Оставь свои чувства дома (СИ) - Кужель Маша
Я придвигаюсь ближе. Наверное, это хорошо, что сейчас между нами стоит письменный стол. Я устала и все еще не в себе после вчерашнего. Мне безумно хочется, чтобы кто-нибудь - кто угодно - снова обнял меня. Это все.
Алекс мне не начинает нравиться или что-то в этом роде.
- За вчерашнее, - продолжаю я. - Я не думаю, что показалась такой благодарной, какой была на самом деле. Если честно, все это меня немного шокировало.
- Не за что. А эта женщина - Марго, верно? - и ее друзья не могли сказать о тебе ничего хорошего. Ты должна это знать. Меня взбесило, когда я услышал, что и как они о тебе говорили.
- Я знаю, что они говорят за моей спиной. Ни для кого не секрет, что я на самом деле не вписываюсь в эту школу. - Я опускаю глаза в землю. - И мне на самом деле наплевать, что они думают обо мне, но я не хочу, чтобы к моим девочкам относились по-другому только потому, что у некоторых детей родители - королевские придурки. Я знаю, что предвзята, поскольку я их мать, но думаю, что у моих девочек все получается довольно хорошо.
- Я тоже так думаю.
Он делает еще один глоток кофе. Сомневаюсь, что его ночь была хоть сколько-нибудь похожа на ту, что была у меня, но он действительно выглядит усталым. И хотя он все еще зарабатывает миллионы, потеря одного из крупнейших клиентов фирмы должна быть действительно чертовски неприятной.
Раздается стук в дверь кабинета, и я поворачиваюсь, чтобы увидеть Фролова-старшего, стоящего на пороге. Его лицо угрюмо, и, клянусь, по комнате только что пронесся ледяной ветерок. Никому не нужно ничего говорить, чтобы я поняла, что пришло время убираться отсюда к чертовой матери.
Едва переступив порог, дверь за мной закрывается. Я возвращаюсь в свое рабочее кресло и открываю календарь, убеждаясь, что со вчерашнего вечера ничего не изменилось.
Я трачу минуту на то, чтобы привести в порядок свой стол, который уже приведен в порядок. Забавно, учитывая, насколько не организован и беспорядочен мой дом. Я полагаю, что, если бы я могла быть организованной только в одной области своей жизни, то выбрала бы ту, которая мне приносит доход.
Украдкой бросив еще один взгляд на офис, я вижу Алекса, сидящего с суровым лицом в своем рабочем кресле и смотрящего на своего отца со смесью ненависти и страха. Может быть, моя теория любовного треугольника, в конце концов, была не такой уж и невозможной.
- Так неловко, когда это происходит, - говорит Тамара, одна из стажерок, проходя мимо моего стола. Она бросает взгляд на кабинет Алекса.
- Ты имеешь в виду, когда его отец приходит поговорить с ним?
Она кивает и жестом приглашает меня пройти с ней в комнату отдыха. Сегодня утром у меня не было возможности позавтракать, а рогалик с чудовищным количеством сливочного сыра прямо сейчас - это даже звучит чудесно.
- Итак, это совершенно не для протокола, - начинает она тихим голосом, включая электрический чайник, чтобы подогреть воду для своего чая.
- Конечно.
Открывая коробку с чайными пакетиками, она оглядывается по сторонам, чтобы убедиться, что нас никто не слышит.
- Никто на самом деле не знает, почему они не ладят, но это всегда было так. Я работаю здесь уже полтора года, и если они вместе за пределами общекорпоративных собраний, - значит, что-то идет не так. А потом весь остаток дня Александр очень тихий и в наихудшем настроении.
- Это немного грустно. У меня прекрасные отношения с моим отцом. Не могу представить, чтобы было иначе, да и вдобавок ко всему чтобы отец вел себя со мной как придурок.
- Правда? Я бы не сказала, что мы с моими родителями близки, но они никогда не накричали бы на меня на работе.
Я достаю рогалик из микроволновки. Еще несколько человек заходят в комнату отдыха, и мы перестаем говорить об Алексе. Я беру свой рогалик и стакан апельсинового сока со льдом и возвращаюсь к столу. Фролов-старший все еще в кабинете Алекса, и на лице у Алекса выражение «пожалуйста, пристрелите меня».
Мне трудно представить, что жизнь может быть трудной, когда у тебя столько денег. Я верю поговорке о том, что «За деньги счастья не купишь», но деньги, несомненно, могут облегчить жизнь.
Откусывая кусок от своего рогалика, я вспоминаю вчерашний вечер и то, как быстро Алекс пришел мне на помощь. Я уверена, что его отец недоволен потерей этого клиента… Что могло быть ошибкой Алекса и иметь отношение к той статье, о которой упоминала помощница.
Кстати, об упомянутой помощнице... Я отламываю еще кусочек рогалика и достаю телефон из сумочки. Софья отправила мне запрос в друзья в ВК. Она любит ежеминутно делиться тем, что она делает. Я отписалась от нее на следующий же день после того, как приняла запрос. Она - мечта сталкера.
Алекс сказал, что все, что ему было нужно, - это возможность поговорить с Дмитрием Григорьевичем. Захожу в профиль Софьи. Она только что опубликовала фотографию чашки кофе с подписью «Ранний кофе».
Верно. Еще рано. Я буду продолжать проверять в течение дня…
Это именно то, что я делаю. В половине одиннадцатого она публикует свое селфи на набережной с хэштегом «Перерыв». Похоже, она идет за кофе и выпечкой.
Через некоторое время делится забавным мемом о кошке. Затем еще одна фотография ее третьего кофе за день. Несколько минут спустя она комментирует чью-то политическую тираду, и я понимаю, что не зря отписалась от неё.
Наконец в полдень она публикует кое-что, что мне могло бы пригодиться. Я читаю и вскакиваю, двигаясь так быстро, что ударяюсь коленом об угол своего стола. Потираю место ушиба на ходу, не стуча в дверь кабинета перед тем, как войти.
- С тобой все в порядке? - спрашивает Алекс, видя, как я прихрамываю.
- Я в порядке. Ты тоже будешь. Надеюсь. Может быть.
- О чем ты?
Он встает и обходит свой стол.
- Ты сказал, что хотел бы получить шанс поговорить с этим Дмитрием, верно?
- Да, я это сказал. Он звонил и переносил встречу?
Я качаю головой.
- Нет, но я знаю, где он обедает.
Алекс отвечает пустым взглядом.
- Серьезно? - наконец спрашивает он.
- Тебе следует пойти. Просто случайно зайти пообедать в это же место и столкнуться с ним.
- Ты имеешь в виду - преследовать его?
- Преследование - это грубое слово для обозначения навязчивой проверки аккаунтов помощницы в социальных сетях в надежде на обновление, которое могло бы сообщить мне, где будет находиться ее начальник в любой момент в течение дня.
- Это звучит как преследование.
- Да, но лишь слегка.
Алекс моргает. Однажды. Дважды. Затем он улыбается.
- Ладно. Но ты идешь со мной.
- Придерживайся плана, - напоминает мне Алекс в третий раз.
- Мы заходим, направляемся в бар и надеемся занять столик.
- Мы его купим, - настаивает Алекс, тоже в третий раз. Сейчас обеденное время, и это место очень популярно, но Алекс настаивает, что сможет найти нам столик. Я уверена, что он собирается сделать то движение, которое я вижу в фильмах, где он сует хостесс купюру.
- Мы справимся, - говорю я ему с улыбкой, когда машина подъезжает к обочине. Мы сидим на заднем сиденье какого-то модного автомобиля, нас высаживают перед дорогим рестораном. Алекс выходит первым и протягивает мне руку. На мне снова платье и каблуки, и помощь не помешала бы, чтобы быстро выбраться из машины, но в ту секунду, когда его пальцы касаются моих, мне хочется отшатнуться.
Потому что это так приятно.
Так тепло.
Так знакомо, что не имеет смысла. Вчера он держал меня за руку целых две минуты. Все это было притворством, чтобы одурачить этот живой, дышащий кусок дерьма - Марго. Он мой начальник, и до вчерашнего дня я была уверена, что ненавижу этого человека всеми фибрами души.
Я выхожу из машины и щурюсь от яркого солнца. Я специально оставляю свои солнцезащитные очки в машине. Если они не будут надежно спрятаны внутри центральной консоли, то потеряются, и я снова начну щуриться или вести машину с одним закрытым глазом, пытаясь защититься от яркого солнца.
