Предателей не прощают - Мария Сергеевна Коваленко
— О ней почти ничего неизвестно… — робко спрашиваю я.
— Эти двое вместе лет пятнадцать. Леонасу было двадцать два, когда они поженились. Он был нищим пианистом, а она дочкой банкира.
— Неравный брак?
— Еще какой! Журналисты каждый месяц писали об их разводе. Папаша Ирмы в каждом интервью говорил, что дочь поспешила и он не одобряет ее выбор. — Арина усмехается. — Друзья Ирмы делали ставки на срок их брака. Никто не думал, что влюбленные голубки протянут вместе больше года.
— И все же… они до сих пор муж и жена. — Мне сложно понять, как это возможно.
— Ради жены Леонас бросил музыку, продал родительскую квартиру и занялся бизнесом.
— Клубы?
— Нет, тогда у него не было больших денег. Поначалу это были игровые автоматы. И не в Питере, а на периферии, где нет такой конкуренции. Лео сам закупал оборудование, сам устанавливал и сам решал все вопросы с местными.
— Недавний пианист научился давать взятки и общаться с криминалом? — Я догадываюсь, что Арина имеет в виду.
— Он научился всему! Не всегда с первого раза, не всегда легко. А когда скопил деньги на первый клуб, понял, что ему нужна еще и своя звезда.
— Так появился продюсерский центр.
— Спустя еще лет пять, — уточняет Арина.
— А музыка? — Мне почему-то обидно за того молодого пианиста. Наверняка он любил свое дело и не хотел ломать себя, чтобы стать еще одним бизнесменом.
— С той музыкой, которую он любил и исполнял в концертных залах, тоже пришлось завязать. Вместо классики Рауде пишет суперхиты и за огромные деньги продает их звездам.
— Получается, он предал себя из-за жены? — Знаю, что звучит глупо. Для меня все выглядит именно так. Почти моя собственная история. Разница в мотивах.
— За все в жизни нужно платить. — Жмет плечами Арина. — Пока он матерел, превращал себя в нынешнего Рауде, брак стал сделкой. Теперь их держат не чувства, а общие связи, имущество и деньги.
— Какая-то не очень счастливая история. — Вновь смотрю на Ирму и ее любовника. Целование рук закончилось, и теперь они вместе над чем-то смеются.
— Если ты переживаешь за Лео, то зря, — Арина подзывает официанта. Делает это чуть громче, чем нужно. Словно специально привлекает к себе внимание гостей.
— Я понимаю. И все же…
— Его личная жизнь бурлит так же, как и ее. Рауде ни в чем себе не отказывает, просто не афиширует это так… открыто. Не в его стиле вообще показывать что-либо другим. Человек-тайник.
— И ему все равно, что у женщины, ради которой он изменил свою жизнь, есть другие…
Точно так же как и Шапокляк, не интересуясь моим мнением, Арина достает сигареты и зажигалку.
— Если что, я тебе ничего не говорила. Этого разговора вообще не было. — Не обращая внимания на табличку «Не курить», она затягивается. — Мне кажется, ему пофиг. И на нее, и на других. Лео нравится трахать красивых баб, а она… — губы Арины искривляются. — Она дочь своего отца. Настоящая акула. Никогда не выпустит из своих лап такой денежный мешок, как Рауде.
Глава 36. Звезда
После выступления группы в клубе обо мне узнает несколько тысяч человек. Для девочки из Тюмени это много, но для настоящей звезды не хватает пары миллионов поклонников.
Чтобы поскорее получить армию фанатов, Алла руководит моим пиаром с энтузиазмом босса из НАСА.
На две недели понятие «свободное время» полностью исчезает из моего лексикона и мыслей. Между интервью модным блогерам и журналистам я пропадаю на фотосессиях. Между участием в открытии новых ресторанов и салонов красоты — мы вместе с Шапокляк создаем новые аккаунты в соцсетях.
Первые дни мне непривычно. Алле приходится подсказывать правильные ответы во время интервью или полностью отвечать вместо меня. Она не отходит ни на шаг на презентациях. Помогает избавляться от навязчивых организаторов с их предложениями задержаться или поехать в гости.
Алла будит по утрам в шесть, а по вечерам заставляет выкладываться в тренажерных залах и пить белковые коктейли. Алла повсюду. И даже мужчину, с которым у меня завязывается громкий роман, находит именно она.
Последнее шокирует сильнее всего. Со штукой под названием «личная жизнь» я попрощалась, еще когда подписывала контракт. Но чтобы ни с того ни с сего втрескаться по уши в известного пятидесятилетнего гитариста… Это было за гранью понимания.
— Тебе в любом случае припишут роман с какой-нибудь знаменитостью. У Егорки сейчас тур по Штатам и целая команда американских девчонок. Он занят! Леонас уже всем оскомину набил. Журналисты с кем только его не скрещивали. А Алекс — идеальный кандидат! — шокирует меня в конце второй недели Алла. — Сейчас он временно свободен. Поклонницы и поклонники уже ждут, когда Алекс покажет всем свою новую пассию. Твое дело лишь подыграть.
— Мне нужно сыграть влюбленность? — доходит с трудом. — В человека, которого я никогда не видела и не знаю?
— Да. Ничего сложного.
— Обязательно? Может, можно как-то иначе…
— Это называется «хайп», милочка. Обычный трюк. Аудиторию можно пытаться привлечь красивыми фотографиями и широкими жестами. Можно закидать подарками все приюты для собачек или оплатить операцию какому-нибудь малышу. Однако результат… Сотня подписчиков в соцсетях и пара дополнительных букетов на концертах. — Алла равнодушно стряхивает пепел от сигареты в хрустальную пепельницу и после новой затяжки продолжает: — А можно, например, поцеловать на сцене женщину. Такой способ сдетонирует как бомба. О тебе напишут на всех сайтах и даже на заборе.
— Черный пиар? — Меня передергивается от мысли, что пришлось бы поцеловать Веронику или Анастасию.
— Не так элегантно как с собачками и больными детками, но неделю все будут говорить только о тебе.
— Перемывать кости.
— Суровая правда жизни. Публика любит полоскать чужое грязное бельишко. Для большинства это гораздо интереснее, чем житие святых.
— А с этим Алексом… — я запинаюсь. Мы еще даже не виделись, а мне уже стыдно перед мамой, бабушкой и всеми соседями. — Нам придется целоваться?
— На публике да. — Алла берет свою записную книжку. — Перед камерами обязательно. У меня уже запланировано несколько ваших общих съемок. Первая в стиле «Нас застукали папарацци». На улице, в парке. Вторая в студии. Она для глянца. Журналы точно захотят красивые кадры.
— Всего две фотосессии? — становится чуть легче.
— Для начала. И… главное! Вне съемок встречаться не рекомендую, репутация у Алекса так себе. Нам он нужен лишь для одной цели.
— Хорошо. Поняла. А если я ему не понравлюсь? — я отчаянно цепляюсь за последнюю надежду.
— Ты? — скрипуче смеется Шапокляк. — Девочка, да скорее вода в Мертвом
