Мой персональный подонок - Лиза Бетт
– Хочу, чтобы ты дал слово. – Настороженность, накинувшая вуаль на дымку затягивающей тьмы смазала ощущение превосходства, и я поспешила исправить ситуацию, возвращая расслабленность тону разговора. – Что мы не станем заходить дальше.
Один поцелуй. На большее я не подписываюсь.
Хотя глупо говорить об том сейчас, когда я так бесстыдно уселась на его колени и прижалась к телу, которое едва уловимо расслабилось после моих слов.
– Я не стану тебя принуждать… – Это не то, о чем я просила его, но произнесено искренне с тонким намеком на негодование, который был смыт моим укоризненным взглядом. Лгун. – Обещаю.
И тут я совершила еще одну фатальную ошибку за этот день: решила, что этот зверь не опасен, потому что сейчас в вечернем сумраке, разбавленном бликами зажженного костра, он выглядел расслабленным и одомашненным. И я повелась.
Прильнула к его губам, в легком неуловимом поцелуе, и опьянев от внезапного и безапелляционного чувства невесомости потеряла связь с реальностью и наивно, пробуя на вкус, провела языком по его губам, углубляя поцелуй. И это последнее, что отпечаталось в памяти, прежде чем Влад перехватил инициативу в свои руки.
Пальцы под футболкой сжались, оставляя на коже ожоги от прикосновений, и опустились ниже, на бедра подавляя, пресекая на корню мои попытки спасти остатки чести и отстраниться. Мощные бедра толкнулись подо мной, слегка подбрасывая меня вверх, и я ощутила твердость желания, нагло как приговор коснувшуюся самой чувствительной точки сквозь ткань.
Стон сорвался с губ, и я прикрыла глаза одновременно стискивая в руках ткань футболки Влада. Он снова толкнул меня одновременно заставляя просесть ниже, и прикосновение получилось острее, выбивая остатки самоконтроля из моего без того безвольного тела.
Позволила подцепить край футболки. Позволила стянуть её с меня и отбросить на каменный пол. Стянула с него тонкий хлопок и бросила туда же, млея от дикого ощущения кожа к коже.
Поцелуй из легкого поверхностного превратился в глубокий, порывистый. Уже не было понятно кто кого целует, кусает, зализывает укусы, сейчас все смешалось в один сводящий с ума вихрь чистой эротики начисто стерший границы данного обещания.
Его движения бедрами уже не были прерывистыми и сконцентрированными, теперь они превратились в один пьянящий ритм, заставляющий уже меня откликаться на его требовательные покачивания ощущая желание даже сквозь ткань нашей одежды.
Не поняла, в какой момент он убрал руки с моей талии и опустил их ниже, ловко справляясь с застежкой джинсовых шорт. Но снимать было проблематично, и Влад решил проблему, одним резким движением разрывая плотную ткань внизу.
Вздрогнула, возмущенно распахивая глаза, но мои протесты, как и попытки держать себя в руках рассыпались в прах, когда Воронов провел горячими пальцами вдоль кромки белья, а потом сдвинул трусики и проник внутрь, сминая влажные складки.
И меня накрыло.
Выдохнула его имя, тут же утонувшее в нашем сбитом дыхании, и откинула голову назад, прикрывая дрожащие веки. Пульс ударил вниз живота и взорвался в теле дикой вспышкой неуловимого экстаза. Влад продолжал ласкать меня, но уже мягче касаясь чувствительной точки, и едва ощущения достигшие пика пошли на спад, пальцы сменила налитая головка, заставившая стихающие волны взреветь по-новой.
Вздрогнула, когда насадил меня на себя сантиметр за сантиметром сталкивая в бездну удовольствия, и с упоением поймала его дикий рык, когда вошел до предела, туго растянув меня изнутри.
Он огромный. Такой, когда смотреть не возмущаясь как он войдет невозможно. Поэтому дикая наполненность граничащая с дискомфортом сейчас ощущалась острее, чуть смазывая блаженство утоленной жажды по его телу. Утоленной, так я думала, пока Влад не совершил первый по-настоящему подбросивший меня толчок.
– Тебе больно? – Он о чем-то спросил, но я не могла понять смысл слов, поэтому снова прильнула к его губам не желая, чтобы мозг включался сейчас. В момент, когда он совершенно не нужен ни мне ни ему. – Детка, скажи, и мы сменим позу…
Поражалась, как ему удается не растерять остатки сознания, в то время как я могла разве что тихо постанывать впитывая в себя чистое наслаждение от его горячего члена внутри меня.
– Алиса… – Перехватил мой затуманенный взгляд, ловя дыхание губами. – Господи, ты такая красивая…
Приподнялся, удерживая меня за бедра, и сделав шаг в сторону уложил на длинный стол, заставляя откинуться на тепло каменной столешницы. Шорты сбились поднялись на талию, а трусики врезались в кожу, в том месте, где были сдвинуты чтобы не мешать проникать члену внутрь, но это не имело значения. Все эти ощущения терялись в сравнении с острым удовольствием когда набрякший как кол ствол проникал внутрь направляемый рукой Влада.
Воронов вынул его и проведя поблескивающей головкой по входу снова вставил срывая с моих губ новый стон.
– Пожалуйста… – Умоляла его остановиться или не останавливаться, не знаю точно чего хотела, но огонь плавивший разум едва наши взгляды встретились, заставил принять позорное поражение. – Еще.
И Влад внял моим мольбам. Провел меня по тончайшей грани запредельного удовольствия и когда я уже была готова сорваться, толкнул меня сам, в последний раз врезаясь внутрь.
Выгнулась, вскрикнула, задрожала, забилась в его руках, когда склонился, приподнимая над камнем столешницы. Волны оргазма одна за другой накрывали, пока Воронов сделав еще пару точных движений, сорвался вслед за мной рыча как дорвавшийся до добычи хищник. Его мощные плечи дернулись, как и кадык на покрытой капельками пота шее, а черные глаза прикрылись, и снова распахнулись, потому что он не хотел отрываться от созерцания своей победы, когда билась под ним обезумевше дрожа.
И этот ток между нами когда два затуманенных взгляда скрестились заставил мелкие волоски на коже приподняться, потому что осознала. Ничего подобного никогда раньше не испытывала. Потому что все что было раньше – пустое по сравнению с тем крывшим разум счастьем, когда вот так отдавалась ему и он вот так меня брал.
До мурашек.
Прикрыла глаза, и обессиленно опустилась на столешницу, тяжело дыша и из-за разбившего тело оргазма который плавно сходил оставляя в теле приятное онемение в сжатых пальцах.
Воронов отступил поправляя стянутые на бедра треники и подняв с пола свою футболку вытер руку,
