Я тебя завоюю - Юлия Валериевна Рябинина
— С сегодняшнего дня ты у меня больше не работаешь. И за вещами не приходи. Тебе их соберет моя секретарша, — цедит сквозь зубы Андрей, нависая над Русланом. — И не смей обижать ее, — тыкает в меня пальцем. — Узнаю — убью.
Андрей распрямляется и круто разворачивается в сторону выхода. Но на миг задерживается, смотрит на меня изучающе.
— Ты снова делаешь неправильный выбор, Мартышка, — скупо произносит и покидает раздевалку.
Мама кидается за ним следом, оставляя меня наедине с Русланом.
— Тварь. Не долго ему осталось ходить по этой земле, — зло бормочет Руслан. Садится, сплевывая кровь на пол.
— Что ты задумал? — с волнением в голосе спрашиваю.
— Не твое собачье дело, — огрызается парень. Пошатываясь, поднимается на ноги. — На днях с матерью приеду. Будь готова, — бросает через плечо, уходит.
— Не верю своим ушам, Леся! Ты простила этого урода?! — возмущается мама, когда возвращается в раздевалку.
Я медленно, очень медленно перекладываю вещи с места на место.
— Мам, я думаю, нам пора разъехаться и жить отдельно.
В этот миг мое сердце похоже камень: оно ничего не чувствует. Я настолько истощена, что никаких эмоций нет.
— Олеся, ты бредишь! — Мама подходит ко мне вплотную и прислоняет ко лбу губы. — Да вроде нет, лоб холодный, — бубнит она себе под нос.
— Мам. Я так больше не могу. Устала. Тебя слишком много рядом со мной, — мой голос холоден и безэмоционален.
— Но… дочка?! — Мама садится на лавочку. — Ты же не сможешь одна!
— Могу, мам. Я поговорю с Пал Палычем и пока поживу на съемной квартире, которую предоставляет спортивная ассоциация своим спортсменам. — Поднимаю глаза. — И нет, мам, с Русланом я мириться не собираюсь.
В ее глазах проскальзывает мимолетное облегчение, но на дне плещется тревога. Я могу понять почему. Ее беспокойство по поводу моего решения оправданно. Но мне немного странно и обидно, что она сомневается во мне. И, возможно, пожив одна, я смогу ей доказать, что уже выросла и решения могу принимать самостоятельно. В любом случае именно ее поведение сегодня и подтолкнуло меня принять решение о переезде.
— Тогда я отказываюсь понимать тебя, дочь. Ведь Руслан просто так не отстанет! И тебе опасно оставаться одной, — настаивает мама.
— Именно поэтому я и хочу уехать. У меня выбора. Пал Палыч к другому тренеру меня не отпускает, сказал, что уволит Руслана, но меня никуда не отпустит. Ты представляешь, какая у меня начнется жизнь? Плюс Андрей его уволил. Господи! Что с Русом происходит? Я ничего не понимаю. Почему он стал таким?
Зарываюсь лицом в полотенце, которое держу в руках. На сердце такая тяжесть, что хочется выть. Да еще и вся эта ситуация настолько странная и абсурдная, что кажется, я попала в какое-то болото и лихорадочно дергаю руками, но не могу выбраться, только все больше тону.
— Лесь, я тебе сейчас кое-что скажу, а ты не кипятись, послушай просто, — раздается голос мамы совсем рядом, и я поднимаю лицо. Она, устроившись на краю лавки, смотрит на меня с такой невозможной грустью, что ком к горлу подкатывает, до того себя становится жалко.
— Что еще? — хриплым голосом спрашиваю.
— Это касается Андрея. — И делает многозначительную паузу, ждет от меня реакцию.
Сердце в груди пропускает удар. Я отбрасывала от себя мысли об Андрее. Мне стыдно думать о том, как я повела себя в его присутствии. Боюсь предположить даже, что обо мне он думает теперь.
— Я знаю, ты злишься на него. И не готова прощать, — продолжает мама. — Но, я думаю, в вашей запутанной ситуации слишком много пробелов, Лесь. Мне кажется, ты до сих пор нравишься Андрею. Может быть, тебе попробовать с ним хотя бы общаться?
Шок. Эти слова меня шокируют. Смотрю на нее широко раскрытыми глазами и не могу поверить в то, что это говорит моя мама.
— Я знаю, что тебе кажется диким слышать это от меня, — мнется она, — но я не могу смотреть на то, что сейчас происходит, без участия.
Мама порывисто придвигается ко мне.
— Олесенька, доченька, я ведь понимаю, что пять лет назад, если бы не поддалась панике и не взяла денег у Вики, то все могло бы сложиться иначе! — Мама с искренним сожалением заглядывает мне в глаза.
— Не могло, Эдик бы не позволил, — обреченно отвечаю. — Он от меня отказался лишь потому, что я стала инвалидом.
В раздевалке воцаряется тишина. Я слышу сопение мамы, слышу, как бьется в тишине мое сердце. Прерывисто, часто, выбивая ритм. Ритм отчаяния.
В этом гнетущем молчании я, собрав вещи, направляюсь в сопровождении мамы к выходу.
— Запомни, Руслан ни о чем не должен догадаться. Не вступай с ним в конфликт, я тебя прошу. Надеюсь, он перебесится и отстанет от нас.
Я толкаю дверь, и меня тут же накрывает панический страх.
— Уже собралась? — губы Руслана растянуты в слащавой улыбке, но вот глаза не могут врать, и по его взгляду я догадываюсь, что он слышал все, о чем мы говорили с мамой.
— Да, — коротко киваю и, стараясь унять дрожь в пальцах, передвигаю рычажок, направляя коляску вперед. — А ты что тут делаешь?
Парень отлепляется от стены и делает шаг в нашу сторону. Мама тут же встает между нами.
— Опять? — вскидывает бровь Руслан.
— Считай, что снова! — цедит сквозь зубы мама. — Олеся тебя простила, но это не значит, что я поступлю так же. В моем присутствии не смей к ней подходить ближе, чем на метр!
— Мама, ну ведь Олесе с вами еще недолго осталось жить? Скоро я заберу невесту к себе домой. Да, Олесь? — с фальшивым добродушием отзывается парень.
Я, сжав зубы, упрямо еду вперед, оставляя маму и Руслана позади.
— Не зарывайся, парень, — угрожающе произносит мама. — Я такое хамство не потерплю! И на решение Олеси не посмотрю, пойдешь у меня под суд!
Закатываю. Боже! Я же просила ее не нагнетать. Спокойно же можно разойтись!
Позади слышу странное бухтение. Насторожившись, разворачиваю кресло. И цепенею от увиденного.
Руслан, преградив маме путь, нависает над ней.
— Не смей мне угрожать! — злым шепотом выплевывает он ей в лицо. — Иначе пожалеешь об этом.
Парень говорит тихо, быстро, но я все же успеваю услышать его слова.
— Руслан?! — зову его, но он продолжает стоять ко мне спиной, сверля маму глазами. — Руслан, что ты только что сказал?
Парень круто разворачивается в мою
