Никита. Побеждая страх (СИ) - Бонк Теона

— Куда? Скажи мне! Я последую за вами!

— Нет! Ты сейчас на эмоциях. Ты только можешь все испортить! Вместе с Кубинцем и вышибалами Рустама у нас достаточно людей. Жди в офисе, — приказываю ему, глядя на то, как Давид выходит из оружейной с несколькими пистолетами и снайперской винтовкой для Ильи.

— С кубинцем? А если он стукач?

— Нет! Это не он! Мы все выяснили, — относительно информации о стукаче, я верю «недо-принцу Датскому». Хитрый щенок! Так и не назвал мне своего имени! Чует мое сердце, он добьется того, чего хочет, возглавит банду и еще потреплет мне нервы! — Сейчас успокойся, Никита, и жди!

— Нет! Максим! — Никита просто звереет. — Ты не можешь так поступить со мной! Скинь мне координаты!

— Я отключаюсь! Я буду держать тебя в курсе! — стараюсь перекричать его маты и, скрепя сердце, нажимаю отбой. Так будет лучше. Не хочу, чтобы он кинулся под пули в таком бешеном состоянии.

‍​

‌

‌

​

​

‌

‌

‌

​

​

‌

​

‌

‌

​

‌

​

​

​

‌

​

‌

‌

‌

​

‌

‌

​

​

​

‌

‌

​

​

‌

‌

​

‌

​

‌

​

​

​

‌

​

‌

‌‍

45

ЮЛЯ

Вздрагиваю, когда где-то рядом раздается злобный смех. И тут же чувствую, как по моим ногам бежит что-то теплое. Провожу рукой между ног, опуская глаза вниз. На моих руках кровь! Так много крови! Нет! Пожалуйста! Только не опять! Трогаю живот, но там пусто. Мой малыш!

— На что ты надеялась? Ты никогда, никогда не сможешь выносить ребенка! — шипит голос прямо над моим ухом. Хочу убежать, но мои ноги словно приросли к полу, и не слушаются меня. Все тело отяжелело, а сердце бешено колотится от страха.

— Нет! Это неправда! — внезапно я просыпаюсь от своего собственного крика. На часах пять утра. Смутно помню, как я вчера добралась домой на такси, и, проплакав несколько часов, провалилась в беспокойный сон.

Отбрасываю одеяло в сторону и начинаю кружить по квартире. Мне нужно что-то делать. Бездействие убивает меня. Срываю с себя вчерашнюю одежду, в которой прямо так и заснула, и швыряю ее в стирку. Туда же следом летит постельное белье. Все, на чем мог сохраниться его запах.

Но этого мало!

Я знаю, что нужно делать! Роюсь в шкафу, отбрасывая ненужные вещи на пол, и достаю юбку и туфли, которые Никита забирал у меня. Вытаскиваю на середину кухни мусорное ведро и кидаю в него вещи. Они не нужны мне больше. Но этого тоже недостаточно! Оглядываюсь по сторонам, снова роюсь в шкафу. Следом за туфлями в мусорку летит спортивная форма с логотипом нашей команды и моим именем.

Я больше не буду играть в волейбол. Никогда не питала страсти к этому виду спорта, просто хотела избавиться от чрезмерной худобы и иметь красивую фигуру. Решила остановить свой выбор именно на нем, когда одна моя знакомая профессиональная спортсменка поделилась, что обычно самые красивые фигуры из всех игровых видов спорта у волейболисток.

Но теперь совершенно неважно, как я выгляжу. К тому же меня не покидают мысли, что эти физические нагрузки каким-то образом повлияли на ход беременности.

Спешно одеваюсь и вызываю такси. Мне нужно забрать мою машину, оставленную у офиса. Несмотря на ранний час, не могу ждать. Я должна сделать это сейчас. Мне нужно все время быть в движении.

Не знаю, как я заставила себя уйти от него вчера. Но если бы я осталась, я бы поставила его боль выше собственной. Я бы обняла его против его воли и держала бы, пока он не попросил бы меня уйти. Но услышать от него эти слова было бы последней каплей для меня.

— Девушка, мы приехали, — таксист вырывает меня из моих мыслей, полуобернувшись на меня с переднего сиденья. — Вам плохо? Может помочь дойти до двери? — он кивает на здание. — Вы не слишком рано?

— Спасибо, я справлюсь, — лезу в сумку за кошельком.

— У вас оплата прошла по карте, — он отмахивается от моей протянутой руки.

— А! Точно... Извините, — рассеянно отвечаю.

— Может все-таки нужна помощь?

— Вы не сможете мне помочь.

Выхожу из такси и иду по пустой улице к своей машине. В утреннем воздухе уже отчетливо чувствуется дыхание осени. Небо серое. Как и моя жизнь теперь.

Пока вожусь с ключами, слышу какой-то шорох за спиной. Резко оборачиваюсь, но улица все еще безлюдна. Наверное, показалось от недосыпа. Чувствуя себя совершенно пустой и потерянной, направляю машину в сторону спортзала. Не знаю, что я буду делать дальше в своей жизни, но хорошо знаю, что мне нужно сделать прямо сейчас. Я должна поставить точку. Но, имея достаточно уважения к своему тренеру, я должна сказать ей, глядя в глаза, что ухожу из команды.

Спортивный комплекс открывается в восемь утра, и тренер будет там с самого открытия. Я знаю наверняка. Несмотря на то, что у дороги перед главным входом сейчас много свободных мест, я по привычке спускаюсь на подземную парковку. Подождав в машине полчаса до открытия, наконец выхожу из нее и направляюсь к двери. На парковке жутковато. Этому зданию давно требуется ремонт, но владелец не заморачивается с этим. Половина ламп здесь не работает и требует замены, а пружины на двери, ведущей на лестницу, слишком тугие. От чего нужно прилагать много усилий, чтобы открыть ее. Но я все равно каждый раз выбираю лестницу, потому что не люблю лифты.

Наверное, горе и безысходность написаны у меня на лице, потому что тренер не задает мне лишних вопросов, не сердится и не пытается отговаривать. Попрощавшись с ней, снова иду к лестнице. Народ начинает пребывать, но все они пользуются лифтом. Так что на лестнице кроме меня опять никого. Так я думаю до того момента, пока не слышу сзади шаги. Они все ускоряются и становятся ближе. Сама не знаю, почему, но по моему телу пробегает волна страха, и меня накрывает чувство опасности, преследующее меня все утро. Пульс зашкаливает, когда я почти перехожу на бег, и тогда я слышу свое имя.

— Юля! Подожди! — раздается тонкий женский голосок. — Постой! Ты, наверное, не узнала меня?

Сгибаюсь пополам, шумно дыша от облегчения, и облокачиваюсь на перила, ища опору.

46

— Агнешка? Ты напугала меня! Что ты здесь делаешь? — спрашиваю соседку Никиты, которую видела в его доме в тот вечер.

— Так ты помнишь меня? Я приходила записаться на курс бачаты. Это моя давняя мечта. Для этого я и подрабатываю, где могу.

— Понятно, — жду, что она продолжит. Она же бежала за мной не для того, чтобы просто поздороваться.

— Надеюсь, вы не поссорились из-за меня с Никитой. Я ведь просто убираюсь у него…

— О, все нормально. Я знаю. Не переживай.

— Просто он такой грустный в последнее время, — ее слова ложатся на меня тяжелым грузом, пока мы стоим посреди лестничного пролета и смотрим друг на друга.

— Может быть тебя подвезти куда-нибудь? — нарушаю молчание. Не знаю, зачем я это предложила. Но ее искренняя доброжелательность и жизнерадостность совсем не раздражают меня, как я могла бы того ожидать при моем депрессивном настрое. Наоборот, мне хочется провести в ее компании еще какое-то время, отвлечься от угнетающих мыслей.