Тройняшки не по плану. Идеальный генофонд (+ Бонус. Новый год у Тумановых) - Вероника Лесневская
- Мы. Проверим. Всех мам из списка, - чеканит каждое слово и умолкает, сжав губы. Всем своим видом показывает, что не намерен продолжать обсуждение.
Лихорадочно киваю, одергиваю руку и все внимание обращаю на городской пейзаж, задумчивым взглядом окидывая высотки, магазины и небольшие дома. Спорткар стремительно набирает скорость – и через несколько минут вид за стеклом превращается в мутную, неразборчивую массу.
- Притормози немного, - прошу Адама и достаю из сумки вибрирующий телефон.
Мельком мазнув по имени контакта, тут же снимаю трубку.
- Да, мам, ты тройняшек не успеваешь забрать из детсада? – нахмурившись, выпаливаю в трубку раньше нее. Она никогда не звонит по пустякам. Тем более, сегодня я перепоручила ей детей, потому что с Адамом уехать нужно было. К очередному ребенку, который точно не его. - Или мне подъехать?
Вопросительно смотрю на Туманова, и он кивает, без слов понимая мою просьбу. Приостанавливается, чтобы в случае необходимости быстро перестроить маршрут.
- Я уже здесь, - ледяным тоном проговаривает мама, отчего у меня леденеет все внутри. Я слишком хорошо ее чувствую, ловлю каждую эмоцию. И сейчас она расстроена и… напугана. – Макс и Ксюша одеваются, я домой их отвезу, на Сережу оставлю, а потом сразу…
- А Василиса? – едва не вскрикиваю, мгновенно заметив «недостающее звено» в якобы спокойной речи матери. - Что с ней? – голос срывается.
Телефон вылетает из моих ослабленных рук и оказывается у Адама. Включается громкая связь - и расстроенный голос мамы звучит теперь на весь салон.
- Я пока сама не знаю деталей. Сказали, что неудачно упала с горки на детской площадке, напоролась на что-то и сильно поранила бедро. Артерию повредила, - сипло добавляет, и я зажмуриваюсь до белых мушек перед глазами. Потому что знаю, насколько это может быть опасно. - Медсестра на месте оказала первую помощь, кровотечение остановила и отправила по скорой, - на выдохе выдает мама, пока я бледнею. И мне абсолютно плевать на горячую ладонь, что аккуратно похлопывает меня по щеке, а после ложится на шею. Массирует успокаивающе, но на меня не действует это. – Агата, ты можешь прямо сейчас в больницу отправиться? Я обзвоню там всех знакомых, а сама подъеду позже.
Пытаюсь выдавить хоть что-то из парализованного горла, но получается лишь промычать и всхлипнуть. Обреченно смотрю на Адама. Мне больше не от кого ждать поддержки. И только он способен быстро доставить меня к дочери. Я на коленях молить готова его о помощи, но мне и рта раскрыть не требуется.
- Да, мы выезжаем, не волнуйтесь, - хрипло, но убедительно отвечает он вместо меня и откидывает телефон.
Глаза стремительно заслоняет пелена слез, плечи трясутся, сердце останавливается на миг, чтобы с новой силой начать брыкаться в груди. Больно. И страшно. Как тогда…
Нет, я не могу потерять ребенка. Только не снова. И не спустя столько счастливых лет.
- Не вздумай в обморок падать, Агата, вдруг я заблужусь. Путь кто подскажет? - пытается встряхнуть меня Адам, хотя сам не такой спокойный, каким хочет показаться.
За секунду до истерики замечаю, как подрагивают его руки, хватая руль. Как нога соскакивает с педали, но затем вбивает ее в пол. Невероятным усилием воли я вытаскиваю себя из паники. Нельзя, не сейчас. Я не должна отвлекать Адама.
Мы нужны Ваське.
* * *
Врываюсь в холл больницы, пролетаю мимо медсестры в приемном покое. Не знаю, откуда черпаю силы. Но, ведомая диким страхом и материнским инстинктом, я призываю все свои внутренние резервы. Интуитивно нахожу нужное отделение. Толкаю пластиковую дверь.
Едва не рухнув, споткнувшись о порог, оказываюсь в руках Адама. Он подхватывает меня сзади за талию, дергает вверх, не позволяя упасть и разбить нос о плитку, и крепко к себе прижимает. Но как только становлюсь твердо на ноги, я вырываюсь из объятий. И на панике подбегаю к стойке.
- Василиса… Береснева, - запыхавшись и глотая слезы, с трудом называю родное имя. – В какой палате?
Женщина надевает очки и внимательно просматривает список поступивших. Находит нужную фамилию, ведет пальцем, зыркает на листок, оставленный под стеклом отдельно.
- К ней нельзя. Под капельницей, - сообщает равнодушно, а у меня легкие сгорают от паники.
- Что? – издаю то ли писк, то ли стон.
Растерянно пячусь назад и окунаюсь в умиротворяющее тепло. Сильные руки смыкаются на моей талии, крепко фиксируя.
- Тише, Агата, - шепчет мне на ухо Адам.
Опять он рядом. Совсем близко. И я больше не сопротивляюсь его поддержке. Обессиленная и опустошенная, принимаю ее. Позволяю развернуть себя, как безвольную марионетку, а потом сама утыкаюсь лицом в твердую, теплую грудь, что вздымается судорожно. Прижимаюсь щекой и слышу бешеный стук сердца, что вторит моему.
- Я сейчас лечащего врача позову. Дарья Дмитриевна все расскажет, - подскакивает с кресла сестра, и оно отъезжает на колесиках к дальней стене.
- Заодно главного приведите, - в приказном тоне выплевывает Адам, поглаживая меня по макушке. В другой ситуации я бы отчитала его за наглость, но сейчас он… очень нужен мне.
Не понимаю, почему, но доверяю Туманову. Самое ценное, что у меня есть. Здоровье моей малышки.
Адам упертый, в этом у меня нет сомнений. Иначе давно бы бросил поиски сына. Значит, и тут добьется ответов. Он обязательно выяснит все. И поможет.
Слегка расслабляюсь в его руках, позволяю себе всхлипнуть. Заливаю слезами и сминаю некогда идеально выглаженную рубашку.
- Я всегда на месте, - льется позади знакомый голос, который пронзает душу осколками стекла. Проникает в разум, сердце. Разрывается в районе живота и отдает резью в самом низу. Там, где шрам. – Макар Яковлевич к вашим услугам.
- Макар? – оглядываюсь. Отстраняю Адама и делаю шаг навстречу призраку прошлого.
Надеюсь, он не ведет мою дочь. Я скорее украду ее и в другую больницу перевезу, чем доверю этому…
- Здравствуй, Агата, ты совсем не изменилась, - узнает меня сразу и не скрывает этого. Общается так, будто мы старые друзья. И это не он выпотрошил меня когда-то и бросил сломанную. - Такая же красивая, - улыбается во
