Натализа Кофф - Люби меня
Написав записку, перечитал все еще раз. Осталось подписаться. Рука не поднялась, написать 'Твой брат Ильяс'. Пропустив второе слово, оставил 'Твой Ас'. Возможно зря я так. Но просто хотелось в последний раз сказать ей, что я ее люблю. Вот так намеком.
Показать, что сам считаю, что принадлежу ей. Только ей. А все остальное не важно.
Оставив блокнот раскрытым на кухонном столе, осторожно вышел из квартиры. Я остановился под окнами спальни, запрокинув голову, посмотрел вверх. Застыл, как вкопанный. Около окна стояла Эля, прижавшись лбом к холодному стеклу. В одной руке мелькнул ее телефон. И спустя секунду, услышал звонок своего мобильного. Нажав кнопку ответа на вызов, тихо прошептал:
-Так будет лучше.
-Ненавижу, - услышал едва различимый шепот любимой, - Ты трус, Булатов! Ты - трус! - уже закричала она.
Превозмогая просто адское желание вернуться к ней, обнять, заверить, что все будет хорошо, сбросил вызов. И, посмотрев на любимую в последний раз, тихо, почти беззвучно, прошептал:
-Люблю.
Отвернулся и ушел, оставляя свое сердце и душу с ней, моим маленьким эльфом, моей сказочной девочкой.
Дни потянулись медленно, невыносимо, тяжело и однообразно. Тренировался сверх нормы, доводя себя до изнеможения. Чтобы не оставалось сил думать. Не оставалось сил позвонить ей. Послушать ее голос.
Каждый день звонила мама или отец. Врал, уверяя, что в порядке, но приехать пока не получается, на носу чемпионат. Они верили. А я, как и раньше, просил передать
Эльфенку привет и поцелуй от меня. Старался не задавать вопросов о сестре. И без них понимал, что ей трудно. Но однажды мама сама рассказала. Родители позвонили за час до предварительного поединка. По голосу мамы понял, что-то не так. Но она все никак не переходила к интересовавшей меня теме. Не выдержал. Сам спросил.
-Мам, - затаив дыхание, начал говорить я, - Как Эльвира? Все в порядке?
Мама замолчала.
-Я не знаю, сынок, - тихо ответила мама. А я закрыл глаза, проклиная себя. Зачем, почему я не сдержался и рассказал ей о своих чувствах? Теперь она страдает по моей вине!
-Она изменилась, я ее совсем не узнаю, - продолжала мама, - Молчит постоянно.
Никуда не ходит. Ни с кем не встречается. Запрется у себя в комнате и сидит там часами.
Не плачет. А взгляд пустой. Я не знаю, может с психологом поговорить? Как считаешь?
Папа с ума сходит. А я не знаю, что делать.
Я молчал, перед глазами появился образ моей девочки. Грустной. Печальной.
-Илька, - продолжала мама, а я не мог выдавить из себя ни слова, - Ты когда приедешь? Поговори с ней. Она ведь всегда тебя слушала. Посекретничаете. Может это у нее любовь безответная? Парень какой нравится в институте или еще кто?
Закрыл глаза. Так и хотелось сказать, что любовь-то ответная и очень даже, но только невозможная.
-Хорошо, мам, - хрипло сказал я.
-Иль? - обеспокоенно проговорила мама, - С голосом что? Простыл?
-Да, мам, - уверенно ответил я, - Пустяки. Пройдет. Мам, мне уже бежать нужно.
Тренер зовет.
- Хорошо, беги, - рассмеялась мама, - Побей там всех. Мы завтра на финал приедем, чтобы ты там был. Хочу еще одну фотографию с тобой и золотой медалью.
-Понял, Елена Михайловна, - рассмеялся я. Мама в меня и в мои успехи порой верила больше, чем я. Иногда, когда я сам сомневался, смогу ли победить, она уверяла меня, что легко, как раз плюнуть. Возможно, благодаря ее поддержке в двадцать три года я уже получил звание чемпиона страны по вольной борьбе. И потом многократно подтверждал свое звание.
Сбросил вызов. Минуту смотрел на потухший экран телефона. Вернуться и поговорить с ней? А будет слушать? Да и что говорить?
Закрыл лицо ладонями. Увидев ее, смогу ли сам удержаться и не обнять ее.
Сомневался. Два месяца видел любимую только на фотографии. Скучал без ее улыбки, мягкого голоса, смеха.
Хотелось выть от отчаяния. Но сделать ничего не мог. Ничего.
Тренер подошел, сообщил, что поединок уже через десять минут. Нужно бы собраться, настроиться, а я мыслями далек от боя. С ней.
Почувствовал дружеский хлопок по спине. Обернулся. Обрадовался. Вот она помощь!
-Гавр, ты мне друг или как? - начал я. Гаврила приехал вчера на мое выступление в качестве моральной поддержки.
-Смотря с какой целью интересуешься, - рассмеялся друг, который за столько лет дружбы стал мне братом, - Если на ковер выйти, то нет. На меня не рассчитывай.
- Ну, что ты! - рассмеялся я, - Как я могу твой хрупкий бухгалтерский зад так подставить? - и уже серьезнее добавил, - Гавр, лети к моим домой. Родители завтра обещали быть, но Элька вряд ли приедет. Она там хандрит чего-то. Будь другом, поговори с ней. Поддержи. Своди куда-нибудь. Сможешь, а?
Гаврил секунду смотрел на меня.
-А чемпионат? - наконец спросил он.
-Друг, - серьезно сказал я, - Да куда он денется? Не впервой! Лети, а?
-Ладно, - согласился друг, и, посмотрев на часы, сказал, - Кажется, есть вечерний рейс. Может, и успею к утру.
Благодарно хлопнул друга по плечу.
-Ну, Гавр, мне пора уже, - торопливо сказал я, видя, как тренер активно жестикулирует мне, давая понять, что пора уже мне выходить, - Передай ей...
Замолчал. Что передать? Что сказать?
-Ничего не передавай, - торопливо сказал я.
-Что-то ты темнишь, Ильяс, - серьезно проговорил Когтев. Я только пожал плечами.
-Спасибо, - сказал я другу, и вышел в зал.
Мысли об Эльвире не давали толком сосредоточиться. Сам не знаю, каким таким образом мне удалось пройти показательные поединки. Так что, как и предрекала мама, я вышел в финал, который должен был состояться на следующий день.
Ночью почти не спал. За что утром получил по мозгам от тренера, когда тот появился в моем номере гостиницы.
-Иль, ты что творишь? - выговаривал он мне, утром, - Парень уже второй сезон на твой титул пасть раскрывает! Ты что, уступишь, мать твою?!
- А вот меня попрошу не трогать! - услышал веселый голос мамы. Радостно обернулся. На пороге моего номера появилась улыбающаяся мама, за ее спиной маячил отец.
-Елена Михайловна, - радостно проговорил тренер Сан Саныч, - Может быть, хоть Вы его в чувства приведете. Вчерашний бой чуть не слил.
Виновато посмотрел на тренера.
-Сан Саныч, завязывай жаловаться, - попросил я. Подошел к маме, обнял, поцеловал в щеку. Отец, обняв меня, похлопал по спине.
-Как ты? - мама с материнской и искренней любовью заглядывала в мои глаза.
Привстав на цыпочки, как в детстве, погладила по голове. Вот как я мог оказаться такой неблагодарной свиньей и влюбиться в ее дочь, мою сестру, пусть и сводную? Мама воспитала меня, я ни разу в жизни не почувствовал, что не родной. Наоборот, ее материнских чувств и любви хватало с головой. И как я отплатил за все?
