Сандра Инна Браун - Сбиться с пути
— Что делать. Это необходимо.
— Приход — это их забота, их призвание, а не твое. Если ты им позволишь, Дженни, они сделают из тебя старушку.
— Я понимаю, — обеспокоенно прошептала она, потирая бровь. — Пожалуйста, не мучай меня этим, Кейдж. Я сказала им, что мне надо переехать из их дома, но…
— Когда?
— На следующий же день после похорон.
— Почему же ты так не сделала?
— Они так расстроились, что я просто не смогла. И, правда, согласись, было бы жестоко покинуть их сразу же после того, как они потеряли Хола.
— Ну а теперь?
Она улыбнулась и покачала головой:
— У меня даже нет работы. По крайней мере, той, за которую платят. Я понимаю, я должна жить своей жизнью, однако я столько времени позволяла им управлять собой, что просто не могу представить, что с этим делать.
— У меня есть идея, — внезапно заявил Кейдж и схватил ее за руку. — Пойдем.
— Я не могу оставить покупки.
— На этот раз у тебя нет мороженого, которое могло бы послужить оправданием. Я поймал тебя еще до того, как ты подошла к холодильнику.
Она так и застыла на месте.
— Я не могу оставить полную тележку с покупками посреди магазина.
— Ради бога, только не… — нетерпеливо проворчал Кейдж. Он развернул ее тележку и мигом подкатил к входу в магазин.
— Привет, Зак!
Менеджер магазина перегнулся через прилавок. Он отсчитывал сдачу покупателю.
— Здорово, Кейдж.
— Мисс Флетчер оставит здесь свои покупки, — сказал он, припарковав тележку около стенда с кастрюлями и сковородками, которые можно было получить в обмен на бонусные купоны. — Мы вернемся за ними позднее.
— Конечно, Кейдж, увидимся.
Проходя мимо витрины со сладостями, Кейдж подхватил шоколадку «Милки Уэй», отсалютовал ею менеджеру и, положив руку на плечо Дженни, повел ее к выходу.
— Ты украл ее?
— А как же, — торжественно произнес Кейдж, развернув шоколадку и положив половину ее себе в рот. — Другая половина тебе.
— Да, но… — Он прекратил ее протесты, запихивая остаток шоколадки прямо в ее удивленный рот.
— Ты никогда не воровала шоколадок? — Дженни покачала головой, ворочая во рту здоровенный кусок шоколадки и пытаясь прожевать его, чтобы не задохнуться. — Что же, всегда надо с чего-то начинать. Теперь ты моя соучастница. — Он распахнул дверцу «корвета» и мягко, но настойчиво усадил ее на пассажирское сиденье.
Кейдж ехал по переполненным машинами городским улочкам чуть более дисциплинированно, чем обычно несся по трассе. Наконец он свернул на окруженную бордюром стоянку для машин перед небольшим офисным зданием. Выбравшись из машины, он пошарил под сиденьем и извлек тряпичный мешок, вроде того, что используется в городе для того, чтобы закрывать парковочные счетчики по праздникам[10]. Он накинул его на счетчик напротив «корвета» и подмигнул Дженни, подхватив под локоть и потащив к двери.
— И ты на это осмелишься? — спросила она, обеспокоенно оглядываясь на занавешенный счетчик.
— Уже осмелился.
Он открыл офис, и Дженни поспешила войти внутрь.
В следующую же секунду она застыла на пороге, потрясенно оглядываясь по сторонам. Комната была полутемной, однако, когда Кейдж подошел к окну и поднял жалюзи, открыв доступ солнечному свету, вид ее лишь ухудшился.
Дженни ни разу еще не видела комнаты, погруженной в больший беспорядок. Старенький диванчик, словно сошедший с экранов комедийных сериалов пятидесятых, сиротливо стоял, прислоненный к стене. Розовая обивка, и так выглядевшая диковатой, была покрыта залежами пыли. Диванные подушки сильно продавлены по центру.
На противоположной стене висели безобразные металлические стеллажи. Они были полностью завалены бумагами, бухгалтерскими книгами и картами с желтыми, загибающимися краями.
Все пепельницы в пределах досягаемости были завалены окурками.
Стоящий у дальней стены рабочий стол следовало выбросить на помойку еще много лет назад. Колода карт использовалась в качестве подпорки, заменявшей давно утраченное подножие. На столе скопились горы старых и пыльных журналов, пустые кофейные чашки, треснутые, грязные и поцарапанные. Какой-то эгоистически настроенный вандал вырезал свои инициалы на единственном относительно чистом углу стола.
Дженни медленно повернулась к Кейджу:
— Что это?
— Мой офис, — смущенно признался он.
Дженни потрясенно смотрела на него.
— Ты и в самом деле занимаешься делами среди этих гор мусора?
— Я бы все-таки не называл это такими словами.
- Кейдж, если бы Данте был жив, ему бы не пришлось спускаться в Ад[11].
— Все так плохо?
— Хуже, чем ты себе даже можешь представить. — Дженни нагнулась и провела пальцем по столешнице, собрав на нем сантиметровый слой пыли. — Ты когда-нибудь убирал здесь?
— Думаю, да. Ах да, точно, я как-то вызывал уборщика. Парень, которого они прислали, оказался классным чуваком. Мы выпили и…
— Можешь не продолжать, я и так вполне способна себе представить дальнейшее. — Она обогнула переполненную корзину с мусором и направилась к двери, которая, по ее предположениям, вела в подсобное помещение.
— Ой, Дженни… — Кейдж протянул руки и попытался ее остановить, но было поздно.
Едва дверь распахнулась, гигантский настенный календарь наполовину сорвался с крючка и ударил ее по плечу. От неожиданности Дженни отпрыгнула назад и удивленно на него посмотрела. Однако ее удивление нельзя было даже сравнить с потрясением, которое она испытала, когда водрузила календарь на место и всмотрелась в глянцевую фотографию.
Красотка с надутыми алыми губками щеголяла лишь голубой сверкающей звездой с надписью «Из самого сердца Техаса», прикрепленной на стратегически самом важном месте. Большую часть изображения занимали груди размером с подушку, с большими и алыми, как спелые клубничины, сосками.
Кейдж смущенно закашлялся:
— Это подарок команды бурильщиков на прошлое Рождество.
Дженни твердо захлопнула дверь и взглянула ему в лицо:
— Зачем ты меня сюда привез?
Он заложил руки в задние карманы джинсов, потом вытащил их и нервно похлопал ладонями по бедрам.
— Гм… Дженни, почему бы тебе не присесть, — сказал он, нагибаясь, чтобы очистить на диване для нее место.
— Я не хочу садиться. Я хочу лишь поскорее покинуть эту комнату и глотнуть свежего воздуха. Скажи, зачем ты меня сюда притащил.
— Ну, ты говорила, что тебе нужна работа, и я подумал…
— Да ты шутишь?! — перебила она его, осененная внезапной догадкой.
