Ты мой! Счастье вопреки - Walentina
— Дим, что происходит? Ты вот уже несколько дней ходишь сам не свой. Это касается нас?
Ее голос был мягким, нежным, но в то же время в нем чувствовались нервные нотки. Неужели она все эти дни думала, что проблема в них? И сейчас она с нежностью и затаенным страхом смотрит на меня. И я своей нерешительностью дал ей повод думать, что они мне стали не нужны? Если это так, то я полный кретин!
Обняв Веронику и поцеловав ее в висок, я сказал ей:
— Прости, что заставил тебя думать о таком! У нас все хорошо! И дело вовсе не в нас, почти… — я в растерянности почесал бровь, не зная, как бы помягче ей это сказать.
— Дмитрий, меня как раз это «почти» и пугает! — сказала она серьезно. — Говори уже, в чем дело, или я даже не знаю, что с тобой сделаю!
Я вздохнул обреченно. И вместо того, чтобы что — то ответить, достал из верхнего ящика стола письмо. То самое письмо, что не давало мне покоя вот уже на протяжении нескольких дней.
Вероника непонимающе взяла конверт в руки. Неуверенно открыв его, она приступила к чтению. И чем дальше она его читала, тем больше становились ее глаза. Я бы даже посмеялся с этого выражения ее лица, если бы не серьезность ситуации.
— Как такое возможно? — растерянно прошептала моя жена. — Дим, этого же не может быть. Дим, ну скажи, что не может! — с паникой в голосе проговорила она.
Вероника с таким страхом и одновременно с надеждой посмотрела мне в глаза, что я впервые за столько времени захотел солгать ей. Сказать, что это все не правда, что этого не может быть. Но я не мог. Письмо в ее руках было ярким доказательством обратного.
Глава 15
Я смотрела на письмо в своих руках и не верила в то, что в нем написано. Я до последнего не принимала слова сестры за чистую монету. Но в письме, что дал мне Дмитрий, черным по белому было написано, что Туманов Дмитрий Михайлович обязан явиться в суд для установления отцовства на Серову Елизавету Дмитриевну, матерью которой является не кто иной, как Серова Марина Андреевна.
Я даже не сразу поняла, что плачу, пока не почувствовала, как руки Дмитрия нежно вытирают слезы с моего лица. Оторвав взгляд от письма, я посмотрела на Дмитрия со страхом и надеждой. Я боялась того, что будет дальше с нами и нашей семьей, если это окажется правдой. Нет, Дмитрию я доверяю, я знаю, что он нас не оставит, что любит. Но все же… я надеялась до последнего, что это не может быть правдой. Даже сейчас, держа в руках это письмо, я надеюсь на то, что это все — очередная пакость сестрицы.
— Дим, этого же не может быть! Дим, ну скажи, что не может! — с паникой в голосе вскричала я.
Но Дмитрий лишь заключил меня в объятия и тяжело вздохнул.
— Я бы с радостью сказал тебе, что это неправда, но я обещал тебе не лгать, — печально ответил он.
— И что теперь? — не удержавшись, я всхлипнула.
Я не собиралась плакать, тем более здесь, при Дмитрии. В его глазах я всегда хотела оставаться сильной и уверенной в себе. Но это… это уже было слишком для меня. Столько всего вытерпеть, столько всего сделать, чтобы быть счастливой, а в итоге твое счастье кто — то хочет испортить, порвать на части. И ради чего? Ради чего все это делает Маринка? Ради мести? Или зависти? Что движет этой женщиной? Неужели она думает, что сможет таким способом отобрать у меня Дмитрия? Тогда она сильно ошибается! Дмитрий мой!
— Не знаю, но это ничего для нас не значит! Слышишь, Вероника? Это ничего для меня не значит! — сказал уверенно Дмитрий. — Вы моя семья! И что бы там ни думала, что бы ни планировала Марина, у нее ничего не выйдет! — заверил он меня.
Я улыбнулась ему сквозь слезы.
— Правда? — немного по — детски спросила я.
Мне нужно было услышать эти слова еще раз, чтобы успокоиться.
— Правда! — ласково ответил он, вытирая следы от слез.
— Вот и славно! — проговорила я. — Знаешь, пусть она обломится, ты — мой! — с решимостью заглянув Дмитрию в глаза, сказала я, и, увидев его нежную улыбку, смутилась и пробормотала:
— М — м–м… точнее, наш.
Дмитрий наотрез отказался брать меня с собой. Ему нужно уже сегодня выезжать, чтобы завтра быть в нашем старом городе, где все у нас началось, но с которым, к сожалению, нас связывают не самые лучшие воспоминания. Но сейчас шел разговор не об этом. Послезавтра состоится суд, на котором должны установить, является Дмитрий отцом дочери Марины или нет. Я планировала поехать на него вместе с Дмитрием, но он не хочет меня брать с собой!
— Дмитрий, я поеду с тобой! — в который раз заявила я мужу.
— Вероника, ну мы же уже все обсудили, — сказал спокойно Дмитрий. — Ну зачем тебе туда ехать? Только лишний раз нервничать? — спросил он, подойдя ко мне.
— Ты думаешь, сидя дома я буду нервничать меньше? — нервно спросила я. — Нет, Дмитрий, ты как хочешь, но я еду с тобой! — бросила я, направляясь к шкафу и доставая оттуда дорожную сумку.
Дмитрий только устало вздохнул.
Я его понимаю, мы уже битый час не можем решить эту проблему. Конечно, он хочет как лучше, — чтобы я избежала всей этой волокиты и самого судебного процесса, чтобы меньше нервничала и переживала. Только он одного не может понять:
