В облаках - Маргарита Ардо
— Да нет, тут всё после ремонта. Хотя, может, строители оставили? Впрочем, не важно, забудем.
В глазах Артёма внезапно вспыхнул интерес:
— А покажешь... спички?
В голове почему-то промелькнуло, что с таким выражением лица просят показать картины, коллекцию марок, новое бельё и кофе попить, если нет воображения... Я покраснела и потому хмыкнула:
— Хочешь опознать вещдок и выяснить, нет ли у тебя провалов в памяти?
— Если меня в чём-то обвиняют, я должен быть точно уверен, в чём, — разгораясь взглядом, парировал Артём. — Может, это курила ты, когда расправлялась с унитазом?
— Я не курю.
— Наконец, у нас что-то общее! — ухмыльнулся Артём и, всплеснув свободной рукой, засунул её в карман, словно чтобы та не опустилась на стену туда же, где только что было рука бандита.
Мне стало жарко.
— Это второе, — кашлянула я, смутившись от одного его взгляда. — Первое, мы оба не любим непрошеных гостей... ежей-мутантов... Подожди минутку, сейчас принесу спички.
И вдруг прямо за нами раздалось поспешный, тяжёлый топот. Артём резко оглянулся. Я глянула ему за плечо. В лунном свете к углу с сопением и грацией слона бежал колючий шарик, утаскивая половинку яблока.
О, ёжик всё-таки существует!
Глава 14
Артем
Она скрылась на лестнице, а я еле удержал себя, чтобы не пойти следом. В ней будто магия, сшибает всю осознанность. Почти всю, — я всё-таки остался ждать её в холле.
Эля скоро вернулась.
— Вот, — сказала она, протягивая мне спичечный коробок.
Я взял его и ткнул пальцем, открывая. При виде содержимого мой мозг засигналил красным, как маячок службы безопасности. Передатчик! — мигом понял я.
— Откуда он у тебя? — резко спросил у Гаечки.
— Из твоей комнаты. Я же сказала... А что там? — она с любопытством глянула в коробок. — О, не спички...
Я схватил её за руку и потянул в сад, сунув спичечный коробок в металлическую лейку на узком подоконнике у двери.
— Ты куда? — опешила она, едва успевая за мной.
Мы вылетели на террасу. Я внимательно осмотрелся. Только сверчки и цикады трещат. Гаечка непонимающе хлопала ресницами.
— Что случилось? Что там было? — обеспокоенно спросила она.
Только на улице, отойдя на дорожку, окружённую гущей розовых кустов почти с человеческий рост, я остановился. А затем ответил:
— Устройство для прослушивания. Кто сказал тебе поселить меня в эту комнату?
— Никто, — продолжала растерянно моргать она. — Это последний номер, который остался свободным к твоему приезду... Сначала я поселила туда Милану, но она так возмущалась тем, что бачок течёт, что я её пересилила наверх. Мне было по сути всё равно, кого куда селить...
— Милана, значит, — нахмурился я. — Ясно. Не все Барби одинаково наивны... А кто ещё заходил в мой номер?
— Я, — растерялась Гаечка. — Зоя Петровна и ты...
— А урод этот?
— Игнат? Которого ты прогнал?
— Да.
— Не знаю. Вроде бы он дальше холла на первом не заходил... Но мне показалось, что у него были ключи.
Я поджал губы, судорожно соображая. И вдруг она сказала:
— Не переживай, наверняка это не тебя прослушивали. Ты же попал в тот номер совершенно рандомно. Может, это владелец гостиницы поставил устройство.
— Владелец?! — от удивления я едва не крякнул.
А Эля на голубом глазу, как первоклассница любимому учителю, заявила:
— Мы же не знаем, кто он. Вдруг новый владелец — муж Миланы? Или бой-френд ревнивый? Задумался такой: "Что за ритрит? Зачем ей какой-то семинар, когда у неё всё есть?!" Взял и купил по бросовой цене гостиницу, натыкал жучков и следит.
Я моргнул. Ничего себе воображение! Было бы смешно...
— А вообще это уже не шутки, — серьёзно сказала Эля. — Я прямо сейчас звоню и пишу тем самым, с сайта гостиницы, и ставлю ультиматум: пусть приезжают и разбираются.
— А как же твоя подруга? — исподволь спросил я. — Ей от этого хуже не будет?
— Хуже будет всем, если не разобраться. Я ничего не понимаю в шпионских играх, а те, кто понимают, — к примеру, полиция, — будут разговаривать с владельцем или доверенными лицами. Так пусть они едут и берут ответственность, а не ты. Ты йогой приехал заниматься, и просветлением! А отдуваются должны те, кто деньги в недвижимость вложил!
Мда, неоднозначно-то как...
Розы за спиной Эли колыхнулись тёмно-красными соцветиями, а она сама так искренно смотрела мне в глаза, что в каждое её слово поверилось. В голове с облегчением пролетело: "Не врёт. Не причастна. И в самом деле не знает".
А фото с Иванченко? Ерунда! Мало ли с кем она могла обниматься на вечеринке в Москве? Я вон с кем только не обнимался! И вообще Москва маленькая, плюнь — попадёшь в знакомую физиономию. Настроение неожиданно взлетело, а то, что Эля была взволнована и даже расстроена за меня выглядело настолько мило, что я и сам растрогался. Боже, все святые и санньясины, как же трудно было не поцеловать её прямо сейчас!
Я засунул руки в карманы и заявил как можно более равнодушно:
— Всё равно без службы безопасности мы не обойдёмся. Думаю, гости у нас ещё будут. И не раз.
— Ты про Игната?
— У него явно были ключи. И план. Надо же кому-то из него всё это вытряхнуть, — хмыкнул я и зачем-то пошутил: — И тебя тоже проверить надо...
Лицо Эли вытянулось.
— Что ты имеешь в виду?
— Что ты стала лже-хозяйкой гостиницы при сомнительных обстоятельствах... И ты — самая подозрительная личность, особенно учитывая то, что такая привлекательная.
Я улыбался, но шутку Эля не оценила. Внезапно с дружелюбием каменной стены она процедила:
— Конечно, господин миллиардер, вызывайте всю свою королевскую рать: пусть проверяют. Может, тоже заодно просветлятся. Думаю, что мы всё обсудили. Доброй ночи!
Она протопала мимо меня, как мимо врага народа, в сторону веранды. Я окликнул её:
— Я же пошутил!
Она резко обернулась и сказала:
— А я нет. И вообще для галочки, чтобы была полная ясность и отсутствие недоговорённости: я не-на-ви-жу миллиардеров. Мажоров ненавижу, но вас, богатую братию, особенно.
И снова в её прямом взгляде ничего не было, кроме искренности. Вот только от этой
