В плену нашей тайны (СИ) - Сью Ники

— Она не будет со мной сидеть, — веселился демон.

— Девушка, пожалуйста, сядьте! — взмолилась стюардесса. — Иначе нам придется задержать рейс, вы же не хотите этого?

— Действительно, ты же не хочешь, чтобы милые сто человек прокляли тебя всеми славными словами русского языка, — усмехнулся Вишневский.

— Прошу вас, сядьте! — все еще держа маску любезности, попросила сотрудница. Я вздохнула, логичное дело, меня любо выгонять из самолета, либо еще хуже, Лидия Викторовна позвонит родителям и тогда привет очередной скандал.

Безысходность брала вверх, потому мне ничего не оставалось, кроме как сесть обратно. Нет, не на весь полет, может быть, позже удастся поменять место, но сейчас иного выбора не представилось. Хотя, откровенно говоря, я не особо любила самолеты, и жутко нервничала, когда они отрывались от земли, а уж от потряхиваний и вовсе мерещились жуткие картинки.

Вздохнув, я уселась, кое-как пристегнула ремень. Щеки так и горели от взгляда Вишневского, он прожигал своим вниманием, словно в этом мире не было занятия важней и интересней, чем смотреть на меня.

— Что? — не выдержав, я повернулась к нему. Самолет начал двигаться в сторону взлетной полосы, и пока только набирал скорость, но мне уже было не по себе.

— У тебя руки трясутся, — деловито заявил демон, продолжая дарить свою улыбочку. Дьявольскую, наглую, и к моему большему сожалению, жутко очаровательную улыбку. На нее велись сотни девушек, я не была исключением.

— Скажи честно, в салоне столько мест, тебе реально скучно?

— Что-то логика не вяжется в твоем предложении. Причем тут количество мест и моя скука, — ухмыльнулся он, скользя взглядом по моему лицу и заостряя внимания на шее и губах. Нет, может, мне показалось, и ничего он не заострял, но каждая клеточка на теле так и полыхала, словно от ожогов. Какая-то ненормальная реакция и только на этого самоуверенного умника.

— Ладно, давай по-другому. Что тебе надо? Ты же знаешь, мы не можем мирно существовать на одной территории. Этот самолет обречен, и мне уже страшно, что мы разобьемся. Ты и я — это атомная бомба, понимаешь?

Ответить Ян не успел, потому что самолет вмиг ускорился, и мое тело практически влилось в сидение. Я схватилась за подлокотники. Бух. Бух. Бух. В ушах стоял гул от сердца, в которое ударил адреналин. Ненавижу подъем. Ненавижу этот момент. Дыхание перехватило, я зажмурилась, поджав губы.

— Ева, — голос Вишневского звучал где-то на фоне, из-за гула в голове плохо слышала, да и в принципе контролировать свои эмоции было непросто.

— Все будет хорошо, — шепнул неожиданно Ян мне на ухо. Его губы задели мочку, а дыхание опалило кожу шеи. Кажется, в эту секунду мир замер, люди вокруг исчезли, сердце перестало лихорадить в груди. Я медленно повернула голову, открывая глаза. Он чуть наклонился, касаясь своим лбом моего, его ладонь легка на мою руку, сжимающую рукоять кресла. Так близко. Как в тот день в детстве. Я не помнила человека, кто подбирался ко мне настолько близко, кроме Яна. И дело не в тактильных прикосновениях, демон умел заглянуть в душу, оставить там след и пустить лучик надежды.

Он взглянул на меня, я облизнула губы, на которых поселилось дыхание Яна. Мята с нотками цитруса. Сердце рухнуло, и подскочило к самому горлу. Оно так неистово колотилось, что я даже испугалась, вдруг Вишневский услышит его сумасшедший гул. Надо было оттолкнуть демона, сказать пару грубых слов, быть обычной Евой, но на долю секунды я позволила себе вернуться в прошлое, и утонуть в глубоких глазах парня напротив. А ведь раньше они казались мне самыми добрыми и заботливыми во всем мире.

— Жива? — произнес Ян, возвращая нас в реальность. В глупую, серую и совершенно неинтересную реальность.

— Вообще не смешно, — прошептала я, и наконец, отдалилась от Вишневского, а потом и руку вырвала. Глянула в окно, мы уже, оказывается, были довольно высоко, погрузились в пушистые облака. Как я не заметила? Даже толчка не ощутила. Странно.

— Атомная бомба, да это в десяточку, — усмехнулся демон.

— Тебе весело? — спросила, переводя взгляд на парня. Пульс потихоньку замедлялся, а дыхание восстанавливалось. Мне было уже не страшно.

— Вообще не очень, — неожиданно веселый тон сменился на серьезный. Ян коснулся ладонью лба, проводя в области висков, затем выпрямился и снова устремил свои чернильные глаза на меня.

— Тогда зачем все это? — прошептала. Вблизи Вишневский выглядел еще более привлекательным: изогнутые пушистые ресницы, прямой ровный нос, как он только умудрился его сохранить при постоянных драках в секции. А губы… это словно отдельный вид искусства. Я вздохнула, и задумалась, кого видел во мне Ян? Красивую девушку или игрушку для битья? Зачем он в детстве повязал на мой палец цветок? Зачем подарил свой галстук...

— Не знаю, — пожал плечами демон, а затем добавил. — Я ненавижу тебя, Ева.

Всего одна фраза, а я задохнулась от нее. Хрустальная пыль застыла в горле, создавая острые иглы, вонзающиеся в каждую клетку. Я опустила ресницы, в надежде скрыть те чувства, которые прокрадывались наружу. Мне хотелось разреветься, мне хотелось дышать, но я не могла. Ни единого вздоха. Я ведь тоже его ненавижу. Но почему слышать эти слова оказалось настолько неприятно?..

— Взаимно, — прошептала, не глядя на демона. Надо пересесть, иначе мы сведем, друг друга с ума, я уж точно не выдержу рядом с ним весь полет.

— Но… я так тебя хочу, — теперь уже и Ян шептал. Тело обдало холодом, а затем резким жаром. Мысли в голове бежали слишком быстро, что не успевала поспевать за ними. Я открыла рот, но тут же закрыла его, не найдясь, что ответить.

— Ева…

— Ч-что? — заикаясь, произнесла я, поднимая голову и впиваясь глазами в демона. О чем он говорил? С ума сошел? Или самолет разбился, я лежу в больнице под аппаратом, и вижу сон. Точно. Бредовый и очень странный сон.

— Я хочу тебя, слышишь, детка. И пока не получу, не смогу отпустить. Я принял решение. Тебе лучше сдаться.

— Ч-что? — с придыханием прошептала.

— Ты проиграешь. Нет, — усмехнулся Вишневский. Он протянул руку, и коснулся моего подбородка, приподняв его вверх. Его палец прошелся вдоль моей нижней губы, медленно и очень нежно, словно Ян наслаждался этим действием. — Ты уже проиграла.

Глава 23

Мне потребовалось пять длинных секунд, чтобы осознать, какую чушь сморозил этот весельчак. Очередная глупая игра, очередная усмешка. Я откинула его руку, сводя от злости брови на переносице.

— А что Кариночка уже не дает? — меня немного потряхивало, однако расстегнуть ремень все же удалось. Я не планировала оставаться рядом с Вишневским, ни сегодня, ни в любой другой день.

— Хочешь, открою секрет? — с его губ не сползала улыбка, и вообще демон внешне напоминал человека, который, наконец, добежал до финиша: он словно чествовал победу.

— Не хочу, и убери свои длинные ноги! — фыркнула я, поднимаясь с сидения. Снова пнула его, и только после Ян соизволил отодвинуть ступни, чтобы я смогла пройти.

— Ревность тебе к лицу, — кинул он мне в спину.

— Не могу сказать о тебе того же! — прошипела, и наконец, вылезла из ряда, где мне полагалось сидеть до конца полета. Хорошо еще в салоне оказались пустые места, и о чудо, они были на достаточно большом расстоянии от Вишневского. Наивная дурочка, решила, что мы не пересечемся, что я невидимка. Конечно! Для всех, но не для него.

Плюхнувшись в кресло, и закрыв глаза, я постаралась отпустить плохие мысли, расслабиться или же уснуть. Не особо получилось: то самолет входил в зону турбулентности, то стюардесса разговаривала с пассажирами, то нам предлагали прохладительные напитки. Одним словом, полет мне не понравился. А когда мы начали садиться, я и вовсе перестала дышать. Глотала слюни, держала глаза закрытыми, и впивалась ногтями в подлокотник.

Приземлившись, первым делом я помолилась матушке земле, потому что никогда не была ее так рада видеть, как после тряски в салоне самолета. После посадки, нас усадили в автобус и повезли заселяться. На сегодня не было никакой программы, только отдых. А вот завтра первая лекция у каждого своя, обед, и вечером обещали экскурсию по городским окрестностям.