Дженнифер Кокс - Вокруг света за 80... свиданий
— Я оделась ради Джима, — пояснила она с лукавой улыбкой.
Аманда рассмеялась и сказала, что согласна с моей теорией: «Вдали от дома ты пользуешься большим успехом».
— Знаете, вы так правы, — согласилась она. — Просто невероятно, сколько парней обращают на вас внимание! И при этом ничего грязного, все очень пристойно и даже забавно!
— Как те парни прошлой ночью, — добавила Лусиана, подталкивая Аманду. — Представляете, мы шли мимо какого-то здания. А те парни просто сидели на ступенях. Но…
Обе дружно захихикали.
— Увидев нас, они закричали: «Эй, красотки, идите сюда и поцелуйте нас!» Это было так мило, дерзко и лестно! Дома такого не дождешься.
Мы хором вздохнули, думая о том, как здорово было бы пообщаться с дерзкими парнями.
И это заставило меня осознать, что, как я ни наслаждалась мечтами о Джиме и жизни, которая у нас могла быть (если… ну, вы понимаете… если бы он не умер), все же была вполне довольна той, что веду сейчас. Мне нравится быть собой. Я не хотела меняться или неузнаваемо преображаться. Мне всего лишь необходимо найти кого-то, похожего на меня. Родственную Душу, на которую можно положиться.
И мне хотелось хорошенько повеселиться с дерзкими парнями, посмеяться и почувствовать себя сексуальной. Настало время похоронить мертвых и мчаться на свидания с живыми.
Свидание № 12: Оливье. Париж, Франция
Мой отель находился в Марё, моем любимом французском квартале. Правда, туристы забирались и сюда, но район был элегантный и ухоженный. К счастью, чрезмерный шик смягчался живописными площадями, окаймленными уютными ресторанчиками и кафе, где подавали фантастическую выпечку.
Я поспешила в отель и наскоро переоделась. До следующего свидания оставался ровно час.
Выйдя из душа, я натянула новый голубой топ (я приметила роскошный бутик на углу своей улицы и забежала туда по дороге из метро). От моего отеля до площади Вогезов было совсем близко. Этот элегантный квадрат был окружен домами, относящимися к 1612 году, и среди их обитателей были Ришелье и Виктор Гюго. Парк в самом центре когда-то служил местом дуэлей. Сегодня я иду туда на свидание с Оливье, кандидатом номер двенадцать.
Меня так и разбирало любопытство насчет Оливье. Мне говорили, что он француз до мозга костей — чрезвычайно образован и опасно высокомерен. Он работал во французской киноиндустрии и делал большие перерывы между е-мейлами, поскольку (он описывал это с ненавистью человека, которому приходится в очередной раз посещать стоматолога) Оливье то и дело летал на бесчисленные встречи то в Брюссель, то в Канны, то куда-нибудь еще… Его фото, пересланные по электронной почте, были сделаны с пятисот ярдов, и единственное, что мне удалось различить, — буйную гриву темных волос и строгие очки в роговой оправе.
Да, меня разбирало любопытство, но мне казалось, что мы так и не пришли к взаимопониманию. В одном е-мейле он признал, что мог «часами оставаться немым и неподвижным, не замечая даже того, кто сидит рядом… все зависит от настроения…».
Все это должно было выбить меня из колеи, если бы не то обстоятельство, что свидание устраивала моя подруга Мюриел, умная, энергичная, жизнерадостная француженка, живущая в Лондоне. Я знала, что с любым ее другом стоит встретиться.
Стоял теплый летний вечер, и уличные кафе были уже полны весело болтающих парижан, наслаждающихся теплом и неторопливо опустошающих бокалы с красным вином (потребности французов достаточно скромны в отличие от невоздержанных британцев, которым заказывать вино бокалами кажется столь же логичным, как покупать дом по одной комнате).
Войдя в парк, я сразу увидела Оливье, но спряталась за статуей, чтобы рассмотреть его, прежде чем он меня заметит. Первое впечатление: высокий, стройный, но не тощий; как и на снимках, доминирующими чертами являются волосы и очки. Окажется ли вечер с Оливье тяжким трудом?
Я вдохнула поглубже и вышла из-за статуи, чтобы представиться.
Когда он повернулся поздороваться, я пережила потрясение, к которому не была готова.
Он был красив!
Помимо гривы темно-каштановых курчавых волос и очков в роговой оправе, у Оливье оказались изумительные зеленые глаза, чистая веснушчатая кожа и прямой нос. Я инстинктивно улыбнулась. Ожидая интересного собеседника, с которым можно и поспорить, я поспешно изменила мнение и быстренько сделала кокетливое лицо.
— Привет, я Дженнифер, — неизвестно для чего назвалась я (мы оба видели фото друг друга), протягивая ему руку. Его пожатие было твердым и теплым.
В нескольких футах от нас мужчина средних лет терпеливо ждал, пока его пес добавит очередную кучку дерьма к уже имевшемуся в парке. Мужчина коротал время, безразлично наблюдая за нами. Мы явно пришли на свидание вслепую. Может, он радовался, что выше этого? Или грустил, что в такой прекрасный вечер его единственным спутником был какающий пес?
Я старалась не слишком нервничать из-за свиданий (если не считать Андерса, разумеется), поскольку знала, что кандидатам приходится труднее, чем мне. До того как встретиться со мной, они рассматривали это событие как нечто вроде брошенного им вызова, поскольку они, их ОК и постепенно большинство их друзей включались в организацию идеального свидания. Мой марафон встреч был чем-то вроде уличного карнавала, где каждый кандидат и его группа стремились изготовить и показать шикарнее всего оформленную платформу.
Кроме того, этот марафон показал, насколько велик дух соперничества в мужчинах. Они были невероятно озабочены тем, что могут организовать остальные семьдесят девять кандидатов и что кто-то непременно окажется лучшим, и поэтому совершенно забывали одно обстоятельство: в свое время им придется встретиться с реальной живой женщиной (со мной). В результате первые полчаса свидания бедняги страдали от ШРС (шока реальности свидания) и вся моя энергия уходила на то, чтобы помочь им благополучно пережить переходный период пока они не начинали чувствовать себя достаточно нормально, чтобы быть нормальными.
Однако поскольку я не ожидала, что Оливье окажется таким красивым, — кроме того, ему, как французу, было совершенно безразлично, о чем я думаю, — меня застали врасплох и я сама в полной мере ощутила пресловутый ШРС. Язык немедленно перестал меня слушаться, и я пустилась в маниакальную болтовню о том, как моя мать и сестра когда-то жили в Париже, и, не правда ли, погода потрясающая, и насколько Париж лучше Лондона, потому что гораздо меньше размерами, и о, как я люблю Марё, там так много милых магазинчиков…
Я с ужасом слушала, как анекдоты и бесчисленные истории буквально вылетают из меня со сверхзвуковой скоростью. Оливье с удивленно-насмешливым выражением лица молча слушал. Большего, очевидно, он сделать не мог, потому что моя непрестанная болтовня не давала ему возможности вставить хоть слово.
