Сплетенные - Калли Харт
— Хорошо. А эта посылка будет кричать и бить меня по затылку, пока я перевожу ее через многочисленные границы штатов?
Теперь моя очередь смеяться.
— Это будет проблемой?
— Вовсе нет. Не могу сказать, что не привык к подобному. Как только поговорю с Мединой и разберусь с Хулио, заскочу в гости.
У меня перехватывает дыхание.
— С Мединой?
— Да. Медина — мой человек внутри. Ты ведь знаком с этим парнем? Высокомерный ублюдок. Задолжал мне. Он сообщит мне о планах Хулио до того, как я попаду на эту встречу.
Ох. Вот. Дерьмо.
Ну, это просто ох*енно. Серьезно, абсолютно, бл*дь, идеально. Каковы были шансы? Каковы были шансы, что его человеком окажется Медина? Я скрежещу зубами, проклиная свою удачу.
— На самом деле, у нас может возникнуть проблема. В данный момент Андреас Медина связан в моем подвале.
Линия замолкает. А затем:
— Почему он связан и находится в твоем подвале?
— Этот ублюдок пытался убить меня. Достаточный аргумент для тебя?
Опять тишина. Майкл приподнимает бровь — что происходит? Я жду, пока Ребел немного подумает, а затем говорю:
— Возможно, сначала, тебе лучше заехать ко мне домой.
Ребел говорит тихо, контролируемо: так же говорю я, когда изо всех сил стараюсь не сорваться.
— Похоже, ты прав. Скоро буду.
Нажимаю кнопку завершения вызова, прежде чем он успевает сказать что-нибудь еще. Не спрашивая, Майкл разворачивает машину, вероятно, он слышал большую часть разговора.
— Почему, черт возьми, все эти люди так взаимосвязаны? — говорит он на выдохе.
Хотел бы я знать ответ на этот вопрос. Мне бы хотелось знать, почему каждый из этих ублюдков так погряз в делах друг друга, но, честно говоря, понятия не имею. Такое ощущение, что судьба всерьез настроена поиздеваться надо мной.
— Майкл, давай просто вернемся домой. Побыстрее.
Майкл нажимает на педаль газа — на самом деле ему следовало бы стать профессиональным гонщиком, — и мы мчимся сквозь ночь, обратно в квартиру. Уголок его рта подергивается, и я знаю, что он умирает от желания что-то сказать. Тот факт, что ему приходится сдерживаться, говорит о том, что я, вероятно, не захочу это услышать.
— Выкладывай, мужик. Скоро начнется сумасшествие. Если тебе есть что сказать, говори.
— Ладно, хорошо. Ты говорил со Слоан о том, что собираешься отправить ее в Нью-Мексико? Ей не понравится эта идея.
Я перевожу на него взгляд.
— У тебя есть соображения?
— Да. Ну, если мой кузен едет сюда, и ты собираешься отправить ее с ним, я бы советовал предупредить ее. Не вздумай приказать ей, босс. Это может плохо кончиться.
Опять эти вольности. Никто в мире, кроме него, не осмелился бы давать мне советы по любому поводу, не говоря уже о том, как вести себя с девушкой. Женщиной. Моей женщиной. В большинстве случаев Майклу это сходит с рук, но он, черт возьми, переходит тонкую грань.
— Я разберусь с этим. Тебе не стоит беспокоиться о том, как Слоан отреагирует. Если у нее есть хоть капля здравого смысла, она уедет без лишнего шума.
Выражение лица Майкла настороженное.
— Без обид, Зи, но думаю, что ее чувства к тебе могут перевесить любое здравомыслие, которое у нее может быть.
Мы граничим с опасной территорией. Мы с Майклом никогда не обсуждаем такие пустяки, как чувства. Если бы мы занимались, чем-то подобным, я бы, возможно, рассказал ему, как мне сейчас хреново. Я пытаюсь сосредоточиться, пытаюсь придумать, как разрешить все это дерьмо с Хулио, Кейдом и Ребелом, как, черт возьми, мне уговорить Слоан уехать из Сиэтла без меня, но не могу. Все, о чем я думаю, это то, что сказал Хулио. Мой мозг перегружен, от огромного потока мыслей, и все же эти слова продолжают пробивать себе дорогу на передний план моего сознания.
Ты не сможешь отвернуться от своей крови.
Ты не сможешь отвернуться от своей крови.
Ты не сможешь отвернуться от своей крови.
Я знаю, что это невозможно, но в моем животе, словно свинцовый груз, засел набухающий узел страха. Может ли… это быть правдой? Бл*дь. Я не могу. Не могу думать об этом прямо сейчас. Майкл прав — мне нужно поговорить со Слоан и как можно скорее. Похоже, Ребел скоро приедет к нам, и она слетит с катушек, если я не предупрежу ее.
Однако я не храню номеров в своем нынешнем устройстве. Есть реальный риск, что потеряю его, или он может попасть в чужие руки, а я не хочу давать Чарли или УБН прямой доступ к тем, кто мне дорог.
— Дай свой телефон, — недовольно говорю Майклу. — Мне нужен номер Слоан.
Он тянется во внутренний карман пиджака и достает телефон, протягивает мне, прикладывая неимоверные усилия, чтобы не выглядеть самодовольным. Я знаю этого ублюдка. Он определенно чертовски доволен собой. Перевожу взгляд на телефон и…
Какого хрена?
Три пропущенных вызова.
«Док».
Переворачиваю телефон на бок, и, конечно, чертова кнопка, перетянута показывая оранжевый индикатор. Он на беззвучном режиме. Майкл замечает мои манипуляции, тихо ругаясь, спрашивает:
— Что? Что произошло?
Я перезваниваю ей, прижимая телефон к уху, сердце колотится в груди.
— Твой телефон был на чертовом беззвучном режиме, чувак. Слоан пыталась до нас дозвониться.
Он снова выругивается, я тоже матерюсь; она не берет трубку. Я завершаю вызов и пытаюсь снова, сжимая и разжимая кулак.
— Ну же, ну же, ну же.
Ничего.
Если это вообще возможно, Майкл ускоряет машину.
— Извини, Зи, я не ставил его на беззвучный, клянусь.
Знаю, он говорит правду — он никогда бы не сделал этого, зная, что мы можем понадобиться девочкам, — но в данный момент я не чувствую особую благосклонность. Чувствую безысходность. Бросаю на него напряженный взгляд, ожидая. Жду, когда гудки, раздающиеся меня в ухе, прервутся, и я, бл*дь, услышу прекрасный голос Слоан Ромера.
Но гудки не прекращаются.
Часть меня рассуждает здраво, напоминая, что она могла хотеть чего угодно. Есть миллион причин, по которым она могла звонить Майклу, но другая часть меня знает лучше. В моем мире все не так. В нем всегда происходит самый страшный исход, самые опасные последствия, самый ужасный результат.
— Может, стоит перезвонить Ребелу? Он мог бы добраться туда раньше…
— Лучше бы ему не оказываться там раньше нас. И лучше бы нам не тратить больше нескольких минут, чтобы добраться до девочек, иначе я начну все крушить, — говорю я ему. Сейчас борюсь изо всех сил. Борюсь с тем, чтобы всерьез не разозлиться на него — аварии случаются, кнопки на мобильных телефонах постоянно переходят в беззвучный
