Беременна от Братвы - Мари Фокс
Пока мы идем к алтарю, реальность всего этого начинает доходить до меня. Сара теперь моя, законно, бесповоротно. И хотя этот брак, возможно, родился из необходимости, из потребности защитить нашего ребенка и обеспечить будущее имени Шаров, есть что-то еще, что кипит под поверхностью. Желание, потребность, от которой я не могу избавиться.
Она красива, да, но это еще не все. В ней есть огонь, сила, которая влечет меня к ней, даже когда она борется со мной на каждом шагу. Я хочу ее, во всех смыслах этого слова, и теперь, когда она моя жена, я имею полное право требовать ее.
Когда мы подходим к дверям церкви, я останавливаюсь, снова поворачиваясь к ней. Ее глаза встречаются с моими, в них бурлит смесь эмоций, страх, вызов, смирение. Есть еще что-то. Что-то, что вызывает темный трепет в моей груди.
— Теперь ты моя, — тихо говорю я, но голос мой тверд. — Тебе это может не нравиться, но такова реальность. Это твоя жизнь, Сара. Тебе лучше начать принимать это.
Она ничего не говорит, ее челюсть сжимается, когда она смотрит в сторону. Я чувствую сопротивление в ней, борьбу, которая еще не угасла. Хорошо. Я бы не хотел, чтобы было по-другому.
Когда мы выходим на холодный воздух, я крепче сжимаю ее руку, ведя ее к ожидающей машине. Этот брак, необходимость, средство для достижения цели. Когда я смотрю на нее, чувствую тепло ее руки в своей, я не могу не думать, что это может стать чем-то большим. Чем-то, чего я никогда не ожидал.
Свадьба кажется размытой, когда мы переступаем порог моего дома, теперь нашего дома. Тишина в большом вестибюле, резкий контраст с напряжением, которое кипело между нами весь день. Я сбрасываю пиджак, бросаю его на ближайший стул, уже чувствуя, как тяжесть вечера начинает спадать. В тот момент, когда мы переступили порог, формальность дня начала растворяться. Теперь остались только Сара и я, одни в тишине нашего дома.
Мой телефон звонит, нарушая тишину, и я отвечаю на звонок со вздохом, кивая Саре и жестом приглашая ее продолжать. Это один из моих людей с новостями, вопрос, требующий моего внимания, но не такой, с которым нельзя справиться несколькими короткими словами. Тем не менее, это занимает несколько минут, и к тому времени, как я вешаю трубку и иду в нашу спальню, я обнаруживаю, что Сара уже приняла душ и переоделась.
Она сидит на краю кровати, одетая в шелковую пижаму, которая облегает ее изгибы во всех правильных направлениях. Ее волосы влажные, свободно падают на плечи, и она смотрит на меня, когда я вхожу, ее выражение лица невозможно прочесть.
— Я ненадолго, — говорю я, направляясь в ванную, чтобы быстро принять душ. Вода горячая, почти обжигающая, и я позволяю ей смыть остатки дня, церемонию, клятвы, тяжесть того, что мы только что сделали. Но за всем этим кроется кипящее предвкушение, которое я не могу игнорировать. Я жаждал ее, больше, чем готов признать. И судя по тому, как она ждет меня, я знаю, что она тоже жаждет меня.
Когда я выхожу из душа, я быстро вытираюсь полотенцем и натягиваю свободные штаны, оставляя грудь голой, когда я возвращаюсь в спальню. Сара все еще сидит на кровати, поджав под себя ноги, ее взгляд следует за мной, пока я пересекаю комнату. В воздухе висит напряжение, густое и электрическое, и я вижу, как ее дыхание слегка перехватывает, когда я приближаюсь.
Улыбка дергает уголок моего рта, когда я вижу ее, прекрасную, уязвимую и, несомненно, мою. — Ты ждала меня, — говорю я, мой голос тихий и дразнящий. Это не вопрос. Мы оба знаем, что это правда.
Она не отвечает сразу, но то, как ее тело движется, как ее взгляд скользит вниз к моей груди, прежде чем снова встретиться со мной глазами, говорит мне все, что мне нужно знать. Я придвигаюсь ближе, ставлю колено на кровать, наклоняюсь, моя рука откидывает прядь волос с ее лица.
— Я знаю, ты этого хочешь, — бормочу я, мои губы касаются ее уха. — Даже если ты пытаешься это отрицать.
От моих слов ее пробирает дрожь, и на мгновение я вижу конфликт в ее глазах, толчок и тягу желания и сопротивления, желания чего-то, чего она знает, что не должна. Когда она наконец говорит, ее голос тихий, почти шепот.
— Ты прав, — признает она, ее дыхание согревает мою кожу. — Я действительно этого хочу.
Признание посылает волну удовлетворения, и я не теряю времени, сокращая расстояние между нами, захватывая ее губы в пылком поцелуе. Это не нежно, это собственнически, требовательно, все, что я сдерживал весь день. Сара тает в этом, ее руки поднимаются, чтобы схватить меня за плечи, когда она притягивает меня ближе.
Я опускаю ее на кровать, прижимаясь своим телом к ее, чувствуя тепло ее кожи через тонкий шелк ее пижамы. Мои руки блуждают по ее изгибам, исследуя каждый ее дюйм, и она выгибается ко мне, тихий стон срывается с ее губ, когда я дразню ее, мои пальцы скользят под ткань, чтобы провести по ее бедру.
— Ты моя, Сара, — шепчу я ей в губы, мой голос хриплый от желания. — Я сделаю так, чтобы ты никогда этого не забыла.
Она отвечает вздохом, когда я прокладываю поцелуи по ее шее, ее тело дрожит подо мной. Я чувствую, как между нами растет напряжение, как она сдерживается, но я знаю, что она хочет этого так же сильно, как и я.
— Скажи мне, — бормочу я, мои губы касаются чувствительной кожи чуть ниже ее уха. — Скажи мне, что ты этого хочешь.
— Я хочу этого, — выдыхает она, ее голос едва громче шепота, но этого достаточно. Это все, что мне нужно.
С довольной улыбкой я слегка отстраняюсь, мои руки расстегивают пуговицы ее топа, обнажая ее голую кожу дюйм за дюймом. Я не тороплюсь, наслаждаясь тем, как ее тело реагирует на мои прикосновения, как учащается ее дыхание, когда я исследую ее, мои пальцы обводят изгиб ее талии, выпуклость ее груди.
Когда она полностью обнажается подо мной, я наклоняюсь, прижимаясь губами к мягкой коже ее живота, чувствуя тепло ее тела напротив моего. Она тихо стонет, ее пальцы проникают в мои волосы, когда она
