Осень отчаяния - Нелли Ускова
– У меня есть хорошее вино, будешь? – предложила она.
– Если ты меня напоишь, я же начну приставать и мне придётся у тебя остаться! Меня такой расклад полностью устраивает, так что наливай!
– Лучше поставлю-ка я нам чай! Как там Тимка?
– Тимоху мы потеряли, пошёл по бабам, – утапливая ролл в соевом соусе, усмехнулся Паша.
– В смысле? – Лика нахмурилась. – Он же помирился с Яной.
– Это он так думал. Яна другого мнения.
Лика испуганно уставилась на Пашу:
– Паш, ты серьёзно сейчас?
– Серьёзней некуда. Тимоха и сам не знает, что делать: и Янку любит, и к Ане его тоже, видно, тянет. То отгораживается, игнорит, то забудется и сидит пялится. Но пока держится. Яна – Аня, какая ирония!
Лика явно расстроилась, нахмурилась:
– Это очень плохо. Слушай, если они вдруг расстанутся, Яна пусть у меня поживёт, хорошо? Может, ты поговоришь с этой девочкой, объяснишь, что не надо лезть к чужому мальчику?
– В том то и прикол – она в курсе, что у Тимохи есть девушка. Но она замечает, как Тим на неё смотрит и, думаю, даже понимает, что он специально отгораживается, но они лишь мучают друг друга.
– Надеюсь, им хватит ума не переходить черту. Я не верю, чтобы Тимка смог бросить Яну ради какой-то другой девочки, – Лика так задумчиво смотрела в стол, будто решала в голове сложную задачу.
– Она гимнастка и в его вкусе, у него же вечные бзики, – хмыкнул Паша. – Я не лезу с советами, это его дело.
В разговоре о ТимьЯне они доели роллы и даже выпили чай. Лика явно расстроилась. Чтобы сменить тему Паша встал и сделал музыку громче. Стинг надрывно запел «Shape of my heart» и Паша протянул руку Лике:
– Потанцуем.
Она бросила на него какой-то печально-снисходительный взгляд, помедлила, но потом согласилась. Паша нервничал, но не показывал вида. Внутри всё трепетало от близости Лики, и невидимая струна напряжения была натянута до предела. Лика сохраняла внушительную дистанцию, не прижималась.
– Ты вкусно пахнешь, но по-другому, у тебя новые духи?
– Да, сделала себе подарочек на день рождения, – улыбнулась она.
– Мне очень нравится! – Паша чуть склонился, вдыхая глубже. – Но мне и прошлые твои духи нравились.
– Те надоели уже, я к ним привыкла, захотелось чего-то новенького.
– Перемен требуют наши сердца?
– Типа того, – хмыкнула она и снова увеличила расстояние между ними, посмотрела в лицо Паше.
А он будто ждал этого момента. Ждал, когда их взгляды встретятся. Сердце билось на износ, как птица в отчаянии разбивалась о клетку. Паша резко потянулся поцеловать Лику, но она отвернулась и тут же остановилась. Он лишь мазнул губами по её щеке.
– Паш, не надо!
Лика захотела вырваться из объятий, но Паша удержал её за плечи, заглядывал в лицо, потому что она прятала глаза:
– Почему?
– Мы с тобой это уже много раз обсуждали!
– Ты совсем не замечаешь, как я повзрослел?! – сквозь боль Паша выдавил надрывную ухмылку.
– Паша, тебе семнадцать! Это неправильно! Ты ещё маленький!
– Ничего себе маленький! Я выше тебя на голову. Хочешь, бороду отпущу, стану бородатым дедом, буду выглядеть старше тебя. Я выгляжу взрослым! Что тебе нужно ещё?!
– Тебе семнадцать, а мне двадцать пять! – Лика говорила твёрдо, подняла на него глаза, но снова отвела их в сторону.
– Это всего лишь цифры. Внутри, быть может, я даже старше тебя. Ты сама знаешь, мне пришлось рано повзрослеть. – У Паши щипало глаза, в горле застыл ком.
– Я не могу так, – Лика качала головой. – Я не могу связываться с ребёнком.
Она вырвалась из его хватки, и на этот раз Паша не стал удерживать. Лика села на диван и вздохнула.
– Лик, ну где ты видишь ребёнка?! Мне через два месяца будет восемнадцать, я уже студент! Ты постоянно цепляешься за возраст, но это всего лишь цифры! – Паша уселся рядом. – Я не могу без тебя. Сколько мне должно быть лет, чтобы ты увидела во мне мужчину?
– Ты даже школу ещё не закончил, а я уже успела выйти замуж и развестись! Какие у нас могут быть отношения?! Паш, – она заговорила вдруг мягко, будто утешала. – Ты очень добрый, красивый мальчик! Найди себе хорошую девочку, которая тебя полюбит, но не мучь ни меня, ни себя.
– Лика, блин! Я тебя люблю, зачем мне другие?! – возмущение граничило с отчаянием. – Скажи, что тебе нужно, чтобы мы хотя бы попробовали? Сколько лет мне должно быть? Или дело в деньгах? В чём? Что тебе мешает? Как мне доказать, что я не ребёнок?
– Никак, – выдохнула она. – Мне очень жаль твои чувства, правда. Я не хочу, чтобы ты страдал, но я так не могу. Прости, Паш!
– А давай попробуем! – сердце разрывалось от горечи и обиды. Руки подрагивали, но Паша сжал их в кулаки, и скрыл свои истинные чувства. Наоборот, придвинулся вплотную и заговорил весёлым тоном. – Представь, что мне тоже двадцать пять! – Паша сделал серьёзное лицо и пробасил, протягивая руку: – Анжелика Дмитриевна, разрешите пригласить вас на свидание?! Ты и так разбила мне сердце, хуже мне уже не будет. Что ты теряешь?
Лика хмыкнула, чуть улыбнулась. Посмотрела на протянутую ладонь, а потом в глаза, тяжело вздохнула:
– Я потеряю самоуважение. Прости, но для меня ты всё ещё ребёнок!
Паша так и ушёл, расстроенный, полностью раздавленный. Даже не писал Лике до пятницы – он не знал, как доказать, что уже не ребёнок. В глубине души надеялся, что если дистанцируется, Лика почувствует вину, а может, ей станет не хватать внимания Паши, и она напишет сама.
И чем сильнее отталкивала Лика, тем чаще Паша думал о Свете. В ней он видел спасение, ведь действительно рядом с ней забывался, ему с ней было хорошо. И Паша надеялся, что Света станет лейкопластырем для его израненного сердца. Но в среду он совершенно забыл про тренировку у чирлидерш: нашёл классную заброшку и утащил Тимоху туда.
