Мой психолог. Научи меня любить (СИ) - Лазарева Вик

— Прекрасно выглядите. Отдых вам к лицу, — поддерживает его главный юрист Алекс Риттер.

— Благодарю, господа, — слегка улыбаюсь я, принимая комплименты. — Надеюсь я не пропустила самого главного?

— Мы только начали, — серьёзно говорит папа и пристально смотрит на Альберта.

Я замечаю, что его взгляд на зятя изменился. Он полон разочарования и холода.

Глава 12/2. АНГЕЛИКА

Старший бухгалтер начинает первым свой отчёт по финансовому положению компании, из которого мы узнаём, что компания в довольно затруднительном положении. Есть отказы от заказов, по которым пришлось вернуть предоплаты. Поступление денег значительно сократилось из-за малого количества новых заказов. Мы уже не в силах вовремя погасить долговые обязательства по кредитам и перед поставщиками, а со счетов компании за три месяца были совершены переводы, неподкреплённые никакой отчётностью.

— Незапланированные бюджетом траты? — удивляюсь я.

— Именно, — подтверждает гер Метцгер.

— И как это могло произойти? — серьёзно спрашивает папа.

— Э-э… — мнётся бухгалтер.

— Как вы могли это допустить, — чувствую, что отец начинает негодовать.

Слушая информацию, я удивляюсь доводам работников. По всему получается, что Альберт совсем не прекрасный руководитель, каким его считали. А даже наоборот, расточитель и транжира. Вместо того, чтобы следить за работой компании, он практически разорил ее. И как давно это началось? Как я могла быть слепа? Хотя я была всегда занята творческой работой, финансами никогда не занималась. Это было всегда его обязанностью, как управляющего директора.

Почти все участники собрания, являющиеся подчинёнными Альберта, прячут взгляд, а акционеры, составляющие совет директоров, перешёптываются.

— Как вы это объясните, гер Майер? — твёрдо произносит гер Прайс, сверля Альберта жёстким взглядом. — Вы можете обосновать такие траты? — спрашивает он, постукивая ручкой о свой экземпляр финансового отчёта, который лежит перед каждым участником собрания.

Мой муж мнётся, и гер Прайс добивает его:

— Интересные сноски гласят, что спа-салон, бутик Дольче Габбана, счета из одного из самых дорогих отелей Милана три раза за последние два месяца, какое совпадение с вашими деловыми командировками и выходными днями, — делает он ироничное отступление, — имеют баснословные чеки. А также, — мужчина перелистывает страницу и взглядом ищет нужную запись, — денежный перевод значительной суммы на офшорный счёт. У вас есть объяснение для нас?

Альберт молчит. Конечно, чем тут возразишь. Я поражаюсь, как можно было быть настолько беспечным и несерьёзным. Неужели он не понимал, что это всё вскроется?

Гер Прайс снова смотрит в документ и перелистнув страницу, снова поднимает взгляд на Альберта.

— В дополнение к этому, я вижу оплаченные авиабилеты на имя вашей милой помощницы, которые совпадают с датами, что и оплата за номер в Милане, а также в Ниццу, — иронично продолжает он, явно намекая на их связь, а я закрываю глаза. Мои щёки горят от стыда, когда я слышу тихое перешёптывание остальных. — Гер Риттер, подготовьте документы на увольнение фрау Лерке. Её работа слишком дорого нам обходится, добавляет мужчина, посмотрев на главного юриста.

Я поднимаю взгляд на Альберта, который в абсолютной растерянности. Он сейчас выглядит как провинившийся школьник. Самоуверенность его явно подвела. Руководя компанией, он почувствовал себя её хозяином, но реальное положение спустило его сейчас на землю. И это приземление было очень неприятным. Управляющий директор — это совсем не тоже самое, что владеть ею и распоряжаться финансами как заблагорассудится. Ханна же нисколько не была смущена или расстроена. Гордо вздёрнув нос и откинув прядь волос, она смело заявила:

— Вы не имеете право меня уволить. Только управляющий директор вправе подписывать приказ об увольнении.

— Так, милая леди, гер Майер с сегодняшнего дня больше не является ни управляющим, ни вашим непосредственным руководителем. Результаты его работы нам вполне понятны. Но голосование мы все же вынуждены провести в соответствии с протоколом. Так что, предлагаю голосовать, — и он, не церемонясь и не откладывая все в дальний ящик, начинает голосование. — Кто за отстранение гера Майера с руководящей позиции компании? — гер Прайс поднимает руку.

Удивительно, но все медленно поднимают руки и первым после Прайса мой отец. Я же задумываюсь, словно находясь в прострации, сижу, не двигаясь и не отрывая взгляд от Альберта. Удивительно, но неделю назад я его ненавидела и хотела, чтобы ему было больно, но сейчас… у него такой растерянный вид, что мне его даже немного жаль. Всё же… мы долго были близки…

— Фрау Штайн, вы воздерживаетесь? — заинтересовано смотрит на меня гер Гудерман.

— Да, — очень тихо выдыхаю.

Грудь сдавливает, дышать почему-то тяжело, словно на неё лёг тяжёлый груз. Не могу я… Не смотря на то, что он причинил мне боль, предал меня и компанию, я не могу…

Может, он не оценит, но хотя бы для себя, я остаюсь верна ему. Верна… От этой мысли мои щёки снова начинают полыхать жаром, и я начинаю быстро моргать, чтобы подступающие слезы не полились от переизбытка чувств. Но следующая фраза гера Прайса выбивает у меня почву из-под ног окончательно.

— Предлагаю фрау Штайн на должность управляющего директора, — серьёзно произносит он, и я оборачиваюсь на папу. Он согласно кивает головой, а потом тихо мне говорит:

— Ты справишься.

Я полностью забываю про переживания об Альберте, потому что теперь сама в центре внимания.

— Я… но… — пытаюсь удивлённо возразить.

Отец не дает мне вставить и слово, сразу восторженно подхватывает:

— Прекрасная идея. Кто сможет лучше справиться с фирмой, как ни Ангелика. Она ведь всё свободное время посвящает ей, можно сказать живёт в офисе, — я опускаю глаза, утопая в противоречивых мыслях.

Папа продолжает, обращаясь ко мне:

— Ты досконально знаешь всю специфику работы и процесс.

— Но я ничего не смыслю в финансах, — снова пытаюсь возразить, а от волнения дыхание перехватывает. Я боюсь такой ответственности. — Творческая сторона — это моё, ты прав, но управление всей компанией…

— Для этого у вас, фрау Штайн, есть целый штат сотрудников. Они помогут и посоветуют, а для вашей большей уверенности, я лично, всегда рад буду помочь советом, — доброжелательно улыбается мужчина, отчего в уголках его глаз собираются морщинки. В его голосе звучит искренняя симпатия, и мне становится немного спокойнее. Хоть я и не понимаю с чего такое доверие. Ведь я всё же ещё жена того, кто, по сути, обворовывал компанию. Не понимаю… Но тёплый взгляд мужчины почему-то вызывает доверие, и я сдаюсь.

— Ну если так обстоит ситуация, то я попробую оправдать ваши ожидания, — улыбаюсь в ответ мужчине.

— Вот и прекрасно, — говорит он с улыбкой. На мгновение замирает, пристально гладя мне в глаза. Потом переключается на подавленного Альберта, и продолжает: — Осталось соблюсти формальности и всё задокументировать. Гер Майер, думаю, вы догадываетесь, что в связи с открывшимися обстоятельствами совет директоров не может больше наделять вас руководящими полномочиями?

— Но, моя жена… Я … Она не… — пытается что-то придумать Альберт. Но чем тут можно аргументировать.

— Гер Майер, как и любая ответственная и серьезная компания, — снова берёт слово гер Прайс, — мы предлагаем вам погасить долг и продолжить работу в компании. Но сами понимаете, в связи с недоверием к вам, Фрау Штайн подберет для вас более подходящую должность. Например, курьер или младший помощник.

— Какой курьер? О чем вы? У меня диплом MBA!

— Но это всё формальности, которые новый управляющий сама решит, — мужчина обращает взгляд на меня, показывая всем видом, что в данном вопросе полностью доверяет мне. — Кстати, о долге. Вы знаете точную сумму, которую необходимо вернуть фирме? Если нет, то Гер Риттер с удовольствием предоставит вам все документы, — Прайс испытывающе сверлит глазами Альберта, что тот аж голову вжимает в плечи.