Грация королевы небес: тайна Адель (СИ) - Шерри Ана

— Нам, наверно, пора возвращаться, — быстро свернула все темы Адель.

— Но мы еще не все темы обсудили и не дошли до конца пляжа. Я хотел спросить про Жака.

Но Адель, как только услышала этот вопрос, тут же побежала к концу пляжа. Это было шуткой, чтобы быстрее добежать до него и вернуться в гостиницу. Вопросы Марко стали куда более личными.

Она бежала и чувствовала, что он бежит за ней, почти догоняя:

— Если я прибегу первая, то не буду отвечать на твои вопросы, Марко дель Боско. У меня ощущения, что ты закончил курсы на журналиста.

Он засмеялся, почти схватив ее за пальто, но не рискнул, наблюдал, как она убегает дальше. Марко сбавил шаг, как наслаждаясь от того, как жертва перестает чувствовать опасность. Так в природе хищники ловят добычу. Но Адель не добыча, за ней просто приятно наблюдать. Хотелось бы дать ей выиграть, но тогда она ничего не расскажет про отца. Хотя, какое ему дело до отца этой девушки? Никакого. А все пять лет он вспоминал, как сидел у Жака в гостиной и пил чай. Как нервничала Адель и не хотела ехать к отцу. Что скрывать, это он, Марко, стал тем, кто ускорил встречу двух родных людей. Конечно, ему хотелось знать, стала ли удачной та поездка.

Он не дал Адель добежать до конца пляжа, схватил ее раньше и прижал к себе. А она взвыла, пыталась вырваться, потом расхохоталась и пришлось рассмеяться вместе с ней.

Холодное море омывало черный песок, а порывы северного ветра подгоняли волны и делали их все больше и больше. Двое людей единственные на безлюдном пляже на несколько секунд оказались самыми свободными, как этот ветер. Их никто не контролировал и никто за ними не наблюдал. Даже играя в глупую игру, победив, в шутку прижав к себе Адель, Марко понял, что все эти пять лет он мечтал о такой минуте. Именно мечтал, потому что был уверен, что такого никогда не случится.

Но судьба странная штука, она еще раз сталкивает с одним и тем же человеком, как будто чтобы удостовериться в правильности выбора. Адель или Фаби? Но как он мог бросить своего родного ребенка и беременную жену?

Адель святая, что поняла этот выбор. Не кричит, не требует объяснений, не обливается слезами. Просто стоит, прижавшись к нему, потому что руки Марко не дают ей сделать шаг назад; смотрит широко открытыми глазами и боится произнести хоть слово.

— Я жду, — напомнил ей Марко, чтобы дать понять, что он не причинит ей физической боли, не сожмет ее сильнее, чтобы насладиться близостью. Его руки расслабились, но Адель так и стояла впритык к его груди. До нее долетел запах пачули с ананасом и где-то внутри все сжалось. Яркие картинки прошлого пролетели в воспоминаниях. Даже несмотря на то, что здесь повсюду была серость и холод, она ощутила тепло и яркость зеленой листвы. Понадобилось время, чтобы до ее сознания долетел его вопрос. Он спрашивал о Жаке, а она не знала, что ответить. Но можно рассказать лишь часть того, что есть на самом деле.

— Иногда я бываю у него в гостях. Мне нравится эта семья, они хорошие люди. И как не странно, но Амели, его жена, мне тоже понравилась.

Это все, что она могла сказать. И хотя ее взгляд потух, Адель отошла от Марко, лишаясь тепла и любимого запаха, Марко этого не заметил. Он больше был поражен тем, что она все же простила отца. И он был рад этому, поэтому улыбнулся:

— Я очень рад за тебя. Ты обрела новую семью, думаю, что Жак счастлив.

— Я тоже так думаю, — кивнула она, — но с Элис как-то у них не складывается, хотя ей тоже приходилось там бывать. — Адель тут же перевела на Марко испуганный взгляд, боясь, что сболтнула лишнего, — пойдем, уже поздно.

Она пошла быстрым шагом, боясь, что он продолжит свой допрос, но веря, что Марко больше ничего не спросит. И была права, он догнал ее и какое-то время они шли молча.

Спрашивать у Марко про его семью Адель не хотела. Здесь и без слов все было понятно — она видела своими глазами их отношения. Все видимо изменилось и любовь к жене все же проснулась. Она не хотела знать, что стала лишь мимолетным увлечением, а слова о любви умерли или были лживы.

Они шли медленно, каждый погрузился в свои мысли. На какой-то миг Марко остановился и посмотрел на небо — оно хмурилось и на его лице отразилось тоже самое.

— Что-то случилось? — Обернулась Адель, тут же вспомнив, что Марко всю дорогу в автобусе чем-то был озабочен.

— Даже не знаю, но я волнуюсь за завтрашний вылет. Как бы нас не задержали.

— В связи с чем?

Он прошел к машине и открыл ей дверь. Может быть, не стоило говорить ей, но она член экипажа и любая задержка скажется и на ней.

— Исландия непредсказуема, то шторм, то туман, то землетрясение, которые здесь частое явление. А сейчас природа нас хочет удивить извержением вулкана, которых здесь великое множество. Сегодня он проснулся, а завтра ветер пригонит в сторону аэропорта пепел, и мы никуда не улетим.

Адель открыла рот от этой новости, такого она точно не ожидала, и тут же взглянула на небо, как еще несколько минут назад делал Марко. Она видела серые низкие облака, но пепел не падал ей не лицо.

— Когда я жил на Сицилии, то Этна частенько преподносила такие сюрпризы. Лететь в гущу пепла нельзя, иначе забьются двигатели, мы потеряем управление, — произнес он, — а если не лететь, то ломается весь график. Но от нас здесь ничего не зависит, это форс-мажорный случай. Такое бывает.

Вот теперь заволновалась Адель. Она залезла в машину и когда та тронулась, еще долго смотрела на небо, отмечая для себя его необычность.

— «Charlemagne» много потеряет за простой самолета и вынужденного пребывания пассажиров в Исландии, — наконец произнесла она, когда Марко припарковал машину возле гостиницы.

— Для «Charlemagne» это копейки, но если изменится весь график, то это уже будут большие потери. К тому же, нужен будет новый график: страны, туристические поездки, гостиницы, номера которых перебронировать на пятьдесят человек и экипаж, станет проблемным. Лучше бы ветру уносить пепел в другую сторону от аэропорта. Но завтра картина будет уже яснее.

Марко был прав, что толку думать сейчас. К тому же, это не их головная боль, и не вина капитана. Он не поднимет самолет в воздух, если ему запретят диспетчеры.

Адель первая зашла в холл гостиницы, чтобы не быть увиденной с Марко вдвоем. Она прошла мимо ресепшена, возле которого стоял знакомый мужчина — их пассажир. Она помнила его лицо, но не знала имени. И даже не могла сказать в чьем он сидел салоне.

— Я прошу вас позвать врача, у моей жены насморк и мигрень.

Он требовал это от девушки, стоящей на ресепшне, а она кивала и пыталась организовать приход врача, но видимо, поздний вечер не способствовал этому. К тому же состояние «насморк и мигрень» не торопили ее, потому что не являлись экстренным поводом для прихода врача.

Адель прошла мимо них к лифту, не желая быть свидетельницей этого разговора, но тут же стала объектом для обсуждений уже своей пассажирки — той самой Авроры, шляпка которой должна была висеть на специальном крючке.

Она как раз выходила с мужем из лифта, поддерживая на своей груди манто из дорогого искусственного меха.

— Милочка! — Тут же вставила пассажирка тоном выше, — вы тоже здесь? Получается, мы, уникальные пассажиры «Charlemagne» вынуждены делить гостиницу с обслугой?

— Дорогая, — слегка коснулась ее руки муж, — они имеют права быть где хотят, ведь они уникальные стюардессы «Charlemagne».

— Вот еще! — Фыркнула Автора и указала на Адель, — я точно напишу потом претензию вашему начальству. Почему я должна жить в одной гостинице с обслугой, между прочим, пятизвездочной. Пусть «Charlemagne» снимает для своих сотрудников гостиницы подальше от своих клиентов.

Адель закатила глаза. За пять лет она встречала разных пассажиров, но слава богу, что их пути через пару часов расходились. Здесь же...

— В чем дело? — Послышался сзади голос Марко. Он встал рядом с Адель, понятия не имея, кто эти люди и что они хотят. Мужчина не вызывал ровным счетом ничего, его усталый вид говорил о том, что причина всего раздора женщина рядом. И это было так, глаза Авроры высверлили на лице Марко дыру размером с Мариинскую впадину.