Уинифред Леннокс - Малышка Джинн
Джинни перекинула сумку на другое плечо и пошла за уверенно лавирующей в толпе незнакомкой.
Встретившая ее дама была чрезвычайно элегантна: роскошный серый плащ до колен, модные черные брюки. Блестящие густые волосы уложены в идеальное каре. От нее веяло уверенностью и, конечно же, ее не заботили мысли о деньгах.
Машина дамы немного удивила Джинни. Это был ярко-красный «форд-К» — маленький автомобиль, похожий на жучка. Потом Джинни вспомнила, что она не в Америке, где снова в моде большие машины, а на островах, где тесно и людям, и машинам. А поскольку острова не резиновые, люди и машины должны, хочешь не хочешь, уместиться на отведенной территории. Англичане — не японцы, которые ухитряются своими руками творить земную твердь. Даже поверить трудно, строят острова из мусора и поселяются на них! А может, английская чопорность проистекает от нехватки земли? Негде разместить избыток эмоций, веселилась про себя Джинни.
Женщина открыла дверцу машины, и Джинни села на переднее сиденье рядом с водителем. Она была поражена — неожиданно просторный салон. Впрочем, понятно: выпуклые бока увеличивают объем машины.
— Поехали, — сказала женщина, включая зажигание. — Да, меня зовут Ирэн. — Она улыбнулась. — Простите, что сразу не представилась.
Молча кивнув, Джинни принялась смотреть в окно.
Ирэн ловко вывернула со стоянки, и красная букашка влилась в поток машин. И тут Джинни вздрогнула от неожиданности. Она совсем забыла о левостороннем движении, и ей показалось, что Ирэн выехала на встречную полосу, но через минуту ощущение дискомфорта прошло.
Джинни думала о Генри. В последний раз она видела его в Вашингтоне, мельком. Ну что она могла сделать, если они разминулись? Когда он прилетел, она была в Сан-Франциско. Боже, как он был великолепен в светлых брюках и легком пиджаке. Идеальный английский молодой джентльмен. Безупречный. Сердце Джинни немедленно отозвалось на эти воспоминания. И не только сердце... Все, хватит, сказала она себе, я уже в Лондоне...
— Нам далеко ехать? — спросила Джинни, с трудом пытаясь вернуться к реальности.
Читая надписи на дорожных указателях, она начала волноваться. Они едут не в Лондон. Совершенно точно! Они едут совершенно в другую сторону.
— Ну... не очень, — ответила Ирэн и бросила любопытный взгляд на свою пассажирку.
Узкая рука в черной кожаной перчатке с дырочками крепко держала руль.
— А как называется место, куда мы едем?..
— Вы узнаете, когда приедем, — с улыбкой ответила Ирэн.
Она одарила Джинни сладчайшей улыбкой, и девушка сочла более приличным вообще ни о чем не спрашивать. Она повернулась к окну и начала следить за сменой пейзажей. Один был прелестнее другого. Туман рассеялся, солнце золотило листья, и под его лучами окрестные поля казались покрытыми изумрудами. Казалось, что пелена, которой только что был укрыт аэропорт Хитроу, — досужие вымыслы утомленного полетом мозга.
Если бы Джинни впервые увидела английские пейзажи, она не сразу догадалась бы, что белые россыпи на зеленых полях — это стада овец знаменитой британской породы. А глядя на красные крыши домов, крытые черепицей, на толстобокие многовековые башни из серого неровно отесанного камня, наверняка решила бы, что попала в сказки своего детства. Средневековые рыцари, замки, привидения выныривали из тайных закоулков памяти...
Красный автомобильчик взбирался все выше по туго закрученному серпантину дороги, которая становилась все уже. Казалось, еще чуть-чуть — и они не разъедутся со встречной машиной.
Но никто не ехал им навстречу. Где-то глубоко внутри Джинни почувствовала холодок, будто проглотила льдинку из коктейля, а она не все таяла... Спросить Ирэн, где они? Но это невежливо. В конце концов элегантная английская леди дала ей исчерпывающий английский ответ. Коротко и ясно: я все узнаю на месте. Все. А почему, зачем — не ее, Джинни, дело. Это слышалось в подтексте.
Наконец за очередным поворотом перед ними возник замок. Его можно было бы спокойно тиражировать, причем с большой пользой для кошелька, заметила Джинни, такой он старинный и такой... самодостаточный. Казалось, что и небо, к которому он устремлен, существует лишь потому, что этот замок удостоил его чести расположиться под ним. Ворота невероятной толщины отворились настолько вовремя, что Ирэн не пришлось притормаживать, въезжая в пустынный, зеленый двор.
— Мы приехали.
— Простите, а Карен здесь?
Наконец льдинка растворилась и, мгновенно вскипев, обожгла сердце Джинни. Нет, не может Карен в канун выставки быть так далеко от Лондона, в этом замке, за тяжелыми воротами. Почему эта женщина привезла ее сюда?
Ирэн загадочно улыбнулась.
— Вас ждут здесь, Джинни Эвергрин.
— Майкл, пора вставать, — проворковала Карен, обнимая мужа. Потом пощекотала его нос прядью волос. Он покрутил головой и открыл глаза. — Вставай, милый. Сегодня у нас открытие, а дел еще...
Он вскочил, будто ужаленный. Ему снился сладостный сон. Один из тех, которые все чаще посещали его, вытесняя прежние, заставлявшие просыпаться среди ночи в холодной испарине. Тех снов он боялся и допоздна засиживался за письменным столом, делая наброски к новым картинам. Майкл пытался убедить себя, что только увлеченность делом не позволяет ему лечь в постель и закрыть глаза. Так было до появления Карен в его жизни. Как он и надеялся, она оказалась способна затушевать его страшные сны. Подобно тому, как он заштриховывал свои реалистические картины...
Сегодня ему снились зеленые поля, цветы, деревья. Он чувствовал аромат согретых солнцем трав. Этот сон навеяла Карен, высокая, стройная, теплая, душистая. Майкл не знал, почему эта женщина так приятно пахнет, и готов был утонуть в ее аромате. Будь он не художник, а парфюмер, то создал бы новые духи и назвал их «Аромат Карен».
Итак, если в день открытия экспозиции в Лондоне он чуть не проспал, значит, наконец пришел в себя, решил Майкл Фадден. И он совершенно спокоен, потому что Карен уже сказала, что успех выставке обеспечен.
Майкл вдруг вспомнил, что Карен ждет приезда своей подруги Джинни Эвергрин. С ее агентством она заключила договор, и Джинни хорошо поработала в Париже. В Лондоне, говорит Карен, она тоже все подготовила. Майкл ни разу не видел Джинни, хотя ему кажется, он знает ее сто лет. Ну, еще бы — по нескольку раз на день Карен вспоминает про «малышку Джинн».
— Слушай, Кари, — вдруг спросил Майкл, — а я когда-нибудь увижу малышку Джинн?
Карен отвернулась от зеркала, перед которым занималась макияжем. Кисточка с пыльцой румян повисла в воздухе, но потом быстро заметалась по щекам Карен. Она вскинула безупречной формы брови.
