В самое сердце (СИ) - Сью Ники

Волосы ее были распущены, хотя обычно она ходит с косичками. Солнце попадало на них, от чего пряди переливались карамельным цветом. Выглядела она сегодня особенно притягательной, будто изменилось в ней что-то. Красивая, глаз не отвести. Ярик так засмотрелся, что не сразу заметил какого-то левого парня. Тот что-то ей втирал, но девчонка старательно разглядывала текст в книге, пыталась явно сконцентрироваться.

Ветров сделал пару шагов вперед и до него долетел женский голос.

— Ой, я нормально выгляжу? — тихо говорила студентка с чернильными волосами до пояса. Ярослав знал ее — Магдалина. Пару раз пересекались, и эти же пару раз она кидала на него неоднозначные взгляды. Однако в отличие от многих, не подходила. Видимо считала это выше собственного достоинства. Но и Ветров подходить к ней не хотел. Слишком самовлюбленная. От таких только проблемы.

Стоять дальше и наблюдать, как павлин пытается распустить хвост перед Настей, Ярик не мог. Опять ревность. Почему-то последнее время это чувство преследовало по пятам. Душило, раздражало, драконило.

В итоге Ярослав подошел к соседнему подоконнику, скинул рюкзак, поставил два стаканчика и коричневый пакетик с булочками. Калашникова его не видела, смотрела в свою книгу. А вот парень то и дело пытался заглянуть Насте в глаза, голову наклонял, переходил, с одной стороны, на другую.

— Ты сегодня особенно красивая, — выдал элемент мужского пола. На что Ветров громко цокнул. Он уже успел сдать куртку в гардеробной, поэтому был налегке. Закинул руки в карманы темных скинни, и подошел вплотную, едва не касаясь основания книги, которую держала в руках Калашникова. Сейчас рассматривая парня ближе, Ветров припомнил. На первом курсе они пересекались в команде по баскетболу. И уже тогда парнишка заискивал, но казался противным.

— А ты сегодня особенно внимательный, — огрызнулся Ярослав, не в силах больше сдерживаться. Врезать бы этому недоКазанове по личику, а то слишком много болтает.

— О, Яр! — воскликнул… точно, его звали Демид. Настя тоже моментально отреагировала: книгу опустила, голову повернула, глазки ее в изумлении расширились, а губ коснулась легкая улыбка.

— Сколько лет, сколько зим, — пропел парнишка.

— Вы знакомы? — влезла тут же Магдалина. Калашникова перевела на нее взгляд, и почему-то приуныла.

— Дем, давай а, по-братски, пару шагов сделай от моей девушки, — немного грубо, но в то же время серьезно высказал Ветров. Махнул рукой, жестом показывая, чтобы тот отступил.

— А? В смысле… это… ну типа… что? — выдал какой-то несвязный поток слов Демид. Глянул на Магдалину и остальную компанию, которые тоже, мягко говоря, прибывали в шоке.

— Ярик, — почти прошептала Настя. Щеки ее залило краской, и вообще было видно, как она занервничала. Ветров, правда, не понял почему, однако сдавать свои намерения не собирался.

— В прямом, — жестко ответил он. — Хватит подкатывать к моей девушке. Для этого у нее есть я.

— П-понял, — улыбнулся кое-как Демид. Еще раз глянул на Калашникову, затем на Ветрова. Нервно сглотнул, и отошел к дивану.

— Ярик, — вновь пролепетала одними губами Настя. Ревность все еще кипела, но уже медленно отступала. Поэтому он облокотился о подоконник, и по-свойски закинул руку на плечо девушке. Чуть притянул ее к себе, ну а для пущего поднятия настроения, чмокнул в щечку.

— Могла бы, и разбудить, — прошептал Ярослав на ушко той, кого считал теперь уже по праву своей. Калашникова робко припустила ресницы. Она и до этого смущалась, теперь же, кажется, окончательно превратилась в маленький скромный комочек.

— Ярик, — также почти неслышно отвечала Настя. — А что ты здесь делаешь?

— К тебе пришел, — уже громче произнес Ветров. Выхватил книгу из рук Калашниковой, и потянул к соседнему подоконнику. Все же перемена вот-вот закончится.

— Я…

— Да, ты и я, и мы, и чай с булочками — улыбнулся тепло Ярослав. Смотрел на милого ангелочка рядом, и едва сдерживался, чтобы не зацеловать ее с ног до головы. Какая все-таки красивая.

— Мне?

— Тебе, ну и мне. Держи.

— С-спасибо, — Калашникова взяла картонный стаканчик. Пухленькие губки поджались, но больше не скрывали улыбки.

— Кстати, — Ветров чуть наклонился. Не хотелось, чтобы кто-то услышал, но и не спросить не мог. Переживал все-таки. — Настен, как себя чувствуешь? — почти прошептал он. Настя растерялась, по глазам было видно. Она будто не знала, куда себя деть. И это ее робость еще больше будоражила, заставляла кровь в венах пульсировать до предела.

— Я… все нормально, — кое-как выдала Калашникова.

— А пошли по коридору пройдемся? В каком кабинете пара?

— В триста втором.

— Пошли, чего стоять. Давай я твою сумку возьму?

— Нет, не надо. Я сама! — категорично заявила Настя. Схватила книгу, затем взяла и сумку. Ярик заметил, как поглядывали ее одногруппники на них, в частности Магдалина. В глазах у нее читалось явное недоумение, будто девчонку сняли с пьедестала.

Однако Ветрову было все равно. Его интересовала только Настя, и никто больше. А если посмеют обидеть ее, так он всех на место поставит. Уж с этим проблем не бывало.

— Пойдем, — почти шепотом отозвалась Настена. Ярик положил ей руку на плечо, притянул к себе, и они медленным шагом направились вдоль коридора.

В конце коридора остановились, как раз возле пустующего подоконника. Ярослав взял у Калашниковой из рук все вещи, уложил их и принялся заниматься тем, что ему еще вчера понравилось — любоваться своего девочкой. Хотелось смотреть и смотреть на нее, без остановки.

Потом, правда, появились дополнительные желания. И Ветров решил не отказывать себе, наклонился и нежно коснулся Настиных губ. Он ждал, что она так же, как и вчера, страстно ответит ему, но девушка, наоборот, отстранилась.

— В чем дело? — удивленно спросил Ярик.

— Вдруг… кто-то увидит, — смущенно произнесла Настя. Щечки ее до сих пор покрывал легкий румянец.

— Ну и что? Мы ничего противозаконного не делаем.

— Ярик, лучше… лучше давай про занятия поговорим. Ты когда свободен? — перебила Калашникова. Однако Ветров сдаваться в своих позициях не планировал. Выхватил из ее рук стаканчик с чаем, поставил его на подоконник, а сам прильнул к ней. Стиснул в свои крепкие объятия. Настя, конечно, попыталась выбраться, но кто бы ее отпустил. Вообще эта ее строптивость в данном случае даже подначивала.

— Яр…

— Сегодня бабушка к подружке не идет ночевать?

— Ч-что? — голос у Калашниковой дрогнул. Вроде вчера она так сладко постанывала под ним, а сегодня смущается. Ярослав немного терялся в определении настроения своей девушки. Но ему нравилось все ней, особенно смущения, особенно тот факт, что он для нее первый, а может и единственный. Это прям доставляло какую-то непередаваемую эйфорию.

— Говорю, что я для тебя всегда свободен. Ну, разве что на работе не завалят делами.

— Т-ты меня не отпустишь? — прошептала Настя, уткнувшись носом в его грудь. Она уже больше не рыпалась, видимо поняла — бесполезно.

— Не-а, — усмехнулся Ярик. — Хотя могу, если поцелуешь. Будем целоваться?

— Ч-что?

— Ты такая милая, когда смущаешься, — вдруг признался Ветров. Он, на самом деле, видел в этих ее фразах, зажатости, что-то чертовски милое.

— После четвертой пары пойдем в библиотеку, Ярик? — уже более решительно спросила Калашникова.

— Конечно, моя Лаоши*. (пр. с кит. учитель)

Еще пару минут они простояли в обнимку. Потом в коридоре послышались шаги, голоса, и Настя снова начала пытаться вырваться из объятий. Тут уже Ярослав удерживать ее не стал. Сам понимал, пара начинается. Однако так хотелось постоять еще немного. Впервые в жизни он испытывал подобное состояние, когда человека безумно мало.

В итоге Ярик проводил Настю до самых дверей. Помахал ей ручкой, а потом и сам пошел на занятия. Без всякого желания, зато с отличным настроением. За спиной точно крылья выросли.