Правильные мечты (СИ) - Литт Ксюша

  - Все равно не надо, - отмахнулась Маша, брезгливо покосившись на расползшуюся по столешнице желейную кляксу.

  Неожиданно спокойное отношение девушки к ситуации сбивало Вадима с толку и настораживало, заставляя еще больше нервничать. Значит, ей действительно была безразлична его жизнь, либо она слишком хорошо маскировала эмоции.

  - Удивлена? - спросил он.

  - Чему?

  - Дочери.

  - Нет. С чего вдруг? - пожала она плечами. - Процесс у тебя хорошо получается, - усмехнулась. Ей ли не знать. - Ничего удивительного.

  Да, процесс у них с Марией выходил замечательный. Тут не поспоришь. Ни с одной бывшей его девчонкой, а тем более с матерью Миланы, Машу не сравнить. Она другая. Особенная. Даже вон на дочь совсем по-другому отреагировала - спокойно, рассудительно, без истерик. Вадька расслабился, откинувшись на спинку диванчика. Куртку дочери убрал в сторону.

  Раз Маша не хочет никуда идти, то и не надо. Сейчас здесь посидят, потом он закинет ребенка домой и на ночь к ней, к ее шикарным ногам, заниматься процессом. Все устаканилось наилучшим образом и встало на свои места. У каждого из них своя жизнь. Никаких претензий, никаких обязательств, только процесс и ничего больше.

  Однако он рано успокоился. Его любовнице подробности, видимо, были все же любопытно узнать.

  - Воскресный папа, значит, - сделала вывод Мария.

  - Сегодня среда, - заметил Вадим.

  - Неважно.

  "Неважно, так неважно. Хорошо".

  - Не воскресный. Просто папа.

  - Дааааааа? - протянула Мария. Наконец хоть что-то ее немного удивило. Ну, еще бы, уж слишком часто зависал Вадька в ее квартире, что для обремененного семьей человека - непозволительная роскошь.

  - Ага, - ухмыляясь кивнул он.

  - Интересно, - девушка оживилась, усаживаясь удобнее, облокотилась об стол, внимание полностью перешло на ребенка, - и где же тогда, стесняюсь спросить, мама у этого прелестного дитя?

  - Мама? - хмыкнул Вадим. - А ты не стесняйся. Спроси, - повернулся к дочери, толкнул ее легонько плечом. - Милана, скажи-ка, где у тебя мама?

  Девочка не вникала в их разговор, поэтому вопрос застал ее врасплох.

  - Что? - переспросила она.

  - Мама у тебя где?

  Милана посмотрела на незнакомую женщину, потом испытующе на отца, определяя, что конкретно от нее сейчас хотят. Сообразила быстро:

  - Мамы нет, - бойко отчеканила, словно заученную обыденную фразу, - она нас бросила.

  - Вот. Мамы нет, - развел руками Вадька. Ведь Машу это интересовало? Стоит ли кто-нибудь между ними? И если ее вдруг начали заботить моральные аспекты, то у него нет никого. Он свободен, он ничей. Можно без угрызения совести им пользоваться.

  Глаза Марии расширились. Теперь она точно и офигела, и онемела. Лишь переводила ошарашенный взгляд с ребенка на папашу и обратно.

  - О, Господи... - прошептала она, наконец, - ты... - и снова замолчала, напряженно уставившись на Вадима. Она явно что-то еще хотела сказать, но, то ли не могла сформулировать, то ли при ребенке не хотела грубо выражаться.

  - Что? - Вадька ощетинился. Раз уж начала, пусть продолжает. Ее же никто не заставлял вникать в подробности - сама полезла, вот и получай.

  Маша растерянно развела руками

  - Что? Я даже не знаю, что на это сказать, Вадим. Ничего, наверное.

  Ничего - это хорошо. Ничего - это правильно. Вадька удовлетворенно кивнул.

  - Вот и не говори.

  - Не говорю. Но...

  - Но?

  - Но, - уверенно кивнула она - Не надо ко мне больше приходить. И звонить тоже не надо.

  Вадим посмотрел ей в лицо. В черных глазах отражалась черная пустота. Она отталкивала и больше не пускала его к себе. Космическая темнота больше не хотела сжирать его душу, а ярко-красные губы произносили какую-то несусветную чушь. Она испугалась что ли? Какую ерунду она там себе навыдумывала? Смешно же.

  - Почему? - он и в самом деле усмехнулся.

  - Вадим. Ты милый мальчик, но, извини, два ребенка - это слишком.

  Точно испугалась, глупая. Вадим в душе заржал гомерическим хохотом. Вот точно бабы-дуры, и ничем друг от друга не отличаются.

  - Маш, ты чего? - он и на самом деле засмеялся. - Каких два ребенка? Ты о чем вообще? Миланка что ли? - кивнул на дочь, хлопающую теперь перед ними серыми умными глазенками и внимательно вслушивающуюся в происходящее. Все-таки это была плохая идея ее показывать, - Она-то к тебе каким боком? Ты что всполошилась? Ты ее в первый и последний раз видишь. Или это я для тебя ребенок? - он еще сильнее заржал. - Я ребенок? Маша, ты дура? Ты же со мной... - Вадим говорил в запале, но вовремя опомнился и осекся. Все-таки с ними тут рядом находилось на самом деле невинное дитя, которому было совершенно ни к чему это все слушать. Слово "трахаешься" он не произнес, лишь характерно стукнул кулаком по ладони и в недоумении развел руками. - И я после этого все еще ребенок? Да?

  Он бы и дальше продолжал возмущаться, но Маша, повысив голос, его остановила.

  - Вадим, заткнись и успокойся.

  Он замолчал.

  - Да, я дура, - продолжила она, выравнивая голос. - Дура, что с ребенком... - тут она тоже опустила слово, постучав кулаком по ладони. - Дура, что повелась на красивого мальчика, неплохо умеющего... - продолжать не стала и в этот раз даже не показала, что он умел делать. Хотя, по всему выходило, что в этом только и было его достоинство. - Я дура! Да! Но на этом хватит. Спасибо, малыш, все было замечательно. Самое время остановиться.

  - Зачем?

  - Затем, что хватит. Поиграли и достаточно. Всё!

  Мария схватила сумку, привычным жестом ныряя внутрь и отыскивая сигарету. Здесь в здании курить нельзя, но ей явно не терпелось. Встала. Вадим тоже вскочил.

  - Маша, - схватил он ее за руку, - подожди. Маш. Ну куда ты?

  - Чего ждать? Вадим, ты меня не понял что ли? Отвали. И мой тебе совет, не таскай больше ребенка по своим бабам, - она раздраженно вырвалась и торопливо пошла на выход.

  - Да твою ж мать, - догнал ее Вадим и с силой развернул, - я не понял, ты что взбрыкнула? Что не так? Что ты мне второй день мозги полощешь? Какие бабы? Нет у меня никаких баб. У меня только ты. Я ни хера не понимаю.

  - И не поймешь. Потому что нет у тебя их еще. Мозгов. И вряд ли уже будут.

  - Что? Бля, да ты сама дура истеричная, - сказал он так громко, что проходящие мимо люди невольно обернулись. Жаль, что вокруг находилось столько народа. У Вадима снова, как и вчера, внутри все бурлило и клокотало. Просто сегодня он был трезв, а в нескольких метрах отсюда сидела и ждала его дочь, поэтому он молча проглотил злобное, отпущенное ему:

  - Иди нахер, сопляк, - и с тоской проводил взглядом стремительно удаляющиеся цокающие каблуки. Эти шикарные ноги больше ему не принадлежали. Он сам все испортил.

  Истина номер один: "Довольствуйся малым и никогда не претендуй на большее".

  Истина номер два: "Весь мир бардак. Все бабы бляди. А солнце..."

  - Ну и ладно, пап. Все равно у нее ноги кривые, - теплая маленькая ладошка коснулась его руки. С красочной коробкой в руке и неуклюже сунутой курткой подмышку, рядом с ним стояла дочь.

  - Ноги? - хмыкнул Вадька. - Да уж... кривые... Погнали домой, что ли? Уроки же еще делать...

  - А кино?

  - А кино в следующий раз.

  Глава 20

  Дома их давно заждались. Может и не обоих, но Миланку точно ждали. Мачеха с порога кинулась раздевать дочь, как будто та еще маленькая. В восемь лет человек уже сам давно в состоянии снять обувь и куртку, но Милку здесь баловали даже в этом. Вадиму это совсем не нравилось, но что он мог поделать, если сам появлялся в жизни ребенка от случая к случаю и воспитанием почти не занимался.

  - Мы поели, я есть не хочу, - с ходу заявила Мила, пока ее тут же у двери тщательно осмотрели, ощупали и даже на наличие температуры проверили, проведя по лбу губами.