Я всё ещё люблю тебя - Вероника Ольховская
Глава 28
Мы расположились в столовой — было довольно непривычно находиться рядом с Анфисой Петровной без Филиппа.
Пытаясь скрыть нарастающую дрожь от пристального взгляда свекрови, я убрала руки под стол. Мне не хотелось, чтобы она видела моего волнения, но спрятать такое, наверное, было просто невозможно.
— Как вы себя чувствуете? — решив первой начать разговор, тихо спросила я. — Сердце больше не беспокоило?
— Всё в порядке, — поджав губы, снисходительно ответила Анфиса Петровна. — Тебе Филипп рассказывал, что у меня снова был приступ?
— Да, — не стала лукавить я. — Возможно, вам будет неприятно это слышать, но и про Александра Матвеевича он мне тоже рассказал, — нервно сжала пальцы. — И, я хочу сказать, что, не понимаю, как он мог так с вами поступить… Разве мужчина в здравом уме променяет преданную, любящую жену на мимолётное влечение?
Меня снова несло. В такие моменты я задумывалась о том, что неплохо было бы стать немой — так бы точно не получилось ранить чужие чувства. Но слово не воробей… Из моего рта вылетало с такой скоростью, что при всём желании я не получалось его поймать.
Приготовившись выслушивать нотации Анфисы Петровны о том, что негоже лезть в её личную жизнь, я невольно напрягла голову и сжала зубы. Но, к моему удивлению, она широко улыбнулась и, довольно кивнув, сказала:
— Признаться честно, мне казалось, ты будешь радоваться, узнав, что Саша ушёл из семьи. Всё-таки наши отношения были, мягко сказать, напряжёнными… Я так и не смогла смириться с выбором Филиппа.
— Вы вообще меня не знаете, — пытаясь сдержать гнев, отвела взгляд. — Во-первых, я никогда не была ни злопамятной, ни злорадной. Слишком низко радоваться чужому несчастью. А во-вторых… — рвано вздохнула, — … не принимать меня было вашим правом. В любом случае с Филиппом мы расстались точно не из-за этого… Поэтому, Анфиса Петровна, мне нет смысла ненавидеть вас.
Моя мама всегда настаивала на том, что мне стоит наладить отношения со свекровью. Она часто твердила: какой бы ни была эта женщина, Анфиса Петровна подарила моему любимому мужчине жизнь… Даже за одно это стоило проявить уважение. Но я никогда не слушала её, считая, что прекрасно смогу справиться без одобрения презирающего меня человека.
Может, зря?
— Мы познакомились с Сашей в медицинской академии, — отведя взгляд, неожиданно начала рассказ Анфиса Петровна. — Я была зелёной первокурсницей, которая только что успешно сдала вступительные экзамены. А он прожжённым четверокурсником, поставленным курировать нашу группу, — вспоминая прошлое, свекровь мягко улыбнулась. — Это была любовь с первого взгляда… Смотря на него, моё сердце не то что, замирало, оно останавливалось, и я буквально начинала задыхаться.
Слушая Анфису Петровну, я не заметила, как нервная дрожь отпустила тело. Мне была инстересна история их знакомства, поэтому, положив руки на стол, я внимала каждое слово.
— Но мои чувства были не взаимны… В то время у Саши уже была девушка, и его родители со дня на день ждали их помолвки, — поджав губы, свекровь снова тяжело посмотрела на меня. — Я долго пыталась отвлечься, даже пробовала гулять с другими, но он не выходил из головы… К моему счастью, в один из зимних дней возлюбленные поругались. Чтобы забыться, Саша пришёл к другу в общагу. Я, конечно же, пришла увидеть его. И тогда мы провели потрясающую ночь вместе…
От понимания, куда Анфиса Петровна клонит, на шее выступил холодный пот.
— Я забеременела, — на выдохе свекровь подтвердила мои опасения. — Узнав об этом, я боялась признаться Саше… Казалось, тогда мы точно расстанемся. Но он понял всё сам. А потом сделал мне предложение. Юлия Яковлевна и Матвей Егорович были в бешенстве… — она грустно усмехнулась. — Даже не стеснялись требовать от меня избавиться от ребёнка. Говорили, что мой «отпрыск» перечеркнёт их золотому сыну жизнь. Но я не послушала их, и мы поженились. Через семь месяцев после свадьбы родился Филипп…
— Я не знала об этом, — прошептала я.
— Не удивительно. Мы никогда не рассказывали сыну, о его появлении на свет, — Анфиса Петровна грустно улыбнулась. — В любом случае я была счастлива. Любимый мужчина рядом, желанный ребёнок… Даже необходимость прощаться с мечтой стать хирургом не могла опечалить меня. Но! — свекровь нахмурилась. — Юлия Яковлевна не оставляла нас в покое. Она считала, что такая, как я, неровня им… Поэтому нам следует расстаться. Знакомо, правда?
— Да… — еле заметно кивнула я.
— Воспитывая Филиппа, я каждый день слушала долгие нотации и думала о том, что никогда не стану, такой, как она… Была уверена: приму любой выбор сына. Но пришло время познакомиться с тобой, и всё изменилось, — она пристально посмотрела мне в глаза. — Я невольно стала копией той, которую всей душой ненавидела… Я предала себя.
Откровения Анфисы Петровны отозвались в моём сердце. Да, сказанное не могло оправдать её жестокого отношения… Но то, через что прошла свекровь ради своего женского счастья, не могло оставить меня равнодушной.
— Я не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь поверить мне, — потянувшись, Анфиса Петровна взяла меня за руку. — Не знаю, сможешь ли простить… Но я хочу постараться всё исправить: наладить наши отношения. Пока не стало поздно. Пока у нас есть шанс…
Анфиса Петровна ласково гладила мою ладонь, а я не могла вспомнить, как это — дышать. Всё происходящее казалось обманчивым сном… Даже нет. Во сне я никогда не могла представить себе, что мать Филиппа первая решится на откровенный разговор, первая захочет примириться.
Это была моя утопичная мечта.
— Я прошу прощения, Вита, — не отпуская руки, Анфиса Петровна мягко улыбнулась. — Мне стоило быть сдержаннее… Терпимее к тебе. Возможно, тогда ваша жизнь с Филиппом сложилась бы по-другому… Я очень сожалею. Правда…
Анфиса Петровна сделала самый сложный шаг. Она доверилась мне, рассказала непростую историю своей жизни, даже извинилась… В момент исповеди я не заметила и доли лукавства, фальши в потухших после измены мужа глазах.
Возможно, мне просто хотелось ей верить?
Теперь предстояло определиться мне: продолжить жить с обидой и непониманием в сердце или простить свекровь, позволив себе узнать её с другой стороны.
Я колебалась. Довериться человеку, который спал и видел, как в скором времени он избавится от меня, было непросто. Но ради себя, ради любви к Филиппу я решила рискнуть.
Возможно, не желая найти общий язык, я многое упускала?
— Спасибо, — прошептав, убрала руку. — Спасибо за смелость… За мужество признать ошибки и извиниться. Я бы сама никогда не решилась прийти к вам, — когда я встала из-за стола, лицо Анфисы
