Ты (не) моя мама (СИ) - Адриевская Татьяна

Влад стянул с себя пиджак и тут же поморщился. Значит не всё так гладко, как этот упрямец пытается мне показать.

— Снимите рубашку, — скомандовала я, и тут же пожалела об этом.

Меня одарили таким выразительным взглядом, что захотелось провалиться сквозь землю.

— Мы вступаем на новый уровень отношений, Наталья? — Ярчинский многозначительно улыбнулся. — Тогда нам пора переходить на «ты».

— Прекратите дурачиться! — фыркнула я, открыв аптечку. — Иначе точно поедем в больницу, проверять вас на травму головы.

Достала перекись водорода и смочила ватный диск, а когда повернулась, Влад уже стоял передо мной без рубашки. Вот ведь, дьявол! Я, конечно, догадывалась, что фигура у него отличная, но не до такой же степени! Стараясь не заострять внимание на плотном торсе, я пробежалась взглядом по области рёбер. Красная ссадина четкой линией расползлась по правому боку.

— И молчите?! — возмутилась я. — А вдруг трещина или перелом?

— Лишь небольшой ушиб, Наташа! — Влад закатил глаза. — Мне даже не больно.

— Я видела, как вам не больно! Только что, — пробурчала я. — Садитесь.

Показала на кровать. Ладно хоть тут Ярчинский не стал спорить, а послушно выполнил просьбу. Присела с краю, положив аптечку себе на колени. Влад застыл, впиваясь в меня немигающим взглядом. Стараясь не смотреть на его обнажённую грудь, я коснулась ранки на лбу ватным диском. Влад чуть дёрнулся в попытке увернуться, но сдержался. На месте ушиба образовался небольшой отёк, но в целом ранка действительно выглядела не смертельно. Присыпала порошком, комментируя:

— Он на основе хитозана. Быстро остановит кровь.

— А вы во всеоружии, — поддел Влад, продолжая не спускать с меня глаз. — Да и действуете умело. Есть опыт?

— Есть, — ответила коротко, не желая вдаваться в подробности.

Но Влад зацепился за мой ответ:

— Интересно. Расскажите?

— Да особо нечего рассказывать. Приходилось как-то зарабатывать на жизнь. Образования не было, только незаконченное высшее. Окончила курсы и подрабатывала сиделкой по знакомству.

— Вы работали сиделкой? — в голосе Влада слышалось неприкрытое удивление.

— Работала. — Я не поняла, что могло вызвать такое изумление.

— И как же так случилось, что сиделка вдруг переквалифицировалась в дизайнеры одежды?

Застыла, встретившись с Ярчинским взглядом, обдумывая, стоит ли отвечать честно. В конце концов рискнула:

— Из-за Алёны.

Между нами повисла пауза.

— Хотите сказать, что всё это время вы знали, где жила Алёна?

— Поверхностно. Информацией владел только мой дядя. А мне рассказал чуть больше года назад, когда я добилась успехов в мире моды. Тогда же я вернулась в Россию и…

— Предложили моей сестре сотрудничество, — закончил за меня Ярчинский. — Из-за дочери.

— Да.

— Неужели Надя вот так просто впустила вас в свою жизнь с Алёной?

— Я совру, если скажу, что всё прошло гладко, — ответила я, вспоминая нехорошую реакцию Надежды на мои откровения. — Но когда она узнала всю правду о том, что произошло, позволила мне видеться с Алёной.

— А со мной этой правдой вы поделиться не желаете?

Нет. Но вслух этого произнести не смогла. Лишь пожала плечами и отвела глаза. Наклеила пластырь на обработанную рану, и осторожно поправила волосы возле неё.

— Вот так гораздо лучше, — выдохнула я, отстраняясь.

Ярчинский не позволил убрать руку. Перехватил кисть, крепко сжал пальцами и снова потянул на себя. Затаилась, глядя в его глаза. В их глубине что-то бушевало, крутилось, кипело, а пляшущие изумрудные блики, гипнотизировали.

Влад выпрямился, опаляя дыханием мою ладонь. Кровь моментально ударила в голову, а непослушное тело словно парализовало, не позволяя шевельнуть и пальцем.

— Мне нужно идти, — выдавила я, когда Влад приблизился вплотную.

По телу расползлись едва уловимые мурашки, а грудь сдавила невиданная сила, даже вздох не сделать. Твердые пальцы коснулись моего подбородка, скользнули вдоль линии челюсти выше и обхватили шею.

Влад притянул моё лицо к своему, не отпуская взглядом. Его глубокое учащённое дыхание пронеслось по моим губам, и я невольно закрыла глаза. Слабость окутала всё тело. Такая приятная, томительная и… неправильная. Нет. Так нельзя.

— Влад, — вместо возражения с губ сорвался дрожащий шёпот. — Остановись…

Господи, у меня голова шла кругом от переизбытка чувств.

— Не могу, — последовал хриплый ответ, осевший на моих губах густой дымкой.

И спустя мгновение меня затопило теплом и мягкостью невероятного поцелуя.

Жаркая волна ударила по мне, накрыла с головой. За ней последовала другая, более горячая, будоражащая. А губы Влада продолжали атаковать мои, не давая шанса даже вдохнуть. Нужно остановиться. Побороть себя и вынырнуть из этой пучины нереальных ощущений. Но уже в следующее мгновение мой здравый смысл смыло мощным, едва терпимым, обжигающим цунами, вырвав из моей груди сладостный стон. Мои руки сами потянулись к коротким, чуть вьющимся волосам, а пальцы зарылись в их густоте. Я потянулась ближе, уже не в силах контролировать свою реакцию, и поцеловала в ответ. Слишком долго я противилась безумному притяжению к этому мужчине. Слишком сильно жаждала почувствовать напор и уверенность его губ и теперь не могла остановиться. Не могла обуздать разбушевавшуюся внутри меня стихию, успокоить рвущееся из груди сердце. Я могла только чувствовать. Как мужская ладонь смело фиксировала мне затылок, как сладко углублялся наш сумасшедший поцелуй, как жадно крепли объятия. Влад буквально опутал меня, будто боялся, что я захочу убежать. Но я не хотела…

Наконец, не разрывая объятий, он отпустил мои губы, посмотрел в глаза чуть пьяным рассеянным взглядом. Огонь, полыхавший в тёмной зелени его глаз, буквально прожигал меня. Подчинял, не выпуская из своего плена, опалял нестерпимым жаром.

Мы оба едва справлялись с порывистым шумным дыханием. Каждый отрывистый вдох сливался воедино. Казалось, если кто-то из нас промолвит хоть слово, то мы просто упадём в пропасть и исчезнем. Чистое безумие. Влад опустил руку с моих волос, медленно провёл пальцами по щеке, скользнул вдоль шеи вниз к ключицам и склонился, лаская разгорячёнными губами открытую кожу. Со стоном запрокинула голову, открылась ещё больше, сжала его волосы, совершенно не задумываясь, что могла причинить боль. Влад не жаловался, лишь глухо прохрипел что-то. Его ладони, стреляя током, скользнули под жакет, коснулись моих плеч и уверенным движением потянули рукава вниз. Я не только позволила это, ещё и помогла. Совсем потеряла голову.

Под натиском мощного поцелуя, я почувствовала, как опускаюсь на кровать. Наши губы уже не были ласковы, они жалили друг друга в борьбе за первенство. Руки Влада по-хозяйски исследовали мои изгибы, скользя под топиком всё выше, добираясь до груди. А затем уверенно задрали его вверх, стягивая через голову. Зелёные глаза жадно скользнули по мне. Всего мгновение без тесного контакта казалось мне бесконечностью. Не сдержала низкий стон, когда Влад снова склонился, а его губы оказались там, где только что властвовали руки. Выгнулась спиной, подставляя себя умелым ласкам, и мечтала, чтобы эта сладкая пытка никогда не заканчивалась. Его поцелуи спускались всё ниже, горячее дыхание опаляло, а пальцы мягко скользнули вдоль талии к бёдрам, нырнули к поясу брюк и ловко расстегнули пуговицу. Я выгнула спину и приподнялась, с губ едва уловимым шёпотом сорвалось его имя. Влад услышал, резко сорвал с меня последний атрибут одежды и стал осыпать поцелуями с ещё большим накалом.

Едва наши тела соприкоснулись, всё внутри завибрировало в предвкушении наслаждения. Я безумно хотела этого мужчину. Отдавалась ему так, будто мы проживали последнюю в жизни ночь. И больше всего я желала, чтобы эта ночь никогда не заканчивалась.

Пустым взглядом я вглядывалась в белый потолок номера. В ночном мраке комнаты он казался серым и мрачным. А подушки под головой словно холодные жёсткие камни, пытались согнать меня с места, напоминая, — оно чужое… Повернулась к спящему Владу. Его красивое лицо было расслабленно, а правая рука лежала на моей талии. При взгляде на мужской обнажённый торс, по моему телу пронеслась сладкая судорога. Каждая частичка меня ещё помнила те ошеломительные ощущения, что мы испытали этой ночью. Я знаю, Влад хотел меня так же сильно, как и я его. Об этом кричало каждое его прикосновение, каждый стон, срывающийся с губ, страстный шёпот, скользящий на моей коже накалённым от нашего внутреннего жара ветерком.