Опера вызывали?! - Ульяна Николаевна Романова
— Простите, — смутился он, — меня толкнули.
Гений забрал два стаканчика и, словно ледокол, прошел через толпу к выходу. Я уныло плелась за ним, пытаясь самой себе ответить на вопрос: почему я все еще не ушла?
Чингачгук вручил мне латте и пригласил на свободную скамейку. Я сделала глоток и села рядом. В тот момент у Громова зазвонил мобильный. Он глянул на экран, выругался и ответил:
— Да! Я тут, — замолчал, слушая, что ему говорит собеседник, и засмеялся: — Если меня нет «там», значит, я не «там», а «тут». Несостыковки в показаниях, еду соседей заново опрашивать. Кто-то из двух определенно пиз… врет! — покосившись на меня, поправился опер.
— Понял, отчет вечером! — гаркнул он.
Отклонил вызов и развернулся ко мне:
— Работа. Максимка твой любимый нервничает.
— Он не мой любимый! — вспыхнула я, — надоел, как… Зануда!
— Мишаня такой же! — легко махнул рукой Громов.
— Какой Мишаня? — не поняла я.
— Никакой! — быстро открестился Жека, а потом выдал новую идею. — Цветочек, а хочешь практику? На реальном преступлении. На нарушение закона иду, но для тебя могу подставиться. Тройное убийство, один сосед говорит, что сладко спал, другой сказал, что ночью слышал, как тот, который спал, не спал. Есть шанс найти настоящего убийцу. По-любому, кто-то один врет! Допросы проводить умеешь?
— Умею, — кивнула я.
— Поехали? — у Гения загорелись глаза. — Обещаю не приставать, не намекать и даже не дышать в твою сторону со срамными мыслями!
Я внутренне заметалась. С одной стороны, было любопытно, и расследования всегда мне нравились, с другой — компания для расследования была крайне неподходящая.
— Ты ничего не теряешь, — продолжал Гений тоном змия-искусителя.
— Ладно, — сдалась я и полезла в сумку за мобильным.
Открыла, пытаясь найти в куче хлама и тетрадей свой кошелек или телефон и…
— Гений! Меня все-таки ограбили!!
Я просунула пальцы в дырку в сумке. Недоуменно и испуганно смотрела на Гения, который уже напряженно осматривался по сторонам и ругался сквозь зубы.
Глава 24
Глава 24
Лиля
Я испуганно хлопала глазами и с надеждой смотрела на Гения. Он устало потер глаза, выпрямился, выдохнул и развернулся ко мне:
— Пойдем.
— Куда?
— Сумку твою спасать и тебя от голодной смерти и безденежья. Сама же говорила, что у тебя там все — деньги, карточки…
— Как мы его найдем? Затребуем записи с камер наблюдения в ларьке?
— Цветочек, а давай без этого, а? — с надеждой попросил Громов.
— Как ты его тогда ловить собираешься? — не поняла я.
— Быстро и просто. Вставай. Где, говоришь, практику у оперов проходила? — серьезно полюбопытствовал Гений.
— У Потапова, — вставая на ноги, отчиталась я.
Громов как-то странно на меня покосился, а потом весело заулыбался.
— Что смешного? — не поняла я.
— Ничего. И как Потапов воров искал?
— Запрашивал видео с камер наблюдения! — не понимая, к чему он клонит, прошипела я.
— Агась. И вор в тот же день оказывался в обезьяннике, да?
Я задумалась, припоминая часы, когда заполняла многочисленные бумажки, связанные с кражей.
— Да! Или на следующий.
— Ясно, — весело хмыкнул Жека. — Пойдем, покажу как это делается на самом деле, будущий генеральный прокурор.
— И как? — напряглась я.
Гений загадочно пожал плечами и повел меня куда-то вглубь парка. Я плелась за ним, кусая губы и старательно сдерживая внутреннюю дрожь. С Гения мгновенно спал весь флер придурковатости и веселья. Он напряженно осматривался, хмурил брови и беззвучно ругался.
— Если все делать не по правилам, то как ты этого воришку посадишь? — не удержалась я.
— Зачем его сажать? Я ему просто обе ноги сломаю, и все.
— Гений, ты мент или не мент? Нельзя ноги ломать, даже воришкам.
— Моя ты справедливая, — умилился Жека, продолжая идти в только ему одному известном направлении.
— Чингачгук! — не выдержала я.
— Пельмешка, тебе вора искать или я на убийство поехал? — спокойно поинтересовался он. — У меня свидетели не опрошены, документы не заполнены, а если я убийцу не найду, мне еще и Максимка твой весь мозг выдурит.
— Он не мой! — рявкнула я.
— Это радует! Нам сюда.
Гений указал мне на лавку, возле которой сидел… бомж! Настоящий бомж в старой дырявой одежде, с густой бородой, масляными волосами и на удивление мудрым взглядом зеленых глаз.
На вид бомжу было лет пятьдесят. Он сидел с протянутой рукой, философски глядя вдаль. Перед ним на земле лежала старая, потертая кепка. Такие еще мой дедушка носил.
— Гений, зачем нам бомж? — не поняла я. — Мне с ним рядом сесть и тоже милостыню просить, раз кошелька нет?
— Это слишком дорого тебе обойдется!
Мне казалось, Гений надо мной издевается. Но он решительно двинул в сторону бомжа, поравнялся с ним и рявкнул:
— Здравствуй, Боря!
Бомж, он же Боря, поднял голову и медленно кивнул. Гений сел на корточки напротив Бориса и полюбопытствовал:
— Как бизнес?
— Идет, — любезно ответил ему Борис.
Кажется, я уронила челюсть.
— Угу, — согласился Жека. — Барбариска, радость моя бомжеватая, у меня тут минут двадцать назад один из твоих кошелек позаимствовал. Верни по-братски, пока я не разозлился.
— У тебя? — косясь на мою дырявую сумку, уточнил Борис.
— Девчонка моя, и кражу у нее я воспринимаю как личное оскорбление. У тебя пятнадцать минут, а мы пока кофейку попьем. Если хоть одна монетка пропадет — хватаю всех не глядя. Заодно все висяки по кражам закрою.
— Не грози, Громов, — вздохнул Бориска и сморщил нос. — Где тебя ограбили?
— В киоске у входа, где кофе продают, — прорычал Гений.
— Мальчишка новенький у меня, не серчай.
— Не серчай? — не удержалась я. — Он у меня последние деньги украл! Его в тюрьму нужно!
— Цветочек, иди на лавочке посиди, отдохни! — приказал мне Громов. — Быстро!
Он рявкнул так, что меня сдуло к лавочке. Я села и возмущенно косилась на Громова, который о чем-то толковал с бомжом Борисом.
Они
