Развод. Моя (не) желанная (СИ) - Зорина Лада
Ох, Митина, что же ты со мной делаешь…
Но стоило их языкам соприкоснуться, и она будто очнулась.
Упёрлась ладонями ему в грудь. Думала, он сдастся без боя. Тут же отступит.
А ведь ещё секунду назад едва не стонала. И колени почти подгибались.
— П-пусти, — отвернулась. — Ты… совсем уже, что ли? Громов!
Он держал её крепко, пережидая захлестнувший его вихрь ощущений.
Митиной пришлось сдаться — и она, пряча от него свои губы, уткнулась лбом ему в грудь.
— Ну так… что? — прохрипел он наконец, тяжело переводя дыхание. — Берёшь свои слова назад или… или будешь настаивать, что я тебя обслюнявил?
Она молчала, и он дожал:
— Видимо, нет. Видимо, стоит всё повторить. Для закрепления.
Митина дёрнулась, замотала головой:
— Н-нет. Не смей! Не смей, Громов!
— Слушай…
Он осёкся и подождал, пока она прекратит брыкаться, с некоторым удивлением осознавая, что не готов её отпускать. Чёрт знает когда ему ещё представится такая возможность. На его взгляд, они подворачивались ему преступно редко.
— Да прекрати ты ёрзать и выслушай!
Она дёрнулась ещё пару раз, но потом всё же затихла. Поняла наконец, что спорить с ним бесполезно.
— Зачем ты сопротивляешься?
Она застыла, потом медленно, очень медленно подняла на него взгляд, и он с необъяснимым удовольствием для себя отметил, как ярко пылали её щёки.
Он хотел бы увидеть, как розовеет вся её кожа — от шеи и ниже. Хотел бы увидеть её настоящую. Такую, какой она могла бы быть только с тем, кому полностью доверяет.
Если бы несколько дней назад его в дверях квартиры в том самом наряде встретила не Илона, а она…
Он сглотнул, в панике пытаясь припомнить, что вообще собирался сказать.
К счастью, она ему с этим, сама того не зная, помогла:
— Со… сопротивляюсь?
— Митина, ты же тоже всё это чувствуешь.
— Я…
— Только не смей мне врать. Добром это не кончится, — он жадно смотрел на её припухшие губы.
Когда это успело случиться-то? Он так и не удосужился припомнить.
Ощущение было такое, что вот эта странная тяга существовала всегда… Просто удовлетворял он её всё время не с теми.
Охренеть, конечно, открытие…
— Н-не понимаю. Я не знаю, что ты там чувствуешь. Отпусти меня, я тебе говорю!
Но своими требованиями она добилась только того, что он лишь теснее прижался к ней, не желая дарить ей не единого шанса сбежать.
— Ты чувствуешь, что нас тянет друг к другу.
Светлый взгляд вспыхнул. Кажется, Митина собиралась всё отрицать до последнего.
— Чушь. Ничего такого я не чувствую! Чувствую, что сейчас задницу себе отморожу, если ты так и будешь меня к этой стене прижимать!
Ох ты ж…
— Виноват, — буркнул он, с готовностью просунул свою ладонь между её упругой пятой точкой и кирпичной кладкой.
Митина беззвучно ахнула от такой наглости. А Яр посчитал, что манёвр стоил того.
— Ты… ты… как ты смеешь?!
— Как я смею… Дай-ка подумать, — он картинно наморщил лоб. — Ах да. Ещё как смею. Ты моя по закону.
— Тв… твоя? — опешила Митина. У неё даже рот от изумления приоткрылся. — Громов, тебе совсем мозги отказали? Что за…
— Мы женаты, если забыла. А я такой терпеливый, что даже супружеский для с тебя спросить не спешу.
О да… этот цирк определённо стоил того, чтобы его затевать. Митина буквально пылала от шока и негодования.
Пришло время это признать. Его заводило, когда заводилась она. И пусть заводилась пока только от злости. Энергия требует выхода так или иначе.
И он придумает способ доказать ей, что есть способ дать ей выход к их обоюдному удовольствию.
Вот только приходилось признать — терпением запастись всё же придётся.
Терпением и терпимостью.
Потому что в ответ на его фразу Митина прищурилась и прошипела:
— Как ты к месту о долге заговорил. Вот о нём советую и подумать. Подумать о том, как скорее тут всё наладить и наскрести денег, чтобы рассчитаться с долгами.
— Злобное маленько создание, — хмыкнул Яр, но не успел больше ничего предпринять.
Его телефон зазвонил, и стоило ему от неожиданности ослабить хватку, как девчонка вывернулась и бросилась прочь.
— Детский сад, — пробормотал он и вынул телефон из кармана.
Илона.
Как-то совсем не ко времени.
Но трубку он всё-таки снял. Щеголять перед рабочими в своём «рабочем» состоянии всё же не стоило. Нужно время, чтобы немного остыть.
— Слушаю.
— Привет. Не отвлекаю?
Да как сказать…
— Не отвлекаешь. Что-то случилось?
— Представь себе, да, — протянула Илона. — Я жу-у-утко соскучилась. Приезжай сегодня ко мне. Обещаю, тебя ждут все тридцать три удовольствия.
Его сегодняшний день, помимо этой поездки, не включал в себя больше никаких серьёзных активностей.
Он доставит несговорчивую супругу домой и совершенно свободен.
И его ждут все тридцать три удовольствия от изголодавшейся по нему женщины.
— Заманчиво, — он слышал собственный голос будто издалека. — Но, извини, не смогу. Много дел.
— А когда всё же сможешь? Скажи хотя бы, когда снова приедешь. В прошлый раз ты так спешил, что даже не сообщил, когда тебя теперь ждать.
— Это не телефонный, видимо, разговор, но… Знаешь, возможно, ждать вовсе не стоит.
Глава 43
Я выскочила из здания, плохо соображая, куда вообще мчусь. Холодный ветер слегка остудил мои горевшие щёки, но и только. Потушить бушевавшее внутри пламя ему оказалось бы не под силу.
Зачем он это сделал?
Что он хочет этим всем доказать?
Чего добивался?
Самоуверенный, эгоистичный, твердолобый…
— Далеко собралась? — прилетело мне в спину, и я едва не споткнулась на ровном месте.
Пришлось оглянуться.
Громов шагал следом за мной, на ходу пряча в карман джинсов телефон.
— Митина, серьёзно, куда ты мчишься? Собралась пешком до дома домчаться?
Я проигнорировала насмешку и в отчаянии огляделась, будто всерьёз надеялась обнаружить какую-то альтернативу обратной поездке с Громовым в одном авто.
Но стоило ли говорить, что помимо его громадного чёрного джипа на импровизированной стоянке торчала только пара автомобилей здешних прорабов.
А если такси вызвать?..
Я, если что, и подождать готова.
— Алина.
Я замерла, поражённо вслушиваясь в отголоски прозвучавшего слова. Всего три слога. Просто имя. Но для меня — непросто.
Громов впервые назвал меня по имени.
Поверить собственным ушам оказалось труднее, чем можно было предположить.
Пришлось опять оглянуться. Чтобы удостовериться, что я не галлюцинирую.
Громов успел дошагать до своего авто и отворить переднюю дверцу со стороны пассажирского сидения.
Он взирал на меня с видом порядком уставшего от капризов дитяти родителя.
Ну что толку-то упираться? Альтернатив поездке с ним у меня сейчас попросту не было. Разве что угнать авто одного из прорабов.
Я, может, и на такое безумие решилась бы, умей я водить.
— В машину. Или мы тут застряли надолго.
С Громова станется. Если я возьмусь упираться, он прямо на глазах у рабочих сгребёт меня в охапку и затолкает в машину. И я была почти стопроцентно уверена, что это не моя разгулявшаяся фантазия сейчас говорила — сведённые брови и недобрый пристальный взгляд говорили в пользу моих неприятных догадок.
Посопев, я подошла к авто. Демонстративно открыла заднюю дверцу и влезла на заднее сиденье.
Громов не стал комментировать мой демарш. Захлопнул дверцу, занял водительское место.
— Слушай…
— Не собираюсь, — окрысилась я. — Или мы едем домой, или я и впрямь пешком отправлюсь.
Он не стал утруждаться и оборачиваться — уставился на меня немигающим взглядом в зеркало заднего вида.
— Если ты рассчитываешь на извинения, то я могу извиться только за то, что извинений не будет.
Я мигом забыла обо всех своих намерениях вообще с ним больше никогда не разговаривать.
