Мы сгорим вместе. Сводные. - Маргарита Аланина
- Поехали.
- А Таня…мы должны вместе уехать, - заминается и снова срывается на бег.
- Её Март докинет, - достаю из кармана телефон, включаю и набираю Марта. – Говори, - вручаю Юле телефон.
Пока спускаемся, Крайнова Миху озадачивает и с подругой переговаривает.
Играя в шашечки, гоню до дома бабки Крайновой.
- Мы уже не успеем, она меня не пустит домой, - констатирует Юля, когда до дедлайна остается пять минут.
Я еле сдерживаюсь. Тремор Крайновой обоснован, я даже не сомневаюсь. Хочется описать одним словом на букву «х» чушь про комендантский час. Не укладывается в голове, что бабка предпримет меры. Какие?
И всё же притапливаю педаль газа.
Три минуты спустя переключаю тачку на паркинг, и Юля вылетает пулей из салона. Иду за ней. Не знаю зачем. Убедиться, что у бабки шизофрения под контролем?
Юля роняет ключи, поднимает, открывает дверь подъезда и забегает на третий этаж и торопливо засовывает ключ в замок. Дергает раз за разом и упирается лбом в дверь.
- Давай попробую, - отодвигаю её и берусь за ключ.
- Бабушка учит меня пунктуальности. Я обещала быть вовремя, а в итоге опоздала, - шепчет и сползает вниз.
Проверяю время на телефоне – опоздание на две минуты.
Присвистываю и выдергиваю ключ. Реально перекрывает красным от поступков этого семейства. Хочется спросить, а родная ли она для своей семейки.
Ударяю кулаком в дверь. Никакой реакции с той стороны.
- Дёма, не стоит. Бабушку не проймёт. Она не злая, просто…я только начала жить у них и это скорее уроки, а не показатель отношения, - успокаивает скорее себя.
- И куда теперь?
- Не знаю. А Март сможет организовать номер? Отель же его семье принадлежит вроде как, - поднимает полный надежды взгляд.
- Может к подружке или домой? Я свалю на ночь.
- К Таньке уже стыдно проситься. Пускай её мама отдохнет нормально после работы, а к вам…. не хочу, - поджимает губы.
- Почему? – протягиваю ей руку и помогаю встать.
- Слишком много сиропа от Вики. Я не поняла, зачем она меня позвала, если я с папой и с ней толком не поговорила. Как-то всё странно, - признается через силу и отступает назад.
- Они на новогодних праздниках свалить в свадебное путешествие хотят, и мама тебя умасливает, - рублю правдой без напряга.
Обелять мать не стану принципиально. Пускай мать с Олежкой сами барахтаются в своём болоте, а я не собираюсь участвовать больше, чем есть. Тем более Крайнова сама просекла большую часть.
Юля открывает рот, образуя идеальный овал, и издевательски ахает.
- Да уж, а сразу сказать не могут? А зачем ты сказал, кстати?
- Могу отмотать назад и сказать, что шутку юмора сморозил, – усмехаюсь и кладу ладонь на изгиб поясницы Юли.
- Не надо. Спасибо за искренность, что ли… - смещается, разрывая контакт.
Горячий осадок оставляет и сбегает по ступеням вниз. Провожаю ухмылкой мигающую от движений задницу. Шорты её подчеркивают на сто процентов выгодно. Мои внутренности в трубу от жарких картинок закольцовываются. Добавить пороху, и меня подорвет.
Это просто наблюдение. Очередное за сегодня…
Убеждаю себя и спускаюсь.
- Вариант есть – квартира отца. Он раньше запирался там, когда сроки сдачи материала горели или идея захлестывала. Я в ней время от времени кантуюсь, когда тащиться домой в лом, - предлагаю, поддаваясь мгновению.
Мозг воспален и пашет на пределе. Плевать мне на рациональную часть, кричащую, что пора сбросить газ. Я не контролирую виражи, которые сам же выписываю.
Я, черт возьми, четко представляю Юлю в квартире отца.
Юля оборачивается и мажет по мне удивлением. Настоящим. Зарывается пальцами в волосы, кусает губы и кивает.
По дороге рассказываю что, где лежит и подбиваю итог фразой:
- ключи можешь кинуть в почтовый ящик. Я приеду туда ближе к вечеру, после тренировки.
Юля безмолвно соглашается, и отворачивается к окну.
Провожаю Крайнову до квартиры. Отдаю ей ключ, и мы замираем напротив друг друга. В тишине сцепляем взгляды. Ураган в крови превращается в тайфун. Ни один из внутренних ограничителей не срабатывает. Будто взлетно-посадочная зажглась.
Четко понимаю – мне не нужна реанимация порывов Юли подружиться. И чувство вины здесь не причем. Мне нужно новое чувство. Другое.
Не занимаюсь отрицанием, а делаю шаг к Юле.
Тесно прижимаюсь, носом веду по изгибу шеи и вдыхаю аромат кожи. Улетаю от него на космической скорости. Закусываю мочку уха, перекатывая её языком. И захватываю манящие губы. Не успеваю распробовать, Крайнова конвульсивно отшатывается и выставляет руки перед собой.
Сквозь пелену опьянения вижу зеркальный туман в голубых глазах.
- Покровский, давай ты не будешь заигрываться? – возмущенно фыркает.
Она воспринимает мои действия как часть игры?
Свирепею от осознания. Расталкиваю мысли и усмиряю себя.
Я сам раздал карты в этой игре, она лишь следует правилам.
- Юля, - глухо зову, не сдвинувшись с места. - У меня есть шанс?
- На что? – хмурится, облизывая губы.
- На доверие, - вкладываю максимум смысла.
- Не думаю, - отзывается тихо и без капли уверенности. Её тело рябит от мелкой дрожи, и глаза бегают. Не хочет на меня смотреть.
Не выдерживает. Отворачивается к двери и вставляет ключ в замок.
- Спасибо за помощь, - бормочет сдавленно.
- Пока.
Спускаюсь в машину и завожу двигатель. Держу курс обратно на приём. Настраиваюсь на разговор с Олежкой и накидываю план дальнейших действий.
20.1
20.1
Сжимаю одеяло в кулаках и со стоном роняю голову на подушку.
Я в квартире Покровского. В святая святых его отца. Здесь каждая мелочь будто ждёт хозяина. Меня поразили кипы заметок написанных крючковатым почерком на кухонном подоконнике и на столике в зале. Вчера, когда я осматривалась, возникло стойкое ощущение будто я на запретной территории. Хотела уйти в гостиницу. Не решилась на ночь глядя искать что-либо. Сглупила.
Чем мне аукнется доброта Демьяна? Когда ловушка захлопнется?
Я не верю, что под оболочкой демона скрывается человек. Хотя предпосылки для сомнений есть.
Доверительный разговор на крыше чего стоит. Сюда же можно добавить небезразличие под дверью бабушкиной квартиры. И наше прощание, от которого бессильная злость гуляет по кровотоку.
