Приманка для Коршунова (СИ) - Котлярова Екатерина
— Опять следил этот ублюдок конченный? — рычит взбешённо Саша, сжимая руки на моих плечах и притягивая к себе ближе.
— Я ошиблась. Номера другие были. Там женщина за рулём была. Но просто, Саш… Ты же знаешь, что он сделал с дядей Серёжей. Я не смогу, если и с Лёвой что-то случится. Если он ему причинит вред, — сокрушённо качаю головой. — А ведь во мне он видит маму, а значит… так же безумен. Так же готов убить любого, кто окажется рядом. Пусть лучше Лёва меня ненавидит, — голос дрогнул, — но будет счастлив без меня. Даша ему не сказала, что мы брат и сестра. он по-прежнему уверен, что мы пара. Как и все. Пусть будет так. Так проще, — слёзы начинают течь из глаз, впитываясь в футболку Саши.
— Полгода, Машка-мышка. Полгода подождать. Я почти накопил на квартиру. Осталось совсем чуть-чуть. Может, даже на двухкомнатную хватит. Конечно, не хоромы будут. Мы съедем. В столицу уедем. Затеряемся там, он не найдёт. И вернём тебе твоего Лёву. Раз он такой прекрасный. Одно радует, — добавляет с усмешкой в голосе, — удар у него хороший. — До сих пор челюсть ноет. Сможет защитить тебя.
— Это было нечестно, — приподнимаюсь на локте и заглядываю в лицо брата. — Ты профессионал. А он…
— Он тоже не лошпед. У него удар хорошо поставлен. Твой Лёва явно в зале частенько зависает.
Мой Лёва. Как же приятно звучит. Мой. Только мой. Как же я об этом мечтаю. Чтобы можно было постоянно его касаться.
— Полгода это очень долго, — устроив голову на груди Саши, пробормотала я. — Даже день кажется мучительно долгим вдали от него.
— Долго, — согласился Саша. — Но впереди вся жизнь, Машка-мышка.
— А если он… другую…
— Нет, — твёрдый ответ.
— Откуда ты можешь знать?
— Просто знаю, Маш. Просто знаю…
Улыбаюсь и проваливаюсь в сон. Раз Саша сказал, так и будет. Так и будет…
Глава 24
Саша
Маша уснула. Сестра вздрагивает во сне и что-то неразборчиво бормочет. Склоняюсь ниже к ней и напрягаю слух.
— Лёва, пожалуйста… Лёвочка… люблю… не уходи… — начинает всхлипывать.
— Тише, Кукла, — пробормотал я, вспоминая странную кличку, которую дал сестре рыжий. — Никуда не уйду.
— Лёва… — выдыхает и расплывается в улыбке. Ладонями сжимает мою футболку, сминая ткань в кулаках. Усмехаюсь и с нежностью глажу мелкую по голове. Старше её всего на семь месяцев, а иногда кажется, что между нами лет пять разница. Вспомнил, как два года назад отец привёл её домой. Я даже точно помню день.
Пятое мая.
Закинув ноги на стол, переписывался с девчонкой, с которой вчера познакомился на вписке. Ухмылялся с заумных цитат, которые она явно брала с одной из многочисленных групп ВКонтакте. Кинул взгляд на экран ноута, где за каким-то Лешим на заставке фотография трёхлетней давности. Из лагеря. С костра. ОНА, сидящая рядом с рыжим и прикрывшая устало глаза, и я, смотрящий на неё с жадностью. Как и сейчас. Мигом захотелось плюнуть на всё. Послать новую девчонку, которая усердно пытается меня заинтересовать, и пойти по знакомому до боли маршруту. Вновь опуститься на лавку и смотреть выжидающе на двери её подъезда. Сцепил с силой зубы и откинул голову на спинку мягкого кресла. Три года прошло, чувак, пора забыть. Серьёзно, мл*.
Услышал внизу голоса, а затем отец заорал:
— Александр, спустись немедленно.
Раздражённо цокнув языком, отшвырнул телефон на кровать и медленно спустился в холл. Отец стоял и выжидающе смотрел на меня. Позади него увидел девчонку. Худющую и мелкую. Она была настолько испуганной, что создавалось ощущение, что грохнется на вымытый пол с минуту на минуту.
— Чего? — недовольно бросил я, не сводя взгляда с бледного лица девчонки. По какой-то неясной причине я испытывал волнение. Боялся, что она сейчас свалится в обморок.
— Иди, знакомься со своим братом, киса, — подтолкнул в мою сторону девчонку отец.
С братом? Серьёзно? Вскинул брови.
— Я хочу домой, — пискнула девчонка, сжимая пальцами край платья. — Пожалуйста.
— Ну что же ты, — отец закинул руку на плечо девушки, и она сжалась. Вжала голову в плечи, зажмурила глаза и всхлипнула.
— Пойдём, — я шагнул вперёд и протянул руку ладонью вверх.
Она застыла. Пару секунд вглядывалась в моё лицо, а затем вложила ледяные пальцы в руку. Отцу пришлось выпустить девчонку из объятий.
— Покажи ей дом, Александр. Комнату подготовит Галина, — недовольно бросил отец, скользя сальным взглядом по худому телу девчонки. Я прищурился. Совсем с катушек слетел, маразматик? — В семь спуститесь к ужину.
Я кивнул. Подтолкнул девчонку к лестнице и закрыл ей спиной от похотливого взгляда папаши.
— А куда идти? — тихо прошептала девчонка.
— Наверх. Дверь в мою комнату открыта.
Девчонка кивнула и быстро засеменила наверх. На последней ступеньке я обернулся. Отец стоял у подножия и наблюдал за нами. Я скривил губы. Ненавижу его.
— Как тебя зовут? — поинтересовался у девчонки, когда она застыла посреди моей комнаты, с любопытством озираясь по сторонам.
— Маша. Маша Синичкина, — в глазах появились слёзы, и она часто заморгала.
— Значит ты моя сестра? — я опустился в кресло и сцепил пальцы в замок. — Как же так получилось?
Маша неопределённо повела плечами и опустила низко голову, скрывая лицо за завесой волос.
— Тебе в ванную нужно? — смягчив тон, спросил я.
Маша закивала головой, продолжая прятать лицо.
— Вон дверь, Маша, — пальцем указал я. — Иди, умойся. Мне кажется, что кое-что нам следует прояснить.
— Я хочу домой, — она вскинула на меня огромные глаза, которые, казалось, занимали половину её худого лица.
— Куда домой, Маш?
— К себе домой. К маме, — она выронила из рук куртку, закрыла лицо руками и горько зарыдала. — Я хочу к маме. К мамочке.
Я вскочил с кресла и в панике застыл. Что делать? Что делать с рыдающей девчонкой в своей комнате? Как успокоить? Уйти? Оставить её одну? Или начать жалеть?
— Эй, ну чего ты? Ну, прекрати, — забормотал я. — Ну, давай позвоним ей. Давай, — я схватил телефон и протянул его девчонке, — говори телефон. Она тебя заберёт.
Но всхлипы девчонки становились всё громче и чаще. А потом я увидел, как она стремительно краснеет, увидел, как начинает задыхаться. Смотрел в ужасе и не мог пошевелиться. Не мог даже с места сдвинуться. Не мог издать ни звука, чтобы позвать на помощь. Маша упала на пол, потянулась за курткой и достала какую-то белую фигню. Поднесла ко рту и пару раз нажала. С облегчением, какого в жизни не испытывал, увидел, что лицо девчонки снова становится белым. Я отмер. Дрожащими руками поднял её с белого ковра и перенёс на кровать. Плеснул в стакан воды и протянул Маше. Девчонка приняла его из рук, благодарно кивнув, и залпом выпила.
— Мамы больше нет, — отвернулась от меня девчонка. — Ни мамы, ни дяди Серёжи. Твой отец их убил.
Меня в который раз за день парализовало.
— Что? — смог выдавить из себя.
Девчонка повернулась ко мне и, глядя прямо в глаза, чётко повторила:
— Твой отец убил сначала любимого мужчину моей мамы, а потом её.
Впервые в жизни я упал в обморок. Свалился на пол, как кулёк с картошкой.
Очнулся я накрытый одеялом. Девчонка сидела на кровати и бессмысленным взглядом смотрела в окно, раскачиваясь из стороны в сторону.
— Расскажи, — прохрипел я. — Ты что… — в горле встал ком, мешая говорить. — Ты видела это?
Она отрицательно мотнула головой, заставив меня облегчённо выдохнуть.
— Я знаю, что это был он. Знаю.
Маша
Мама задерживается на работе слишком долго. Выглядываю ежеминутно в окно, надеясь увидеть её стройный силуэт. Но мамы нет. На звонки она не отвечает, заставляя меня нервничать ещё больше. Я доделываю уроки, собираю рюкзак, мою всю посуду в раковине, и решаю идти спать, резонно решив, что мама могла, наконец, согласиться пойти на свидание с дядей Серёжей. Я видела, что мама любит его. Вот только она чего-то боялась. А точнее кого-то. Всегда. Всю жизнь. Сколько я себя помню. Но на все мои вопросы отвечала всегда одной фразой:
