Нежеланная дочь - Татьяна Фомина
— Привет, — шепчу, облизывая пересохшие губы. — Тебе попадет, что ушел?
— Полина, я сам сейчас за начальство. Не переживай. Доча, ты как так умудрилась? Шнурки что ли не зашнуровала? Или на мальчишек заглядывалась?
— Пап, я не специально! — Дарина пытается улыбнуться, но предательские слезинки скользят по лицу.
— Не плачь, доча! До свадьбы точно заживет! — успокаивает ее Сережа, стирая мокрые дорожки с щек.
— Смехова кто? Заходите! — приглашает нас дородная медсестра, выглянувшая в коридор.
— Пап, — пищит Дарина.
— Сережа, она наступать не может, — вздыхаю я, и муж легко поднимает дочь на руки.
— Ого! В детстве ты весила немного меньше! — Сережа пытается отвлечь дочь.
— Ну, папа! — Даринка утыкается ему в шею.
Пропускаю их и захожу следом.
— Вы решили всем семейством войти? — кривит губы в недовольной усмешке медсестра. — Одного родителя достаточно! Здесь врачебный кабинет, а не место для столпотворения!
Мне не хочется оставлять дочь рядом с этой хамкой!
— Полина, — просит Сережа, чтобы я вышла.
Я точно знаю, что он не даст никому обидеть Дарину, но все равно нехотя оставляю их одних. Ждать в коридоре становится невыносимо. Заметно нервничаю, тереблю ледяные пальцы, но успокоиться не получается. Через несколько минут выходит муж с Дариной на руках.
— Что? — подскакиваю к ним.
— Надо сделать фото на память, — шутит Сережа. Бросаю взгляд на дочкино припухшее колено, где ручкой нарисован крестик. — Это место для фокуса!
— Сережа! — не могу сдержать грустной улыбки. — Я серьезно.
— На снимок нас отправили, — получаю ответ и иду вслед за мужем.
Сергей заносит дочь в рентгеновский кабинет, а я опять остаюсь в коридоре. Немного отхожу в сторону и отворачиваюсь к окну, не зная, что делать. Осень уже не радует глаз. Даже яркие краски потеряли свою прелесть.
— Полина… — слышу со спины и невольно вздрагиваю. Медленно поворачиваюсь и натыкаюсь на встревоженный взгляд Лебедева.
— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю бывшего мужа.
— Филипп сказал, что Дарина получила серьезную травму, и вас увезли в больницу, — объясняет он.
Не хочу думать, как он нас нашел. Хотя детский травмпункт в нашем районе только один.
— Костя, зачем ты приехал?
Он изменился. Не могу уловить, что изменилось в его внешнем виде, но Лебедев выглядит иначе.
— Хотел узнать, что с дочерью.
От его слов становится не по себе. Невольно отступаю на шаг, так как Костя подошел слишком близко, и натыкаюсь спиной на грудь мужа.
— С нашей дочерью все будет хорошо, — отвечает вместо меня Сергей. — Константин, вы зря сюда приехали.
— Филипп попросил узнать, что с Дариной, — невозмутимо парирует Лебедев.
— Против вашего сына и их общения с Дарой я ничего не имею против, тогда как ваше присутствие сейчас не совсем уместно.
В голосе Сергея слышатся совершенно незнакомые мне нотки. Муж обнимает меня за плечи, и я чувствую тепло и защиту. Тогда как между мужчинами повисает напряженная пауза. Я очень надеюсь, что Лебедев не станет устраивать сцены. Он молчит, но не двигается с места.
— Костя, тебе лучше уйти, — встреваю я.
Молчаливая пауза затягивается, а выяснение отношений сейчас совершенно ни к чему. Я полностью согласна с мужем, что Лебедев приехал зря, хотя и вижу беспокойство на лице Кости.
— Папаша, забирай свою красотку! — Из рентгеновского кабинета выглядывает немолодая уже медсестра.
Спиной ощущаю, как напрягается муж.
— Полина, я сейчас вернусь, — говорит он мне и нехотя отходит.
Смотрю ему вслед, пока Сережа не скрывается в кабинете. Оставшись одна, чувствую свою уязвимость, обнимаю себя руками и поворачиваюсь к Лебедеву:
— Костя, пожалуйста, уходи, — прошу его. — Мне не нужны проблемы.
— Я же сказал, что у тебя их не будет, — бросает Лебедев. — Или это не так?
— Все так, — соглашаюсь с ним. Ведь проблем и правда не стало. Словно он их стер, как неверное решение, написанное мелом на доске. — Но все равно, пожалуйста, уходи.
— Я уйду. Только пообещай: если будет нужна помощь, неважно какая, ты позвонишь мне, — просит он.
— Хорошо, — соглашаюсь, лишь бы он только ушел.
Лебедев бесконечно долго, как мне кажется, смотрит в глаза. Наконец, к моему огромному облегчению, он разворачивается и уходит. И я заметно выдыхаю.
— Мам, — слышу голос дочери.
— Да, моя хорошая? — поворачиваюсь к своей семье, но муж и дочь смотрят за меня. Туда, где еще не скрылся Лебедев. А я отчетливо слышу каждый его шаг. — Куда теперь? — спрашиваю у мужа.
Сережа придерживает дочь, которая стоит на здоровой ноге.
— Ждем снимок, а потом к врачу, — отвечает он и наконец обращает свой взгляд на меня.
— Здесь будем ждать? — спрашиваю его.
— Можно и здесь, — отвечает муж и показывает Дарине на стул.
Мы молчим. Говорить при дочери я не хочу. Держу ее руку в своих ледяных ладонях. Спина ноет от напряжения, и я подскакиваю с места, стоит только открыться двери рентген-кабинета.
— Что там? — спрашиваю у медсестры. Забираю у нее еще мокрый снимок и осторожно держу его за металлические распорки.
— Я ничего не увидела, — получаю ответ. — Но точнее вам скажет доктор. — Женщина касается моей руки, словно хочет приободрить. — До свадьбы заживет! — Уже в третий раз за сегодня слышу эти слова.
— Пап, давай, я сама, — предлагает Дарина, чтобы Сергей не нес ее на руках.
Видимо подействовало обезболивающие, а может боль сама начала проходить — я не знаю, но Дарина перестала плакать
— Держись крепче, доча! Но бабушкиных булок кому-то надо есть меньше!
— Ну, папа!
— Да, да! Будешь мне их отдавать, чтобы не расстраивать бабушку.
Вспоминаю о поездке, которую теперь придется отменить.
— Сережа, надо позвонить родителям и сказать, что мы не приедем, — говорю я, когда мы возвращаемся к кабинету травматолога, но муж меня словно не слышит.
Отдаю снимок доктору. Неприветливой медсестры нет на месте, и меня это радует. Сережа опускает дочь на кушетку и выходит в коридор, а я остаюсь в кабинете с Дариной.
Врач долго вглядывается в снимок через негатоскоп, а потом, присев перед Дариной на корточки, осматривает ее колено. Он осторожно нажимает на опухоль. Дочь сидит напряженно, но уже не так реагирует на пальпацию.
— Попробуй согнуть ногу насколько сможешь без боли, — просит доктор.
Дара осторожно сгибает ногу.
— Все, дальше больно, — отвечает дочь.
Доктор смотрит ей в глаза и мягко произносит:
— Придется полежать.
— А это обязательно? — Взгляд Дарины становится испуганным.
— Обязательно, — настаивает доктор и встает. — Никаких видимых повреждений нет, но мне не нравится количество жидкости в суставе, — объясняет он уже мне. — Девочку лучше госпитализировать. Она будет под наблюдением, получит необходимое физиолечение, и если никаких осложнений не
