Неспортивное поведение (СИ) - Ван Дайкен Рэйчел
— Да. Думаю. Ты же футболист.
— Значит, он будет злиться больше из-за того, что я футболист? Это бессмысленно. Кинс, ты достаточно взрослая, чтобы принимать свои собственные решения.
— Да, я знаю. Даже он это знает. Джекс просто… он не хочет видеть, как мне причиняют боль.
— Думаешь, я причиню тебе боль? — Слова выскочили, прежде чем я успел их остановить.
Она обернулась, ее глаза были грустными.
— Ты уже это сделал.
— И ты думаешь, что я достаточно глуп, чтобы повторить эту ошибку?
— Это никак не связано с клетками мозга, Миллер, в противном случае ты бы уже вышел из игры. — Она подмигнула. — Это связано с твоей способностью преодолевать трудности, чтобы двигаться дальше. Именно ты сказал, что даже не уверен, что у тебя есть сердце, это не тот риск, на который бы пошло большинство девушек. Я имею в виду, что ты практически сказал мне, что не можешь связывать себя обязательствами. И извини, что шокирую тебя, но большинство девушек хотят обязательств.
Я кивнул, недовольный направлением нашего разговора; я отчаянно нуждался в том, чтобы что-то с этим сделать, например, поцелуями убрать все сомнения, слетевшие с ее рта, и раздеть догола.
Нам было бы хорошо вместе.
Больше, чем хорошо.
Я воевал с самим собой, желая доказать, насколько хорошо все может быть, одновременно говоря себе, что все может быть и плохо, ведь присутствовало слишком много не поддающихся контролю факторов.
— Черт возьми, Кинс. — застонал я, устав от собственного мыслительного процесса. — Что, если я хочу попробовать?
— Что, если простого «попробовать» не достаточно? — выстрелила она в ответ.
Раздался стук в дверь. Я замер. Она застыла.
Я побежал к смежной двери к своей комнате. Заперто. Дерьмо. Я забыл свой ключ.
— Кинс! — раздался голос Джекса. — Это я, с тобой там кто-то есть?
— Нет! Я, м-м-м, это м-м-м… телевизор так громко орет, подожди! — крикнула Кинс, — Заходи в душ, — прошипела она, пихнув меня в ванную.
— Ты шутишь, — пробормотал я. — Кинс, это же смешно.
— Заходи! — Ее глаза заблестели от надвигающихся слез. — Пожалуйста!
Слезы всегда были моей погибелью, особенно когда это были слезы такой сильной девушки. Девушки, которая редко позволяла людям видеть свою мягкую сторону. Я знал ее больше года, и каждый день она впечатляла меня своей силой.
— Поверить не могу, что прячусь в ванной комнате от твоего брата, — пробормотал я, забираясь в ванну и задергивая шторку, чтобы спрятаться. — Если он зайдет сюда по какой-то причине, кроме того, чтобы пописать, то я выйду!
— Ладно! — Дверь захлопнулась, а затем Кинс слишком громко сказала: — Джекс!
— Почему ты орешь? — Он рассмеялся. — Я имею в виду, что ожидал крика, но ты, похоже, искренне рада поболтать.
— Ну, да. — Она хихикнула.
Ах, черт, мы облажались. Худшая лгунья в истории лжецов пыталась обмануть парня, чья работа заключалась в том, чтобы хорошо читать язык тела. Замечательно.
— Ты уверена, что с тобой все в порядке? — спросил Джекс, его голос был пропитан беспокойством. — Ты принимаешь лекарство? Спишь достаточно?
Лекарство? Какого черта? Какое лекарство? И почему, после двух недель жизни с Кинс, я и понятия об этом не имел? Рассердившись, я сжал шторку в кулак, готовый сорвать ее с чертовой планки.
— Я не тупая, — сказала она резким голосом. — Ладно, говори.
— Прости, — выпалил он.
Мои брови взметнулись вверх — я был впечатлен, два извинения за один день. Я отпустил шторку и сел в ванну. Попытался устроиться поудобнее, но мое тело было настолько массивным, что пришлось обнять колени, чтобы вообще там поместиться, не говоря уже о том, чтобы сидеть в маленьком пространстве и случайно не содрать шторку, которую я только что сжимал.
— Я знаю, что так и есть. — Голос Кинс был грустным. — Знаю, ты испытывал стресс. Я просто… — Еще один вздох. Черт, мне нужно как-то подобраться ближе. — Ты не можешь все на свете. Не можешь спасти все.
Мой друг молчал.
— Джекс, ты же это знаешь, да? Ты не Капитан Америка.
— Но это именно так. Я всегда мог исправить ситуацию. Я всегда был твоим героем, как и папа, и потерпел неудачу. Я, правда, думал, что поможет, если буду держать тебя подальше от всего, что если ты заболеешь, то никогда меня не простишь.
Заболеет?
Типа гриппом? Все волоски на загривке встали дыбом, пока я ждал дополнительной информации.
И продолжал слушать. Даже если что-то говорило мне, что не стоит этого делать.
— Давай сосредоточимся на папе. На нас. Не прошлом.
Ту же чертову вещь, что она сказала и мне.
Что, черт возьми, такого ужасного было в ее прошлом? Помимо Андерсона?
— Просто так? — Джекс не казался убежденным.
Черт, я не был убежден. Надави на нее, мужик! Заставь ее говорить! Открыться! Ты же квотербек НФЛ, ради всего святого! Будь мужиком!
— Джекс…
— Правильно. — Его голос смягчился, и, возможно, это было мое воображение, но он казался испуганным. — Я знаю, что у нас обоих завтра тренировка, поэтому буду рядом, если Андерсон будет докапываться… — Он вздохнул. — Я заметил, что с Миллером все отлично. Слишком здорово, на мой взгляд. Не напомнишь, почему он продолжает тебя целовать?
— Потому что передо мной невозможно устоять.
Я ухмыльнулся ее поддразнивающему тону. Проклятье, она была права.
Я едва сдержал свой смех, когда Джекс выругался. Боже, просто от мысли о том, что она извивается, прижимаясь ко мне, я готов включить холодную воду и позволить литься на меня добрых десять минут.
— Ты поклялась, что после Андерсона больше никогда не станешь встречаться с футболистом. — Интересно. — Ты любишь футбол и ненавидишь игроков. — Ну, черт возьми. — Андерсон попытался сломить твой дух, Кинс. Я знаю, что Миллер не такой, но помни, что весь этот сценарий с фальшивыми отношениями нужен для того, чтобы ты была в безопасности. Это не… это не по-настоящему, Кинс.
Гребаный-сукин-сын-оболомщик.
— Я знаю. — Ее голос был тихим. Я ненавидел этот тон. — Я это знаю, хорошо?
— Миллер хороший парень. — Это было получше. — Но он молод. — Какого черта? Я уже давно был совершеннолетним, и мне пришлось вырасти больше, чем мудакам в два раза старше меня! — Он все еще не пережил расставание с Эм.
Я его убью. Голыми руками.
— Ох. — Было ее ответом, она прочистила горло.
Мне так сильно хотелось выбраться из этой ванны, что мои пальцы онемели, сжимая ее края.
— У них есть прошлое, ты же знаешь.
— Знаю.
Боже, Джекс делал все только хуже.
— Он хороший актер.
Может, мне просто стоит переехать его на своей машине? Эта идея имела смысл. А оторванные руки — нет, мне нужны были руки, чтобы ловить мяч.
— Послушай, будет лучше, если ты все узнаешь. Единственная причина, по которой я его выбрал, состоит в том, что знаю, он не тронет тебя, так как все еще не «отошел» от прошлого. Возможно Миллер думает, что с ним все в порядке, но я действительно сомневаюсь, что он до конца осознал, что те отношения закончились. А привести тебя в самую гущу событий бы довольно дерьмово. Так что да, я верю, что он не причинит тебе боль, потому что не думаю, что он на самом деле мудак, который переспал бы с тобой, а потом кинул.
Кинси втянула ртом воздух.
У меня зашумело в ушах.
Кровь с грохотом текла по моим венам.
Я закрыл глаза и тихо выругался. Оглушительная тишина, казалось, царила целую вечность.
— Ты прав, — прошептала она тихим голосом. — Не знаю, о чем я думала… Я просто… увлеклась. — Нет! Меня одолевало очень сильное искушение выбежать из ванной комнаты, чтобы объяснить все ей, ему, и просить у нее прощения, хотя, я этого и не заслуживал.
— Ты прекрасна, — сказал Джекс с ноткой страдания в голосе. — Послушай, сезон в самом разгаре, и мы знаем, какая битва нам предстоит с Андерсоном… возможно… нам стоит… я не знаю, найти тебе парня, с которым ты сможешь по-настоящему встречаться
