Л.И.С. Любовь.Измена.Свобода (СИ) - Оун Дена

— Ну… — Поджимаю губы отставляя в сторону недопитую чашку с кофе. — Чем сейчас угрожать будешь?

— Я не собираюсь тебе угрожать, Алиса. Устал.

— Ах, надо же? Устал? Тогда может свернём спектакль, и артисты разъедутся по домам?

Громкий стук кулаком по столу и под звон дрогнувшей посуды, тут же замолкаю. Глаза Зуева заливаются кровью. В таком состоянии, он способен на всё, поэтому не рискую. Вскакиваю с места и переодевшись в своей спальне, выезжаю в город.

Хожу по магазинам намеренно долго, наслаждаясь подаренной свободой в чужом городе. Так хорошо и спокойно.

Когда я бежала к такси, то слышала, как Таня вымаливала у Тимура разрешение на то, чтобы поехать с нами. Он морозился, но мне показалось, что в какой-то момент смягчился.

Интересно, какой был настоящий мотив Зуева. Зачем он взял с нами любовницу? Он же постоянно висит на телефоне, решает вопросы по работе. И насколько мне известно, у Тимура здесь должна состояться встреча с одним из партнёров, что и является настоящей целью приезда. Я рядом, потому что боится оставлять одну. Тем более, как стало известно, Артёма вчера из больницы выписали. А вот для чего тогда брать подстилку, вопрос…

Может он правда взял Таню только для того, чтобы та отдохнула и приняла солнечные ванны? Это же правда как-то положительно должно влиять на ребёнка? Но, как же глупо брать любовницу вместе с женой. Такое ощущение, что он просто не знает, как и что дальше делать. Зашёл в тупик, а выйти из него не может.

***

Платье я купила — нереальное и дорогущее. Тёмно-зелёное, с глубоким декольте и вырезом до бедра. Но оставила его для лучших времён. На выставку я надела очень простое платье из своего уже имеющегося гардероба.

Легкое, шифоновое, с длинным рукавом. Нежного мятного цвета с белоснежной вышивкой. На Тане же, соблазнительное красное платье с тонкими бретельками и броский макияж на лице. Всё, как она любит. И Тим, в чёрной рубашке и сером костюме, который так ему идёт. Этот взгляд, ухмылка на лице… Красивый мерзавец, но такой гнилой внутри.

— Выглядишь, как беженка. — Пускает в мой адрес едкий комментарий Таня.

— Это лучше, чем выглядеть дешёвой эскорницей.

Вот и поговорили. Едем в машине минут пятнадцать, прежде чем я чувствую на своей щеке дыхание. Тимур приближается к моему уху и тихо шепчет:

— Это платье было на тебе в день выпускного. — Надо же, запомнил. — Ты в нём очень красивая, Алиса.

— Помнишь, какой я была тогда счастливой? — Спрашиваю осторожно, мягко ступая на, пробившуюся сквозь снег, зелёную траву.

— Помню. — Втягивает в себя запах моих волос прикрыв в блаженстве глаза.

— Тим, посмотри на меня. — Прошу его вполне серьёзно. Он слушается, впиваясь в меня своими голубыми глазами. Взгляд щенячий, наполненный нежностью. — Как считаешь, сейчас я счастлива?

Небрежно отстраняется от меня и вытащив из внутреннего кармана пиджака фляжку, делает огромный глоток алкоголя. Ну что за человек? Невыносимый!

Но я вижу… вижу, как потихоньку рушится его стена. Кирпичи пошатываются и потихоньку соскальзывают с фундамента.

Он прекрасно понимает головой, что пора бы отпустить меня. Что я уже не вернусь, но вот сердце… оно до сих пор цепляется за эту, смерти подобную, неправильную любовь.

***

Картины производят на меня особое впечатление. Я наслаждаюсь каждой. Пытаюсь найти смысл, заглянуть в самую глубь. Пока мой муж разговаривает с художником. Кажется его зовут Пьер?

Таня не отстаёт. Всё время на виду Тимура. Слушает разговоры, пытается в них протиснуться, время от времени ловя на себе косой взгляд Зуева.

Я же кукожусь и веду в сторону плечом… чувствую на себе жжение. Кто-то смотрит. Внимательно. Прожигает, так и крича, обрати на меня внимание!

Я, в свою очередь, долго сопротивляюсь. Не хочу встречаться взглядом с мужем. Тем более, когда он пьян… Дома это всегда заканчивалось скандалом, потому что под действием алкоголя, Зуев невыносим.

Но всё же. Нехотя и, как бы, невзначай бросаю мимолётный взгляд в сторону и немею. Замираю с застрявшим в горле сердцем.

— Артём? — Срывается вопрос с уст.

28 — глава

Он с таким разочарованием смотрит на меня, что сердце моментально начинает кровить. Пожалуйста. Хотя бы ты не терзай мою душу. Я должна была уйти. Не могла остаться. Ты же не Зуев. У тебя есть мозг, и ты отлично умеешь им пользоваться!

Отводит от меня глаза проходясь взглядом по толпе. Останавливается на Тимуре и резко разворачивается к нему спиной. Жмёт руку мужчине, с которым ещё недавно любезно разговаривал, и направляется к выходу.

Я, не теряя ни секунды, срываюсь с места и бегу за ним. Уверена, Тимур не станет меня искать. Слишком занят обсуждая свои новые проекты. Да и, казалось бы, я в чужой стране и знакомых людей — нет! Куда я от него денусь?

Пока мы находимся за пределами России, у меня нет никаких ограничений в передвижении, что не скажешь про родной город. Где мне и шага одной сделать не дают.

Выбегаю на улицу и тут же замираю, смотря на широкую спину. Я так за него переживала… Скучала…Тосковала. Готова была лезть на стены от невозможности прийти в больницу.

За эти дни, я вспомнила себя тогда. Брошенную девчонку шестнадцати лет. Когда Дёмин просто исчез из моей жизни оставив огромную дыру в сердце. Скучала. Ревела в подушку днями на пролёт.

В отчаянье, я даже стащила из комнаты Кости футболку Артёма, которую он оставил на одной из вечеринок. Пролил на неё напиток, а брат любезно дал свою вещь, чтобы тот переоделся.

В самый тяжёлый для себя эмоциональный момент. Когда хотелось взять кухонный нож и вскрыть себе вены, я доставала из-под матраса кровати футболку и вдыхала в себя запах Дёмина. Он меня спасал и оказывал эффект «Доктора Айболита». Лечил. Затягивал глубокие раны. А потом… Я просто постаралась забыть о своей первой любви. И у меня получилось это сделать…не без помощи Тимура. Он стал моим аспирином во время головной боли. Помог. Заклеил пластырем открытые болюючие раны.

Подхожу к Артёму и кладу ладони на его спину. Мужчина реагирует неоднозначно. Напрягает мышцы, но не отстраняется. Прохожусь поглаживающими движениями вдоль позвоночника, перехожу на талию, а затем… Резко прижимаюсь к нему всем телом. Трусь щекой о мощную спину, а руками глажу грудь, внутри которой барабанной дробью отбивает сердце.

— Я так испугалась за вас с Костей. — Шепчу с застывшими слезами на глазах.

— Боялась больше не увидеть.

Артём молчит, и я начинаю себя чувствовать неловко, даже как-то неуверенно, что ли. Как будто подошла в школе к мальчику, который давно нравится, а его парализовало от шока происходящего.

Я, буквально, расслабляюсь, когда руки мужчины накрывают мои, чуть сжимая.

— Это моя мать… — Хочу оправдаться перед мужчиной. Сказать, что не знала, какие схемы ради своего блага выстраивает та, но меня перебили.

— Я знаю. — Голос его потухший. С нотками безразличности. — Иди к нему.

— Что? — Теряюсь и тут же отстраняюсь от Артёма. Он обиделся на меня?! Шутка такая? Это же бред чистой воды!

— Возвращайся в зал, смотри на картины, пей шампанское.

— Тём, я не понимаю. — Начинаю суетиться. — Я не могла остаться у Павла Семеновича… тем более, когда вы попали в больницу и я думала, что виной всему Зуев! Я ДОЛЖНА была к нему вернуться, понимаешь? Это не значит, что я действительно этого хотела.

— Я не хочу, чтобы он увидел меня раньше времени.

Артём разворачивается ко мне, и я только сейчас замечаю глубокую ссадину на щеке, покрытую корочкой рану в уголке губ и ещё, не до конца сошедший, синяк под глазом. Взгляд у Артёма другой… отстранённый, холодный. Он аккуратно отлепляет меня от себя и в этот момент я слышу тяжёлое «Кхм» мужа, за нашими спинами.

— Алиса, подойди ко мне. — Голос Тима требовательный, злой.

— Иди. — Кивает Артём и переводит взгляд на Тимура.

— Я предупреждал тебя, Артём Вадимович. — Ухмыляется мужчина, когда я становлюсь рядом с ним. — Следующей будет твоя дочь.