Маленькое счастье (СИ) - Светлячок Светик
В один из телефонных разговоров с подругой Кристин даже уговорила Ханну по возвращению в Нью-Йорк непременно навестить ее в загородном доме, где она в очередной раз отсиживалась, стараясь не попадаться родителям на глаза, дабы не провоцировать очередную лекцию о том, что ее возраст стремительно приближается к тридцати, а она не замужем.
Ханна на все стенания подруги по поводу ее незавидного положения лишь хихикала, понимая, что та ворчит лишь так, скорее для галочки, а сама очень любит родителей и совершенно не желает их расстраивать.
Так и проходили дни и вечера Ханны в обществе Элеоноры и телефонными разговорами с Дэвидом и Кристин. Грустить ей было некогда, но по мужу она скучала безумно, особенно вечерами и мысль, что он должен прилететь уже завтра заставляла ее широко и искренне улыбаться.
Как же она была счастлива.
Глава 19
— Малыш, прости, но на выходные я должен остаться в Нью-Йорке, — сказал Дэвид, шелестя на заднем плане бумагами.
Он позвонил ей накануне в обед, чтобы предупредить заранее о сорвавшихся планах на выходные и чтобы просто еще раз услышать ее голос.
— Все в порядке? — после некоторого молчания решила уточнить девушка на всякий случай.
Ханна не особо беспокоилась, прекрасно зная, о многих нюансах в работе мужа и хоть и не так долго успела поработать с ним бок о бок, но о частенько возникающих форс мажорах, которые требовали непосредственного присутствия генерального директора, была осведомлена не понаслышке. Тем более Дэвид трудоголик, каких еще поискать, поэтому то, что он решил остаться у руля, а не лететь к ней на выходные, хоть и расстроило Ханну, но не удивило.
— Эй… — позвал Дэвид, уловив грустные нотки в голосе жены, и расплылся в довольной улыбке. Все же он ей совсем не безразличен и с каждым днем в нем все больше и больше крепла уверенность, что они смогут свой фиктивный брак сделать настоящим. — Не расстраивайся, я приеду при первой же возможности и не отойду от тебя ни на шаг, — пообещал Линч, откинувшись в кресле и представив себе скорую встречу.
— Если опять не случится, что-то из ряда вон… — проворчала Ханна, но тут же устыдилась и, стараясь придать голосу уверенности добавила. — Все нормально. Я понимаю, Дэвид, работай и не беспокойся обо мне.
— Давай так, если я не смогу прилететь к следующим выходным, то возвращайся домой. Если, конечно, не хочешь подольше отдохнуть, — предложил компромиссное решение мужчина.
— Правда?
В голосе девушки было столько надежды, что Дэвид не смог удержаться и искренне засмеялся.
— Правда-правда. А теперь расскажи мне, что вы вчера делали, — попросил он.
— Ты знаешь, мы с твоей мамой вчера посети местный рынок, там столько очаровательных вещей для новорожденных… — восторженно защебетала девушка, совершенно забывая о грустных мыслях и полностью переключаясь на более приятную тему.
Выходные пролетели незаметно благодаря Элеоноре, которая видимо досадуя на сына и его занятость, окружила невестку вниманием и не оставляла ее буквально ни на минуту, развлекая и даря девушке ощущение, что у нее наконец-то снова появилась любящая семья. И благодаря женщине Ханна практически постоянно улыбалась и никакие тревоги не посещали ее. Малыш вел себя замечательно, не доставляя маме никаких хлопот, даже утренний токсикоз больше не беспокоил ее. Правда теперь девушка ела все подряд в огромных количествах, чем до умиления радовала пухлощекую экономку Сару, которая с огромным удовольствием баловала молодую хозяйку.
Вот и сейчас время уже близится к полуночи, а Ханна, движимая голодом держала свой путь на кухню, справедливо полагая, что заботливая экономка непременно оставила для нее в холодильнике что-то вкусненькое. Она уже предвкушала с каким наслаждением вгрызется в мягкую булочку с вишневым джемом и запьет все молоком. Нет какао. Определенно какао.
Большая гостиная, через смежный коридор с которой проходил путь на кухню, была неярко освещена напольными лампами и оттуда доносились приглушенные голоса Элеоноры и ее мужа. В общем ничего странного, супруги частенько вот так засиживались вместе, но услышав имя мужа и немного резкие интонации своего свекра, Ханна на миг замерла, а потом тихо спустилась с лестницы и, как мышка притаилась за углом. С одной стороны девушке было совестно вот так вот подслушивать чужие разговоры, и вообще она не имела такой привычки, но что-то в тоне собеседников не позволило ей пройти мимо и теперь она, обратившись в слух и плотно прижавшись спиной к стене, старалась разобрать о чем собственно речь.
— Глупый мальчишка, опять он связался с этой женщиной, — шелестя газетными страницами, негодовал старший Линч. — Я думал с появлением Ханны он уж точно больше не будет иметь с этой мерзавкой ничего общего.
— Бедная девочка, — вздохнула Элеонора, искренне переживая за невестку. — Она ведь так его любит. Я думала и Дэвид тоже к ней не равнодушен.
Собеседники замолчали, лишь тихие шаги до встроенного мини-бара, позвякивание стекла, затем звук наливаемого в бокал крепкого напитка да стрекот сверчков из открытого окна нарушали тишину. А Ханна все так же стояла, прижавшись спиной к стене и не смела пошевелиться. В ее голове проносились тысячи мыслей о Дэвиде и той неизвестной женщине, о которой говорили родители мужа. Неужели он обманул ее и причина того, что Дэвид остался в Нью-Йорке кроется вовсе не в работе, а в другой женщине?
В груди стало невыносимо больно от картинки, подкинутой заботливым воображением, где Дэвид обнимает и целует другую, как он стискивает ее в объятиях, медленно раздевает и при этом улыбается ей. Ханна чувствовала себя так, словно получила удар под дых, словно ее выдернули из мягкой теплой постели и сбросили в ледяную воду.
Девушка развернулась и медленно, на ватных ногах, побрела наверх. Как только дверь их с Дэвидом общей комнаты закрылась за ней, она прислонилась к ее гладкой прохладной поверхности и бессмысленным взглядом обвела комнату. Сейчас такую большую и пустую без него.
Ханне не хотелось верить, что Дэвид обманул ее и не прилетел не потому что накопилось много срочной работы, а из-за другой женщины. Умом она, конечно, понимала, что не имеет права злиться и ревновать, но она злилась и ревновала.
Малыш, видимо чувствуя переживания матери, беспокойно завозился в утробе, от чего Ханна охнула и едва успела ухватиться за стену, чтобы не упасть.
— Тише, малыш, тише… — нашептывала Ханна, маленькими шажками медленно продвигаясь к кровати.
Она легла поверх одеяла и, легонько поглаживая свой живот, разговаривала с малышом, стараясь успокоить и его и себя. Усилием воли девушка вытеснила из головы все мысли о Дэвиде и о подслушанном разговоре, ведь её нервозность передавалась ребенку, а этого она никак допустить не могла. Ханна поклялась себе, что всеми силами будет оберегать и защищать своего малыша и дарить ему только счастье и любовь, и была твёрдо намерена сдержать свое обещание. Поэтому сейчас она успокоится и не будет думать ни о чем плохом.
Хватило такого настроя Ханны ровно на двадцать пять минут. Поняв, что мысли о Дэвиде никак не хотят покидать ее головы, девушка сдалась и, включив ноутбук стала нетерпеливо ждать, пока оживет темный экран. Пока загружались все программы, и вкладки в браузере Ханна нервно барабанила пальчиками с короткими аккуратными ноготками по тёмной поверхности стола. Часы показывали начало второго, значит в Нью-Йорке еще только вечер. Начало восьмого если она не ошибается. Браузер, наконец, полностью загрузился и она, слегка подрагивающими пальцами ввела запрос в строку поиска.
Открыв первую же ссылку, Ханна впилась глазами в лицо мужа. Великолепный во всех отношениях Дэвид Линч белозубо улыбался, обнимая одной рукой высокую брюнетку, лица ее девушка не видела, но не сомневалась, что она прекрасна, как и все его женщины. Несколько минут она просто рассматривала фото, подмечая и запоминая самые малейшие детали. И сделала для себя не утешительный вывод: посторонние или малознакомые люди так не обнимаются, за этими взглядами, наклонами голов, складочками у губ и объятиями чувствовалась своя история. Жаль не видно было глаз, возможно они сказали бы ей больше.
