Эйлин Гудж - Тропою тайн
Микки усмехнулась, переглянувшись со Скайлер.
— С тех пор как Дерек научился говорить, он только и твердит о том, что станет полицейским. Мой чопорный братец, мистер Торговец Ценными Бумагами, не на шутку озабочен. Посмотрим, что с ним будет, когда Дерек захочет стать конным полицейским!
— Не смейся. Если меня исключат из ветеринарной школы, я сама возьмусь за такую работу, — пошутила Скайлер.
Микки рассмеялась:
— Представляю: офицер Саттон на боевом посту! Такое же удачное сочетание, как икра и копченая говядина!
Скайлер не ответила. Конечно, Микки просто шутила, но порой задевала подругу за живое. Сейчас она попала в яблочко. «Действительно, такое сочетание резало бы глаз», — мрачно подумала Скайлер.
«А почему это так беспокоит тебя? — спросил внутренний голос с отчетливым акцентом, свойственным округу Фэрфилд. — Рано или поздно ты выйдешь за Прескотта, а будущей жене Фэрчайлда не пристало лечить костные шпаты и воспаления копыт у лошадей».
Скайлер хотелось возразить. Большую часть жизни она почти не задумывалась о том, к какому кругу принадлежит, но Пристон многое скорректировал: четыре года ей пришлось провести в комнатах с девушками, небрежно вставляющими в разговор имена знаменитостей, посещать изысканные клубы, строго придерживаться традиций. Даже сам город Принстон раздражал Скайлер. Со своими фешенебельными магазинами, дорогими ресторанами и элегантными особняками среди парков он оказался лишь бледной копией Нортфилда.
Скайлер же хотелось совсем другого. В последнее время она ощущала беспокойство, внутреннюю дрожь, волнение, причин которого не понимала. Возможно, именно поэтому Скайлер вовсе не рвалась замуж. Сейчас ее вдруг охватило желание присоединиться в группе зрителей, пустившихся в пляс.
— Я хочу пи-пи… — захныкала Трисия.
— Я отведу ее, — вызвалась Скайлер. — Мне известно расположение всех туалетов в «Саксе»[21] — там я пряталась, когда мама привозила меня за новой одеждой.
Но Микки не слушала подругу — она засмотрелась на полицейского, осадившего коня перед оцеплением на расстоянии пятидесяти футов от того места, где они стояли с детьми. Микки негромко присвистнула.
— Ну и ну… ты только взгляни на его руки! Похоже, на завтрак он ест кирпичи!
Скайлер давно привыкла к подобным замечаниям подруги, но втайне считала, что Микки проявляет чрезмерный интерес к противоположному полу. Тем не менее она посмотрела на полицейского. «Вот это да!» Сложением незнакомец напомнил Скайлер героя Марлона Брандо из ее любимого старого фильма «Трамвай «Желание»». Его бронзовая кожа приобрела на руках оттенок темной умбры, что, по мнению Скайлер, выглядело весьма привлекательно. Шлем и солнечные очки мешали разглядеть лицо полицейского, однако, судя по всему, он не испытывал недостатка в женском внимании.
Это мимолетное впечатление почему-то запомнилось Скайлер. Держа племянницу Микки за руку, она начала пробираться сквозь толпу к мраморному входу в «Сакс».
Сделав несколько шагов, Скайлер случайно оглянулась через плечо и заметила то, Что ускользнуло от внимания увлекшейся парадом Микки: семилетний Дерек нырнул под руками полицейских, оцепивших улицу, и направился прямиком к «Марлону Брандо», который в этот момент пытался призвать к порядку стайку не в меру разошедшихся мальчишек-подростков. Полицейский не видел, как проворный Дерек по-обезьяньи приближается к нему.
«О Господи! Дерека затопчут!» Сердце Скайлер ушло в пятки.
Подтолкнув Трисию к Микки, она метнулась вслед за мальчиком. Путь ей преградила женщина, нагруженная сумками. Какой-то верзила, прикуривая сигарету, толкнул Скайлер локтем. Заметив просвет в плотной толпе, она ринулась туда, надеясь успеть вовремя.
Должно быть, кто-то еще заметил Дерека, поскольку послышался пронзительный возглас:
— Осторожнее!
Скайлер увидела, как полицейский обернулся в седле, чтобы узнать, в чем дело, и на миг забыл о своем норовистом коне. Рослый гнедой жеребец попятился — и как раз в эту минуту Дерек приблизился к нему вплотную.
А в это время одному из разнузданных подростков, вероятно, впервые в жизни увидевшему живую лошадь, вздумалось поиграть в Арнольда Шварценеггера. Завопив по-ковбойски и размахивая руками, он попытался отогнать жеребца от ребенка. «Идиот!» Конь прижал уши и мотнул головой. Полицейский держал его на коротком поводе, и все было бы прекрасно, если бы одному из тупых дружков «Шварценеггера» не взбрело в голову швырнуть в перепуганное животное банкой из-под содовой.
Скайлер видела, как банка ударилась о бок коня, сверкая на солнце, словно пуля. Метнувшись вперед, девушка выхватила Дерека, оцепеневшего от страха, прямо из-под задних копыт жеребца.
Дерек взвизгнул, гнедой встал на дыбы. Скайлер заметила солнечный блик на сине-белом шлеме, напряженные мышцы предплечий, попытку полицейского прильнуть к шее коня. Не прошло и секунды, как всадник рухнул на тротуар.
Скайлер в ужасе увидела, как конь, охваченный паникой, рванулся к стройным шеренгам размахивающих флагами ветеранов, которые заполонили проезжую часть между Сорок девятой и Пятидесятой улицами. Ряды мужчин в мундирах дрогнули и рассыпались; один из них споткнулся о крышку люка и чуть не упал на бордюрный камень. Седовласый ветеран, еще сохранивший былую расторопность, бросился за конем, но задохнулся, не успев пробежать и нескольких футов.
Скайлер обратилась к стильно одетой блондинке:
— Присмотрите за ним. — Спустив Дерека на тротуар, она подтолкнула его к незнакомке.
А крупный гнедой был уже на расстоянии полуквартала от нее. Стремена хлопали его по бокам, поводья мотались из стороны в сторону. Скайлер устремилась в погоню. К счастью для нее, плотные толпы людей мешали коню перейти на галоп, и вместо того, чтобы ускакать, он носился по улице кругами. Скайлер лавировала между людьми, разбегающимися кто куда.
К тому времени как она настигла жеребца, он устал и немного замедлил бег. Конь тяжело дышал, вокруг рта скопилась пена. Глубоко вздохнув и попросив Бога послать ей удачу, Скайлер метнулась вперед и каким-то чудом схватила поводья. Чутье наездницы мигом подсказало ей, что надо вцепиться в гриву и прыгнуть в седло.
— Спокойно, спокойно, дружище, — забормотала Скайлер, укорачивая поводья и крепко сжимая ногами бока коня. Отлично вышколенный жеребец тут же перешел на рысь.
Увидев, что толпа расступилась перед ней, как море перед Моисеем, и разразилась радостными криками, Скайлер удивленно нахмурилась. К чему весь этот шум? Можно подумать, она совершила подвиг! Залившись румянцем, она направила уставшего, взмыленного жеребца по диагонали через Пятую авеню к полицейскому, который хромал навстречу им. На его лице застыла робкая полуулыбка, на темных линзах больших очков вспыхивали и дрожали солнечные блики.
