Забудь меня. Ты мне (не) муж (СИ) - Анна Апрельская

С Ромой мы договорились, что я не тороплюсь, чтобы не спугнуть преступника. Значит, у меня есть время выполнить задания начальницы. Даже смешно, я пришла на работу, но основная моя цель другая.

Я быстро сделала пару сводок, хоть немного отвлеклась. Отправила все Славиной. Что же, пора выводить гада на чистую воду.

Я встала, прошлась по рабочему залу, перекинулась парой фраз с коллегами, узнала последние новости и направилась в кухонный отсек. Ожидаемо там меня уже поджидал он…

— Привет, Женя, рада видеть знакомое лицо в отделении, — улыбнулась я мужчине, стараясь делать это как можно непринужденнее.

Надеюсь, у меня не получился оскал улыбки.

— Привет, Кира, — радостно улыбается мне в ответ мужчина. — Тебе кофе сделать?

Я старательно уничтожаю в себе удивление. Мы никогда не были на ты. И Женя не из тех, кто называл меня по имени.

— Конечно, буду рада, — киваю я, садясь за барную стойку, что стояла в центре кухни.

— Что нового, где пропадала? — спрашивает мужчина, словно мы старые друзья.

— Семейные дела, — пространственно ответила я.

— Слышал, ты встречаешься с Чаровским? — интересуется он, ставя передо мной чашку эспрессо.

Не люблю я этот вид кофе. Судя по моему кислому выражению лица, собеседник понимает мое отношение к этому напитку.

— Извини, но молоко закончилось, — тут же сообщает Женя.

Я бросаю взгляд в сторону холодильника, где стоит оставленный кем-то пакет молока.

— Так что там с Чаровским? — напоминает о вопросе мужчина, сверля меня неприятным взглядом.

— А что с этим какие-то проблемы? — как можно непринужденнее спрашиваю я, беру чашку в руки и подношу ко рту, делая вид, что пью кофе.

— Ты мало от него натерпелась в юности? — гневно припечатал Евгений.

Я с удивлением посмотрела на него.

— Откуда ты это знаешь?

— Что? — озадаченно тянет собеседник. — Ты пей кофе, пей, — напоминает он.

— Так откуда ты знаешь про мою юность, и что я была знакома с Чаровским? — уже давлю я вопросом.

— Брат рассказал. Да я и сам не раз был в вашей тусовке. Только вы меня не замечали. Я же младше вас на три года, — с обидой высказал Женя.

— Да. В двадцать лет такая разница ощутима, — киваю я, и еще раз подношу кружку ко рту.

Мужчина протягивает руку, прикасается ко дну моей чашки и слегка наклоняет ее.

— Пей, — говорит он.

От неожиданности я делаю пару глотков, закашливаюсь от обилия жидкости. Видимо, кофе попадает и в нос. Меня мучает кашель, затем резкое чихание. В груди тяжело.

Я вскакиваю, бегу к раковине и умываюсь. Лишь через пару минут мне становится легче, но дышать все так же сложно.

— Зачем ты это сделал, Поликарпов? — хриплю я.

— Я хотел как лучше, мышка. Прости, — Женя с испуганным лицом стоит рядом и тревожно смотрит на меня.

— Я тебе не мышка, — резко говорю я и чувствую, как меня ведет. Что же такое добавил этот гад мне в кофе?

— Все будет хорошо, мышка. Скоро мы будем вместе, — обещает мне мужчина.

— Нет, — пытаюсь сказать я попозже, но не получается.

Мне плохо…

Надо было слушать Рому. И зачем я все это затеяла?

— Какого черта тут происходит? — слышу я резкий голос Шлеменцева.

— Гера, помоги, — прошу я из последних сил.

— Идиот, ты что надумал? Решил в тюрьму сесть? Сколько можно, Женька? — рычит Георгий, подхватывая меня под руку. — Все хорошо, Кира. Сейчас выйдем на воздух, и тебе должно стать лучше, — обещает он.

— Зачем ты мешаешь мне, Гера? Я почти достиг своей цели. Скоро Кира будет моей. Я не отдам ее Чаровскому, — не унимался мой кошмарный преследователь.

— Заглохни, — вполголоса выругался Шлеменцев. — Мало тебя отец в детстве порол.

Пока мы шли, мне становилось лучше. Я уже могла спокойно дышать и почти адекватно оценивала ситуацию. Когда же мы вышли на улицу через служебный выход, действие подмешанного в кофе вещества начало проходить.

— Дыши, Кира. Сейчас тебе станет лучше, — обещает бывший сокурсник, и в этот момент все закручивается с новой силой.

— Георгий Шлеменцев, вы арестованы, — прогремел рядом чей-то голос, и меня вырывают из рук Геры.

— Как ты, Кира? — тихо спрашивает Рома.

— Зря я тебя не послушалась, прости, — шепчу я, с удовольствием нежась в объятиях мужа.

— И как я пошел у тебя на поводу? — рычит Чаровский, осторожно прижимая меня к себе. — Но уж сейчас я точно так просто не оставлю все Шлеменцеву.

— Что? — наконец прихожу в себя я и кричу полицейским, что уже надели на Геру наручники: — Это не он! Меня третировал Евгений Поликарпов.

— Вы уверены, гражданка Чаровская? — недовольно смотрит на меня мужчина в погонах.

И тут на улицу выбегает Василий Кузьмич и пара шкафообразных безопасников. Несколько секунд и Женю уже скрутили, не успел тот уйти далеко.

— Виновный — Евгений Поликарпов. Он подмешал что-то в кофе госпожи Чаровской. Доказательств хватит, — отрывисто говорит безопасник ЧарКомБанка и поднимает мрачный взгляд на меня. — Но, Кира Дмитриевна, зачем же нужно было так рисковать собой?

— Извините, я хотела найти виновного, — глухо произношу я.

Что же тут сказать. Намудрила я, конечно. Но результат же стоил того. Или нет?

— Значит, это был не Гера? — удивленно выдает Роман, глядя на бывшего однокурсника.

— Нет, не я, — спокойно отвечает Шлеменцев, пока с него снимают наручники.

— Но ты же покрывал Евгения. Зачем? — не удержалась я от вопроса.

— Покрывал. Он мой сводный брат. Я как мог, пытался вытащить его из той трясины, в какую он сам так стремился. Но я не углядел, не видел всего масштаба… задницы, где он оказался. Прости, Кира, если бы я знал все, то давно бы уже прекратил эту дикую влюбленность.

— Зиновьева сказала, что ты влюблен в Киру. Тебе она дала новый номер телефона. Не верю, что ты не причем, — настаивал Чаровский.

— Зиновьева? — озадаченно произнес Гера. — Я не видел Катю с момента, когда она сбежала в Чехию. Не знаю, что эта дура наговорила.

— Не стоит обижать плохими словами такую невероятную девушку, — встрял в разговор Евгений. — Она все поняла, поддержала меня, посоветовала, чем напоить тебя, Кира. И если бы не некоторые, — зыркнул он на Шлеменцевого, — мы бы уже были далеко с моей любимой женщиной.

— Он болен? — тихо проговорил Роман.

— Может быть, и так, — соглашаюсь я, гладя, как полицейские уводит Поликарпова и сажают в машину. За ними следом с потерянным видом идет Георгий.

— Все закончилось, родная, — шепчет мне в макушку любимый муж.

Эпилог

— Мама, а когда Рита вырастет? Уже столько дней прошло, как ты принесла