Заложница авторитета - Екатерина Ромеро
Но знаете, Аля упрямой оказалась, брата не бросила. Учебу только оставила сразу как Тимоша сюда попал, чтобы работать. Я знаю ее, она видимо на копейках сама перебивалась, но брата полностью одевала, и кормить помогала.
Хоть и опеки ей не дали, она все равно ходила к нему постоянно. Уж больно сильно близка с братом своим, да и он тоже ее обожает просто. Вот только последний месяц уж совсем Аля пропала. Видать случилось чего, но на звонки совсем не отвечает. Переживаю я за нее, да и Тимофей скучает сильно по сестре, да Тимоша?
Мальчик утвердительно кивает, а мне забивается первый гвоздь в сердце.
– Что нужно, чтоб забрать его отсюда?
– Стандартно все у нас. Семья полная нужна, чтобы мама и папа были. Стабильное финансовое положение, хорошие жилищные условия. Но вы знаете, за Тимофеем уже приходила пара недавно, думаю, что усыновят в скором времени. Мальчик, наконец, обретет семью.
Но не беспокойтесь. Вы можете другого ребенка себе выбрать с женой. Вон сколько их у нас. Вы извините, господин Власов, но у нас обед начинается, мне идти пора. Тимофей, иди, играй.
– Конечно. Спасибо.
Воспитательница уходит, уводя за собой парня, который пару раз быстро оглядывается на меня, после чего ускоряет шаг и прячется за углом. Теперь я знаю, кто такой Тимофей. Вот за кого Аля так сильно боится все это время, за брата своего родного.
Глава 23
Сегодня Света сняла повязки с моих рук, так как раны немного зажили, и необходимости в бинтах больше нет. Я сижу на кровати и осторожно осматриваю свежие шрамы. Розовая кожа слишком еще чувствительная, порезы точно не скрыть под футболкой. Только под свитером с длинным рукавом, но у меня нет.
Я больше не отказываюсь от еды, коря себя за такое поведение. Не думала я тогда о нем, только о себе лишь, глупая. Я не знаю, жив ли он еще, но всеми силами молюсь, чтобы был в порядке.
Поднимаюсь с кровати и дергаю ручку двери. Впервые долгое время она оказывается открыта. Осторожно выглядываю в коридор. Нет никого. Мне так хочется на воздух, что не могу себя сдержать. Осторожно ступаю по полу, прислушиваясь к звукам. Чтобы выйти, мне нужно пройти через весь зал, однако я застываю на месте, когда вижу там Руслана. Он сидит в компании Тихого, и еще каких-то мужчин. Почти сразу замечает меня, отпивая кофе из чашки.
Каменею, когда мужчина пожимает руку своим собеседникам, и идет прямо ко мне. Высота его рта заставляет вжаться в стену. Не могу контролировать эту чертову реакцию на зверя.
– Ты ела сегодня?
– Да.
– Болит что-то?
– Нет.
Вот и поговорили.
– Можно…я пойду?
– Нет. За мной ступай.
Мужчина обходит меня и направляется в свой кабинет. Делаю, как он говорит. Не хочу злить его. Вижу, как сильно зверя подавила смерть брата, хоть и не показывает он этого.
Мы заходим в кабинет, и по моей спине невольно проходиться стая мурашек. Я вспоминаю, как Руслан жестокого брал меня прямо на этом столе, повернув спиной, а также как заставлял делать минет, порвав швы на моей щеке. Маюсь на пороге, не хочу входить.
– Чего застыла? Проходи. Да не трясись ты. Просто рядом побудь. Девять дней сегодня Арсену. Не хочу один поминать. Сядь.
Мужчина плескает себе коньяк в стакан и делает сразу несколько глотков.
Осторожно сажусь к кресло, готовая сорваться с него в любую секунду. В этот момент не знаю, чего ожидать от мужчины, казни или помилования. То он всеми силами хочет уничтожить меня, но есть заставляет, и раны обрабатывает. Перемены настроения зверя не поддаются никаким объяснениям, поэтому чувствую себя натянутой струной.
Руслан садиться за стол и закуривает сигарету. Густой дым мгновенно заполняет комнату, убивая свежий воздух напрочь.
– Скажи мне одно девочка, ты ведь ждала нас тогда дома?
Молчу. Не могу сказать.
Усмехается, делая глубокую затяжку, а меня мутит от этого дыма. Начинаю кашлять, после чего Руслан недовольно тушит сигарету.
– Нам надо прояснить один момент, малыш – он складывает огромные руки в замок и пристально смотрит на меня. Его взгляд холодный, пронизывающий и суровый. – Кого ты боишься?
– Никого.
– Гм…ладно. Спрошу иначе. За кого ты так сильно боишься?
Встаю с кресла и иду к двери. Мне не нравиться состояние мужчины. Он выпил, и может перестать контролировать себя.
– Стой, я не давал разрешения уходить!
– Я не хочу говорить!
– Хорошо, как скажешь. А за Тимофея тоже ничего не хочешь знать?
Замираю на месте. Сердце пропускает несколько тяжелых ударов. Господи, как он узнал, как?!
Оборачиваюсь, смотря прямо на зверя.
– Не смей трогать его!
Руслан поднимается и подходит ко мне вплотную. За спиной закрывается дверь, мне некуда бежать. Грубый голос бархатом проноситься прямо над ухом.
– Кто тебе угрожает, девочка?
– Никто. Только ты силой меня здесь удерживаешь как пленницу.
– Хватит! Все Аль, добегались уже. Давай начистоту.
– Не троньте Тимошу, умоляю! Он маленький еще…очень.
По щеке катиться слеза. Я решаюсь посмотреть в глаза палачу, а там…бездна. Я умру, если с братом хоть что-то случиться.
Вздрагиваю, когда Руслан осторожно вытирает мою слезу рукой.
– Аль, я зверь конечно, но не до такой степени. Не трону ребенка. Выкладывай. Хватит играть. Правду говори. От начала и до конца.
Молчу. Секунды пульсируют в висках. Как я могу довериться зверю?
– Не могу. Пожалуйста, дай мне уйти! Если скажу, Тимошу…его…
– Что? Ну же, говори! Что, Аль?
Понимаю, что нет выхода. Палач как-то узнал о брате, а значит, не успокоиться, пока не будет владеть всей информацией.
– Они сказали, что на органы Тимошу…вывезут.
Голос дрожит, прикрываю рот рукой, сдерживая всхлип.
Руслан сжимает кулаки, и я понимаю, что он зол, вот только не знаю, из-за чего больше.
– Черт, Аля! Кто они? Кто?!
– Не знаю. Нашли меня как-то, телефон мой узнали.
– Лица видела?
– Нет, только записки и по телефону звонили. Один раз фото Тимоши во сне прислали. Сказали, что если не сделаю, чего хотят, его вывезут за границу, и разберут…на части.
Не могу даже этого вслух произносить. Голос срывается. Отворачиваюсь к двери. Пусть убивает, если хочет. Но не могу просто смотреть на мужчину.
– Что ты должна была
