Вуаль (ЛП) - Фостер М. А.

Словно почувствовав мое присутствие, она переводит взгляд на дверной проем и улыбается.

— Привет, красавчик.

— Ангел. — Ухмыляюсь я.

Оттолкнувшись от дверного косяка, я вхожу в ее кабинет, закрывая за собой дверь. Когда я обхожу ее стол, она поворачивает свой стул и берет меня за руки. Я притягиваю ее к себе и прижимаюсь губами к ее губам.

— Ммм, — промычал я, покрывая поцелуями ее подбородок. — Ты была хорошей девочкой сегодня?

Отстраняясь, она поджимает губы.

— А что, если я скажу нет?

Мои губы изгибаются в одну сторону.

— Тогда мне придется отшлепать твою сладкую попку.

— Может быть, я буду чаще вести себя плохо, — насмехается она.

— Надеешься, что я откажусь от такой перспективы? Для меня это беспроигрышный вариант в любом случае. — Я запечатлеваю поцелуй на ее губах. — Я приглашаю тебя на ланч.

По дороге к лифту Макайла оживленно болтает о том, что у нее никогда не было хобби и что она хочет взять уроки живописи в какой-нибудь художественной галерее в Виллидж. Все это время она совершенно не замечает пристальных взглядов своих коллег.

В кафе внизу она занимает нам столик, пока я покупаю бутерброды.

— Я хочу кое о чем с тобой поговорить, — начинаю я.

Макайла смеется.

— Ты такой душка, Кэннон.

Я приподнимаю брови.

— Душка?

— Я уже знаю, что ты собираешься сказать. Ты думаешь, я не заметила вопросительных взглядов этих женщин? Я сталкиваюсь с этим со средней школы. Я знаю, что видят женщины, когда смотрят на меня. Шлюха, потаскуха, блудодейка, золотоискательница, тупая, чокнутая… покорная. — Она издает невеселый смешок.

— Проницательная, — добавляю я.

Она улыбается, но это грустно.

— Виктор раньше называл меня шлюхой и развратницей. Я ненавидела это, и он знал почему, но все равно делал это, чтобы быть жестоким. Я знаю, для кого-то это излом, и я не осуждаю, но для меня это своего рода спусковой крючок. Надо мной издевались в старших классах, и это было довольно больно. Все началось с того, что парень Бриттани флиртовал со мной. Этот парень был придурком и флиртовал со многими девушками. Ходили слухи, что он изменял ей. Во всяком случае, это происходило постепенно. Сначала были перешептывания и попытки изо всех сил исключить меня. Они строили планы прямо у меня на глазах, а потом говорили: ты не можешь прийти, Макайла, потому что я не хочу, чтобы ты флиртовала с моим парнем. Это были их ехидные штучки. Они не хотели, чтобы я была рядом, потому что им не нравилось, что их парни обращают на меня внимание. Это была не моя вина. Я всегда была вежлива с ними, но никогда не флиртовала в ответ. Потом ребята начали приставать ко мне, и я уверена, ты можешь себе представить, какие грубые вещи говорят мальчики-подростки. — Ее глаза блестят от слез, и она качает головой, как будто пытается отогнать воспоминания. — Затем это переросло в слухи о том, что у меня был секс с этим парнем или вон с тем парнем. Потом это были два парня. Я даже не знала, кто они такие. Футболисты кашляли в кулаки "шлюха", когда я шла по коридору. — Я сжимаю кулаки под столом. Я ненавижу каждого человека, который когда-либо причинял ей боль. — У меня был парень в выпускном классе, но он не мог смириться с тем, что все называют его девушку шлюхой, поэтому он порвал со мной. — Она делает глубокий вдох и медленно выдыхает. — Защищаться снова и снова стало утомительно. В конце концов я просто сдалась. Эти женщины ничем не отличаются. Они смотрят на меня и думают: кому она отсосала, чтобы получить эту работу? — Хихикает она, и я не могу удержаться от смеха.

— Ты сама получила эту работу, — напоминаю я ей.

— Они этого не знают. Все, что они видят, это молоденькую блондинку с задорными сиськами. Либо я тупица, либо сосу чей-то член. И они были бы правы.

Я не знаю, что на меня нашло, но я встаю со стула и приседаю перед ней на корточки. Обхватив ладонями ее лицо, я говорю ей:

— В тот момент, когда я увидел тебя, я увидел красивую, умную, уверенную в себе молодую женщину. Я увидел женщину, которую хотел назвать своей.

Ее глаза наполнились слезами.

— Я твоя.

Наклонившись вперед, я запечатлеваю целомудренный поцелуй на ее губах.

— Ты хочешь, чтобы я созвал собрание, чтобы разобраться со сплетнями наверху?

Она фыркает от смеха.

— Это пройдет почти так же хорошо, как в тот раз, когда моя мать вошла в кабинет директора и потребовала, чтобы они заставили всех быть добрыми ко мне.

Я смеюсь.

— Похоже, она хорошая мать.

Мягкая улыбка растягивается на ее губах.

— Самая лучшая.

Я запечатлеваю поцелуй на ее лбу.

— Ешь свой сэндвич.

Пока мы заканчиваем обедать, она рассказывает мне, как ее мама устроила выпускной бал только для нее и немногих друзей, которые ее не бросили. Меня разрывает на части от того, как жестоки дети друг к другу.

Интересно, проходила ли Хизер когда-нибудь через это? Мне хотелось бы думать, что она сказала бы мне, если бы это было так. Она боролась в течение нескольких лет после смерти наших родителей, но по большей части держалась подальше от неприятностей. Она была тихой и замкнутой. По крайней мере, я так думал, пока она не появилась в моем клубе с нашим соседом Томми. Я дал этому ублюдку неделю, чтобы он собрал свое барахло и убрался нахуй, иначе я собирался похоронить его задницу.

На обратном пути в офис Макайлы я говорю ей:

— В субботу вечером у меня благотворительное мероприятие. Ты пойдешь со мной?

— Хм. — Она закатывает глаза к потолку и постукивает себя по подбородку. — Хочу ли я надеть нарядное платье и пойти на свидание с привлекательным мужчиной? — Она переводит взгляд обратно на меня и сияет. — Да, пожалуй.

Я снова смеюсь, оценивая эту ее сторону, которую мне не довелось узнать в Вуаль.

Она такая чертовски милая… и моя.

ГЛАВА 31

Макайла

Благотворительный ужин проходит в центре города, в старом отеле рядом с колледжем. Кэннон обхватывает меня рукой за талию и ведет к группе мужчин. Мой взгляд падает на одного конкретного мужчину, и я втягиваю воздух.

— Это мой двоюродный брат Райан, — шепчет Кэннон мне на ухо.

— Он просто… — Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него. — Я имею в виду… Я вижу сходство.

— Мне нравится, какая ты взволнованная, — говорит он со смешком. — Не волнуйся. На него часто бывает такая реакция.

Я толкаю его плечом.

— Кто эти другие мужчины?

— Старые друзья.

— Райан, — говорит Кэннон, когда мы приближаемся. — Это Макайла. Макайла, это мой двоюродный брат Райан.

Райан протягивает руку и улыбается.

— Приятно наконец-то познакомиться с тобой, Макайла.

— Э-э… мне тоже, — пищу я.

Кэннон указывает на двух других мужчин в группе. У одного темно-русые волосы, а у другого каштановые. Судя по сходству черт их лиц, я предполагаю, что они родственники. Я узнаю парня с каштановыми волосами, с которым Хизер танцевала в тот первый вечер в клубе Вуаль. — Эти джентльмены, мои хорошие друзья, Джио и Энцо Канторе.

Я так и знала. Я протягиваю им руку.

— Привет.

Хотя они оба кажутся дружелюбными, в их глазах мелькает что-то такое, что кричит об опасности.

— Где ваши дамы? — Спрашивает Кэннон.

— В баре, — отвечает Джио, тот, что с темно-русыми волосами.

— Ты сделал это, — произносит знакомый женский голос.

Я оборачиваюсь и вижу приближающуюся Дезире с улыбкой, на которую, как я думала, она не способна. Она одета в черное платье с открытыми плечами, расшитое бисером, которое облегает ее идеальное тело. Рядом с ней стоит великолепная темноволосая женщина в украшенном драгоценными камнями платье цвета румян с разрезом сбоку.

Дезире останавливается рядом с Джио, в то время как другая женщина подходит к Энцо.

— Ты выглядишь сногсшибательно, Макайла, — говорит она, и я могу сказать, что она говорит искренне.