Наталья Патрацкая - Фурия
Писать о межзвездных полетах? Знаете, надо просто изучить планеты солнечной системы, и вы поймете, что жизнь есть только на Земле и через пятьдесят лет 'принцесс звездного престола' не предвидеться. Фантастика ли то, что пишет Ю. И.? Не известно, он хорошо описывает жизнь, а, напустив туману – получает любимые жанры Самиздата. А может его фантастику лучше назвать фэнтези? Что он и сделал с колдуном.
Получается, что нет фантастики, есть некая фэнтезийная субстанция самиздатовских авторов. Писать то, что есть в жизни, без маски фэнтези, авторы Самиздата боятся.
Так, что такое фэнтези? Это маска современной жизни.
Так почему эта маска приветствуется на сайте? Ответ один – для сохранения нормальной психологической обстановки на сайте и в жизни. Человек, спрятав свои мысли под явную долю вымысла, чувствует себя комфортней в повседневности. Еще Юлька следила за ростом О. В., но она сменила имидж, в прямом эфире нет. Или ее забрали в печать, и на устах ее молчание. Т. Т. – это настоящее чудо Самиздата, но вот беда, она теперь тоже пытается писать фэнтези или фантастику, или это случайность из Арзамаса.
Если завести речь о поэтах, то первым всплывет поэт Д. П., и знаете почему?
Много воздушных пузырьков. У него более 3000 произведений на сайте, открыла она три наугад, в каждом одна строфа и данные о гениальном авторе. Хотя Юлька читала и нормальные стихи. Когда он пришел на сайт, здесь всеми гранями сверкала поэтесса из Д., а сейчас она изображает подводную лодку, ушла на глубину и вероятно всплывает под псевдонимом. Нормальная ситуация, типа фэнтези. Еще до прихода на сайт, Юльке был известен поэт М. Г., но он спрятался под псевдоним, а жаль. У него на самом деле настоящая поэзия, была, по крайней мере. Псевдоним – это укол от нервной боли, нормальное явление в литературе. Иногда он прячется в псевдонимы, но через пять минут, например, из Австралии появляется комм, что это он. Именно Юлька чаще пытается руководствоваться принципом: надо писать так, чтобы не было мучительно стыдно за написанное, тогда можно оставлять свое имя, но это бывает очень трудно.
Юлька стала свободной женщиной. Сидит, работает. Зима за окном, не хуже чем на севере. Думает, а может и ей в круиз поехать? Что ее держит на одном месте? Нет у нее паспорта заграничного и попутчика. И пошла она путем одиноких женщин: стала покупать и читать любовные романы. Если роман удачный, то за выходной день одну книгу можно прочитать, от любовных романов перешла на женские детективы.
Начиталась романов! Отдохнула без круиза.
Вспомнила, что есть солярий. Раз в неделю, зимой, стала ходить и освещаться светом от огромного Количества ламп. Загорела немного. Потом пошла в парикмахерскую, на десять сеансов массажа лица. Изменилась слегка ее внешность.
Одиночество вещь тоскливая. Художник согласился нарисовать ее портрет. Опять несколько сеансов и Юлька на портрете. Хоть самой езжай на север… И тут на нее напали болезни. Раз попала в больницу, через три месяца еще раз. Да, думает, надо выходить из болезней. Стала бороться за здоровье сама. Мысли о поездке исчезли сами собой. И Юлька сразу успокоилась, второй раз ощутила пустоту вокруг себя. Все, решила, пора стать человеком, а проще – женщиной. На ловца и зверь бежит. Попал ей в сети мужчина неопределенной наружности, неопределенного возраста. У него было хобби: он копил зеленые бумажки с портретами чужого президента. Бумажек этих у него скопилось несколько тысяч, но все они были закрыты его природной жадностью. Ей его зеленые бумажки и не улыбнулись.
Несколько встреч за ее счет слегка отвлекли, но совместного будущего не обещали.
Они расстались и все. И все же у Юльки появилась некоторая уверенность в себе, а не пришибленность брошенной женщины.
В дверь позвонили. Старшая по подъезду пришла сказать, что надо копать землю под окнами, и в подъезде кроме Юльки это сделать некому. На правах свободной женщины стала она у дома цветник разводить. Землю вскопала, цветы купила, посадила их, полила. И закрутилась ее добровольная нагрузка.
Соседка потянулась к этой работе у дома и потихоньку всю клумбу прибрала к своим рукам: она на пенсии. Юлька ей не конкурент. Ее по телевизору показали на фоне ее цветов, интервью взяли, а Юлька словно бы и не при чем. Опять облом, значит не ее это дело. А старшая по подъезду у дэза еще выговорила себе бесплатный ремонт квартиры, и больше полугода ее больше не видели. Дэз – не Юлька, торопиться не будет.
– Стоп! – закричал Миша Мухин, глядя на экран прибора Поиск. – Это тупик! Дамка гибнет. Ирина, не будь жадной, дай сапфир Юльке из своей коллекции на малахитовом столе.
– Не отдам, там и так один паз свободен!
– Понятно. А теперь вспомни, что в эту историю влетели мы с тобой, но все тяготы свалились на Юльку!
– Что ты такой жалостливый? Вот и отдай ей сапфир, сам знаешь, это самый быстрый путь вернуть ее из тяжелой жизни, в которую она попала.
– Хорошо, я ей напомню о ценностях Алексашки, которые он ей подарил почти при первой встрече. Там и сапфиры были. Когда я осматривал ее однокомнатную квартиру, там нашел сумку с золотом и драгоценными камнями.
– Это уже смешно, она сама не может достать их, или забыла? Ты направишь луч прибора Поиск на ее сапфиры, и Юлька к нам вернется в молодом возрасте. А то навешала на себя страстей!
– Ирина, не злись! Дело серьезное. Пойди к ней, подскажи.
– Слушай, Миша, надоела мне эта муть! Пусть сама возвращается в дамки!
Небо очистилось от серой облачности, выпущенные на свободу самолеты, оставляют свои воздушные хвосты в голубовато – белом небе. Все люди – умные, но умных до гениальности людей в авиастроении очень мало, как и везде.
И это меньше всего волнует жителей подъезда Юльки, единственно бывают самолеты, которые гудят и летят так низко над крышей дома, что люди невольно вспоминают авиационную технику и их плечи сжимаются от страха.
Юлька подошла к старому дому.
В 17 лет года она переступила порог подъезда. В подъезде основные квартиры по 25 квадратных метров, 10 метров – одна комната и 15 метров – вторая. Дом был тогда только что построен, и основная масса жильцов состояла из семей в три человека.
Маленьких детей во дворе сразу появилось много. Двор был хорош тем, что находился между двумя параллельными домами. Детская площадка была видна из окна, двери подъезда находились со стороны окон квартиры… На детской площадке стояла черепашка – это такое железное сооружение, на котором выросло два последующих поколения детей. Через год – два число детей возросло еще, люди стремились обжить новые углы и как-то сразу ухудшить свои жилищные условия. На детской площадке появилась группа мальчиков и группа девочек, так они и росли двумя параллельными группировками, очень быстро все выросли и почти у всех давно уже есть свои дети, и многие из них остались в этом подъезде. Теперь уже заходит речь о том, что дома будут лет через пять сносить, из-за того, что они морально устарели.
