Нора Робертс - Вернуть любовь
— Ты пожалеешь об этом! — пообещала она, сорвала с себя шляпу и сердито бросила ее на заднее сиденье.
— Нисколько не сомневаюсь. — Брэндон повернулся к ней, прежде чем она снова начала говорить. — Теперь молчи, пока мы не приедем, иначе в припадке гнева я могу задушить тебя прямо здесь и разом покончу со всем.
Я помолчу, хорошо, я помолчу, думала она, и волны ярости подступали ей к горлу. Я помолчу. Как раз мне хватит времени подумать о том, что я тебе должна сказать.
Глава 15
Карстерс остановил машину перед отелем, где жил. Они вышли. Брэндон снова крепко схватил Рейвен за руку и потащил ко входу.
— Я сказала тебе, чтобы ты оставил меня!
— А я сказал тебе — замолчи! — Он отмахнулся от швейцара и направился в вестибюль. Рейвен прилагала все усилия, чтобы удержаться на ногах в таком недостойном полубеге.
— Я не буду с тобой разговаривать в подобном положении. — Она пыхтела и безуспешно пыталась вырвать руку. — Я не телега, а ты не лошадка, и нечего тащить меня через вестибюль.
— Я устал играть по твоим правилам. — Брэндон повернулся, ухватил ее за плечи и поставил перед собой. — Теперь моя игра, по моим правилам.
Он прижался к ней губами, поцелуй был яростным, он кусал ее губы, пытаясь раскрыть их, добиться их ответа, завоевать их силой. Он сжал ее так, словно собирался сломать ребра.
Потом, будто опомнившись, изумленно, словно видел впервые, долго и молча смотрел на нее, затем выругался и втолкнул ее в кабину лифта.
От страха и гнева Рейвен вся дрожала, когда они поднялись наверх. Держа ее за руку, Брэндон чувствовал, как лихорадочно бьется ее пульс. Он втащил ее в холл и повел к фешенебельному номеру под крышей отеля. Освободив одну руку, он отпер дверь. Они не обменялись ни словом. Больше не сопротивляясь, Рейвен вошла внутрь и остановилась посередине комнаты.
Обстановка была роскошной, в старомодном стиле, с маленьким кирпичным камином и дорогим ворсистым ковром. Сзади щелкнула дверь, и в тишине громко прозвучали поворот ключа и металлический звон, когда ключ упал на стол. У Рейвен перехватило дыхание.
— Брэндон!..
— Нет! Я буду говорить первым. — Он подошел к ней и пристально посмотрел на нее. — По моим правилам, понимаешь?
— Да. — Рейвен вздернула подбородок. Она легонько потирала те места на руках, где пальцы Брэндона только что в них впивались. — Да, я поняла. Что ж, говори.
— Правило первое, больше не будет «немножко» и «постепенно». Я не хочу, чтобы ты по-прежнему скрывала от меня часть своей жизни и своего я. — Они словно два врага стояли друг против друга. Теперь, когда первый испуг прошел, Рейвен заметила следы усталости на его лице и выражение страшной напряженности. Он так быстро сыпал словами, что ей не удавалось прервать его. — Ты проделала тот же фокус, что и пять лет назад, но тогда мы не были любовниками. Ты всегда была неоткровенна и не хотела мне доверять.
— Нет. — Рейвен пыталась прорваться сквозь поток его слов, чтобы защититься. — Нет, это неправда.
— Это правда! — продолжал он и снова схватил ее за плечи. — Разве ты рассказала мне пять лет назад о своей матери? Или о том, что пережила? Разве ты поделилась со мной своими невзгодами, чтобы я был в состоянии помочь тебе или по крайней мере утешить тебя?
В его словах не было ничего обидного. Рейвен только прижала пальцы к вискам и покачала головой.
— Это не означало, что я не доверяю тебе. Это другое. Тебе не понять.
— Но ты не захотела со мной поделиться, что было до крайности оскорбительно для меня. — Он вытащил сигарету, но не зажег ее. — На этот раз, Рейвен, ты расскажешь мне обо всем, если только слова, вырвавшиеся у тебя той грозовой ночью, не были результатом приснившегося кошмара или страха перед разбушевавшейся стихией.
Брэндон, так и не закурив, выбросил сигарету и шагнул к бару.
— Ты мое проклятье, Рейвен Уилямс! — Он налил себе виски и выпил. — Может быть, я не должен был снова появляться? — Он перешел на спокойный тон. — Ты уже один раз выбросила меня из своей жизни, помнишь?
— Я выбросила тебя? — возмутилась Рейвен. — Это ты наплевал на меня. Ты покинул мой дом, потому что я не согласилась стать твоей любовницей. Ты ушел из моего дома и из моей жизни. И хоть бы слово я услышала от тебя! Я узнавала о тебе из газет. Я долго не мешала тебе найти другую женщину… сколько угодно других женщин!
— Я нашел их, так много, сколько хотел, — зло подтвердил Брэндон и опять выпил. — И так быстро, как смог. У меня были женщины, я пил, играл в карты, делал всякие глупости… пытался исчезнуть из твоего поля зрения. — Он поставил рюмку и взглянул на Рейвен. — Кто знает, почему я был так терпелив с тобой!
Рейвен все еще не могла справиться с чувством обиды.
— Не говори мне о том, что прошло.
— Как раз об этом я и говорю. — Брэндон снова схватил ее за запястья, зажав в узком пространстве между собой и баром. — Ты была одна, помнишь? Джули уехала на несколько дней.
Рейвен посмотрела ему в глаза.
— Прекрасно помню.
— Так вот, — его тон и взгляд снова стали холодными, — тогда могло произойти то, что, возможно, изменило бы твою жизнь, нашу жизнь. Я пришел тем вечером в твой дом, собираясь просить тебя выйти за меня замуж!
Рейвен была потрясена до глубины души этими словами. Она изумленно смотрела на Брэндона.
— Не ожидала? — Он отпустил ее и снова полез в карман за сигаретами. — Вероятно, у нас были различные планы на тот вечер. Я любил тебя. — Этими словами он обвинял ее! И Рейвен, пораженная, словно лишилась дара слова. — Господи, те недели, что мы были вместе, я был предан тебе. Я ни разу не дотронулся до другой женщины. — Он зажег сигарету и вдруг совсем тихо произнес — Я был близок к сумасшествию…
— Ты никогда не говорил мне… — Ее голос дрожал, серые огромные глаза стали еще больше. — Ты никогда, ни разу не сказал мне, что любишь меня.
— Ты не давала мне такой возможности, — возразил он. — Знаю, ты была невинна и боялась. Думаешь, я не понимаю этого? — Он долго и твердо смотрел на нее. — Почему ты не решилась довериться мне?
— Ох, Брэнд…
— Той ночью, — Брэндон начал расхаживать по комнате, — ты была такой теплой, желанной, а дом таким спокойным. Я чувствовал, как ты хочешь меня. А я… Я сходил с ума! Господи Боже, я пытался быть обходительным, терпеливым, в то время как потребность в тебе испепеляла меня, — Он взъерошил волосы. — И ты была такой нежной и позволяла ласкать и целовать тебя. А затем… вдруг принялась отбиваться, как капризный ребенок, отталкивать меня, словно я собирался причинить тебе вред. Говорила, чтобы я не притрагивался к тебе, что не вынесешь, если я до тебя еще раз дотронусь. — Он снова посмотрел на нее, его глаза не были уже холодными. — Ты единственная женщина, которая может вызвать у меня такую ярость, как сегодня.
— Брэнд. — Рейвен закрыла глаза. — Мне было только двадцать лет, и так много обстоятельств…
— Да, теперь я знаю, но тогда я не знал, — оказал он упавшим голосом. — Думаю, не так уж много изменилось с тех пор. — Рейвен попыталась было продолжить, но он покачал головой. — Нет, пока еще нет. Я не закончил. Я уехал, чтобы дать тебе время, как говорил уже об этом. Я не видел другого способа. Мне было трудно оставаться рядом с тобой. Я решил ждать, когда ты приведешь в порядок свои мысли. Я не знал, надолго ли уеду, но в течение всех пяти лет я все силы положил на карьеру. Так же поступила и ты. Я полагал, что все шло к лучшему. Тебе необходимо было утвердиться. Когда восторженные статьи о тебе стали появляться регулярно, я решил, что настало время вернуться. — Брэндон видел, что она пытается прервать его и как у нее горят глаза. — Не выходи из себя, как ты обычно делаешь, пока я не закончу. И не прерывай.
Рейвен отвернулась, стараясь взять себя в руки.
— Хорошо, продолжай.
— Я приехал в Штаты, не имея никакого реального дела, только чтобы увидеть тебя. Отличная идея упала с неба — работа над мюзиклом, которую предложили мне, когда я был в Нью-Йорке. Я использовал эту идею, чтобы вернуть тебя, — сказал он просто, совсем не оправдываясь. — Когда я, стоя у кабины для записи, увидел тебя снова, то уже знал, что воспользуюсь всем чем угодно, но работа над партитурой показалась мне лучшим предлогом. — Он кончиками пальцев отодвинул пустую рюмку. — Я не возлагал больших надежд на совместную работу с тобой, зная твой характер и предвзятое ко мне отношение. Так что, возможно, ты была не так далека от истины, когда в тот день, у скал, высказала мне все. — Брэндон подошел к окну. — Вот видишь, у меня всегда были несколько другие намерения, а не просто лечь с тобой в постель.
Рейвен чувствовала, как ком подступает к горлу.
— Брэнд, мне никогда в жизни не было так стыдно. Обиду трудно простить, но я надеялась… надеялась, что ты сможешь забыть…
