Охотник - Шэн Л. Дж.

Смени направление мысли, говнюк.

– Только что пришел домой. Что с твоим плечом? – Я присел на корточки, чувствуя, как натягивается ткань штанов, давя на колени и на член.

В этот миг я скучал по временам, когда жил в спортивных штанах от Тома Брауна.

– Ты не имел права сюда врываться! – Ее глаза дико вспыхнули.

Сейлор вцепилась в края халата, пытаясь прикрыться. Я помог ей, обернув его вокруг нее, а потом сделал шаг назад, отведя взгляд в сторону на какое-то декоративное бревно, лежащее на краю джакузи цвета шампанского.

– Я и не собирался. А потом услышал, как ты стонешь от боли, когда пошел посмотреть.

– Ты не должен был смотреть! – завизжала она.

– Да, черт побери, дверь была открыта, aingeal dian, – огрызнулся я, снова глядя на нее.

Мы уставились друг на друга, тяжело дыша. Не знаю, почему я так ее назвал, но оттого мне захотелось врезать по всему, что было в комнате, начиная с собственной физиономии. Я осознал, пока смотрел в ее раздражающее лицо (которое вечно доставляло мне неприятности), что скучал по тому, чтобы быть рядом с ней.

– Ты плакала. И не в обиду будет сказано, но это плечо накачанного полузащитника не подходит к твоему телу. Отвезем тебя в неотложку.

Я двинулся к ней, и Сейлор, резко подняв ногу, врезала мне прямо по причиндалам. Я застонал, согнулся пополам и схватился за яйца, чуть ли не пуская пену изо рта от злости.

– Да какого ж хрена! – заорал я.

– Черт! – воскликнула она, подняв руки в знак извинения. – Я не хотела. Думала, ты отойдешь назад, если я ударю по воздуху.

– Это был не воздух!

– Прости. Я промахнулась.

– Прицеливаться – это без преувеличения единственное, что ты должна уметь делать хорошо. Ты же чертова олимпийская лучница!

– Формально еще нет, и у тебя великоваты яйца.

– Ну а у тебя маловата грудь.

– С моей грудью все нормально.

– Я тебе не верю. Дай поглядеть.

Я оторвал взгляд от своих уязвленных яиц и заметил, что она вовсю улыбается, а я вовсю попал.

Как я раньше не замечал, что у Сейлор Бреннан самая невероятная клятая улыбка во всем клятом мире? Она сияла. Все ее лицо светилось, как пламя свечи, глаза блестели, а рот… ее губы вовсе не были тонкими и скучными. Они были полными, розовыми и с россыпью рыжих веснушек, которые мне хотелось поглотить. Яростно.

Россыпь рыжих веснушек. Только послушай себя, придурок. Я лыбился, довольный, как сыр в масле – не хватало только вина для полного удовольствия.

Проблема с Сейлор заключалась в том, что у нее было именно то, чего я желал – и вовсе не задница, которая побывала у пластического хирурга и выносила по сотне приседаний в день, если вам вдруг интересно. А талант, настоящий, откровенный, неподдельный. Ее мастерство сочилось из кончиков пальцев. Она была точной, предельно сосредоточенной, целеустремленной. Неудержимой.

Или же она была…

Внезапно ситуация стала предельно ясной.

Обезболивающее по утрам.

Пропущенные занятия в спортзале.

Раздувшееся за ночь плечо, как у Вина Дизеля.

На сей раз эта сучка не отвертится.

– Ох… да что с тобой, Хант? Прости, что ударила тебя по яйцам, но, говоря по справедливости, ты застал меня совершенно голой. Честное слово, мне не нужна неотложная помощь. Я…

Не сказав ни слова, я схватил ее, закинул на плечо, обхватив рукой под задницей, и вынес из ванной. Она сделала резкий вдох, но испытывала слишком сильную боль, чтобы царапать мне спину в знак протеста. Я с удивлением обнаружил, что ее кожа всюду была шелковистой. Задняя сторона ее бедер на ощупь была как прессованный бархат, такая мягкая, что мне хотелось вонзиться зубами в ее лодыжку и, покусывая кожу, добраться до самой киски. Она возражала все время, что я нес ее в комнату, где уложил на кровать. Затем я открыл ее шкаф и достал оттуда толстовку с надписью «Anti Social Social Club»[31] и мешковатые штаны. Развернулся и принялся ее одевать.

– Что ты делаешь? – запыхтела Сейлор, когда я просунул ее ногу в штанину. Она снова принялась отчаянно пинать воздух.

– Ты поедешь в неотложку, – отрезал я.

– Со мной все нормально. Оно просто немного опухло.

Она пыталась вылезти из штанов. Я не мог поверить, что намеренно заставлял девушку оставаться в одежде. Ад какой-то. В этом я не сомневался.

– Прости, куколка, – хмыкнул я, закончив надевать на нее штаны и взявшись натягивать толстовку на эти удивительно потрясные сиськи. – Или нужно что-то делать с твоим плечом, или ты превратишься в монстра-мутанта. Я посмотрел достаточно ужастиков, знаю, что ты обернешься в полночь, и не хочу быть рядом, когда ты начнешь пожирать меня на завтрак. Однако, будет тебе известно, я с радостью вылижу тебя, когда пожелаешь.

Сейлор вскрикнула от боли. Ей было так больно, что она даже посмеяться не могла. Господи.

Я нашел ключи от ее машины, усадил ее на пассажирское сиденье и пристегнул ремнем безопасности, как ребенка. Все это время Сейлор грозилась убить меня всеми возможными способами, и некоторые из них были весьма изобретательными и чрезвычайно болезненными. Я в ответ перечислял ей все способы, какими хотел убить ее, когда мы только съехались, в том числе ударить ножом на фоне заката на Багамах и сбросить с Эйфелевой башни. Мне было не понять, как можно быть настолько одержимым чем-то (в ее случае, участием в Олимпийских играх), чтобы рисковать своим здоровьем.

Когда мы покончили с фантазиями о том, как убиваем друг друга, она принялась без умолку трещать про то, что все это помешает ее прогрессу на тренировках. Я включил радио, но это не помогло, а потому решил сменить тему:

– Знаешь, изначально я заглянул за дверь, потому что подумал, что ты мастурбируешь.

Краем глаза я заметил, как она бросила на меня взгляд, полный огня и ярости.

– Можно многое сказать о человеке по тому, как именно он предпочитает мастурбировать. – Я пожал плечами, ведя машину по пустым улицам Бостона. Они уже становились мне знакомыми. – Мастурбация в горячей ванне указывает на твой консервативный склад характера, ты знаешь? Мне казалось, ты из тех, кто занимается этим возле тарелки с клубникой в шоколаде, читая томик Даниэлы Стил.

– Я не мастурбирую, – сказала Сейлор, дерзко глядя на меня, будто подначивая с этим поспорить.

Я поверил ей. Она похожа на девчонку, у которой слишком много дел, чтобы исследовать секс, невзирая на все его чудеса.

Я почесал небритую челюсть.

– Потому что не умеешь или потому что оргазм тебя не интересует?

– И то и другое. – Она удивила меня своим признанием.

– С первым могу помочь. – Я прокашлялся.

– Как мило, что ты предложил.

– Это не «нет», – заметил я.

– Но и не «да». Просто я пытаюсь не думать о том, что мне сейчас прочитают лекцию, потому что я не занялась лечением раньше. Надеюсь, укол стероидов поможет. У меня завтра ранняя тренировка.

Эта засранка все равно собиралась тренироваться через несколько часов. Невероятно.

– Это просто гребаная стрельба из лука, – процедил я. – Ты ни во что не стреляешь. Это даже не настоящий олимпийский вид спорта. Это хрень, которую люди смотрят, чтобы заснуть. Для фона.

– Мне правда жаль, что ты так и не нашел то, что тебе небезразлично, Хантер, но не тебе меня судить.

– А я только что это сделал.

– Замолчи, – насупилась она.

– Заставь меня.

– Как?

Я пошевелил бровями, и она откинула голову на подголовник.

– Фу. У тебя в голове грязнее, чем на свалке.

Я помалкивал все время, что мы провели в отделении неотложной помощи. Сейлор сделали укол стероидов и обезболивающего, осмотрели ее плечо и сделали снимок. Строгий доктор, который проводил осмотр, сказал ей, что нужно начать физиотерапию, настоящую физиотерапию, как только спадет опухоль. Назначил ей как минимум две недели отдыха от тренировок. Она исправно со всем соглашалась и была паинькой, коей я ее и считал, пока мы не съехались.