Старшая жена. Любовь после измены - Лия Султан
- Папа! Ну как там Мальдивы? – спрашиваю сходу.
- Ну как? Достали. Но детям нравится, - обреченно вздыхает отец.
- Главное, чтобы детям нравилось, - усмехаюсь я.
После смерти мамы папа все-таки женился на своей токалке, что меня еще больше раздраконило. Он все еще жил на два города, бывая в Алматы наездами. Я ужасно злилась, устраивала молчанки, но потом все равно простила его. Все-таки он мой отец – единственный близкий человек на земле, и не смотря ни на что я его люблю. Какая ирония! Теперь моим девочкам придется пройти через тоже самое.
От второй жены у отца трое детей. Сын учился, а затем остался в Америке. Двойняшкам – мальчику и девочке – по 17. Всего лишь на год старше моей Анели. А папе 66. Такая мы нестандартная семья.
- До меня дошли слухи, - недовольно начинает отец. – Что скажешь?
- Скажу, что разведка твоя работает с запозданием. Этим слухам скоро месяц. А если честно, три года.
- Почему не сказала, что в больнице?
- Не хотела портить тебе отдых с женой и детьми, - давлю на больную мозоль.
- Ты чуть не умерла вообще-то.
- Ты и это знаешь, - смеюсь. – Но не умерла же. Всем врагам назло.
- Ладно, понял, не хочешь это обсуждать. - отвечает снисходительно. - Что там с токал Рустама?
- Ну что с токал, папа? – усмехаюсь я. – Стандартный суп-набор. Ты же сам знаешь, - любому другому человеку за такой завуалированный стеб давно бы уже не поздоровилось. Потому что ни один казахский отец не позволит дочери так с собой разговаривать. Но мне великий и ужасный Талгат Балгабаев многое прощает. Наверное, все из-за чувства вины.
- Снова язвишь? – чувствую недовольство в голосе.
- Снова.
- Что думаешь делать? – начинается наш словесный пин-понг – вопрос-ответ.
- Разводиться.
- Девочки?
- Заберу с собой.
- Он сам что?
- Не хочет. Клянется в вечной любви.
- Веришь?
- Ты сейчас серьезно? Я такие клятвы еще в 16 лет слышала и поняла, что они не работают.
На том конце провода слишком громко молчат и думают. Конечно, он ничего не ответит на мой выпад.
- Мне вмешаться?
- Пока не надо. Я могу разобраться сама.
- Вернусь через неделю, поговорим
- Поговорим, - спокойно соглашаюсь я.
- И давай без самодеятельности! – предупреждает он.
- Ну конечно. От тебя попрошу того же.
- А что я? - чувствую, что ухмыляется. – Я вообще на Мальдивах.
- Одно другому не мешает, папа. Но поговорить все равно надо.
- Хорошо. Только ради тебя пока ничего не буду делать…
- Но?
- Но я могу и передумать.
- Набери меня, когда будешь в городе. Встретимся, чаю попьем, - прошу я спокойно. Пока я знаю, что отец меня послушает. А дальше буду действовать по ситуации.
- Ладно. Береги себя, - папа смягчается.
- И ты! Детям привет, - специально не упоминаю его жену. Чисто из вредности.
- Передам.
- Пока.
Отключаюсь. Я прекрасно знаю возможности Талгата Баглабаева, учитывая, что сейчас у них с моим мужем одно общее дело, связанное с нефтеперерабатывающим заводом. Однако они зависят друг друга. Правда, Рустам и его отец в большей степени. У меня есть определенные мысли на этот счет, но они слишком страшные, чтобы озвучивать их.
Подул легкий ветерок, зашелестела листва на деревьях и кустах. Я закрыла глаза и начала размеренно дышать, чтобы утихомирить разбушевавшиеся эмоции.
- Знал, что найду вас здесь, - послышался голос Арсена Ильясовича.
Я открыла глаза и улыбнулась ему.
- Мне здесь очень нравится.
- Я заметил. Присяду? – спросил он.
- Конечно.
- Ну слава Богу, - усмехается он. – А то в первый раз вы извелись из-за того, что я сел на вашу скамейку.
- Простите, пожалуйста, - краснею и прижимаю ладони к щекам. – Мне жутко стыдно. чувствую себя снобом.
- Все нормально, - снова улыбается он. – Я пошутил. Кстати, - Арсен Ильясович достает из кармана голубую плитку Казахтанского, - шоколадку?
- А мне можно?
- Если только одну дольку, - доктор надламывает шоколад и только потом разворачивает обертку.
- А вы знаете, я очень люблю Казахстанский шоколад, - беру маленькую дольку и с наслаждением надкусываю. – Ммм, как я соскучилась по сладкому.
- Я тоже его люблю. Может, это самообман, но шоколад хорошо влияет на работу мозга.
Сидим в тишине. Каждый думает о чем-то своем.
- Айлин, - Арсен первым прерывает молчание, - хотел извиниться за тот случай с вашим мужем. Это было непрофессионально.
- Бывшим, - хмыкаю я, и Арсен удивленно смотрит на меня.
- Муж скоро станет бывшим. Мы разводимся.
- Мне жаль, - доктор отламывает еще один кусочек.
- Это неизбежно. Хотя и неожиданно, - пожимаю я плечами. – Вы женаты?
Я вдруг понимаю, что мне интересно узнать, есть ли у него возлюбленная, жена, или бывшая.
- Вдовец, - спокойно отвечает он, а у меня все внутри сжимается от грусти и неловкости.
- Простите, пожалуйста, - только и могу прошептать я.
- Все нормально. Вера умерла пять лет назад.
- Красивое имя.
Арсен ничего не отвечает, а просто опускает голову и улыбается. Я понимаю, что он сейчас вспоминает любимую жену. Сижу молча и не мешаю ему, но не могу отвести глаз от его красивого лица и глаз, наполненных светлой грустью.
- Мне пора возвращаться, могу вас проводить до отделения, - доктор встает и протягивает мне руку.
- Да, я тоже уже собиралась идти.
Арсен Ильясович медленно ведет меня под руку, так как мне временами еще больно. Мы проходим мимо круглой беседки с голубым куполом, и он, показывая на нее, говорит:
- Мы здесь любили сидеть летом, когда я дежурил по воскресеньям. Вера приносила мне обед из дома и ждала, пока я освобожусь. Иногда долго ждала, если я был на операции.
- А какой она была? – мне правда очень интересно узнать, что же за женщина так прочно поселилась в его сердце.
- Вера спешила жить. Я это только сейчас
