Нужна женщина - настоящая (СИ) - Попова Любовь

Внезапно она переворачивается, прямо на мое члене, и широко расставив ноги, касается пальчиками моих яиц.

— Воу, полегче, — рычу я, когда она обхватывает пятерней оба мешочка, другой рукой убирая высохшие волосы на одно плечо и сильно оттягивает, как букет с цветами.

Все чувства мигом обостряются на максимум. Член внутри влагалища каменеет и готов в любой момент взорваться, что он и делает, когда Олеся вдруг начинает двигаться по кругу, показывая мне изумительный изгиб спину и свою танцевальность и пластичность.

Сперма стекает по бедрам, пока я восстанавливаю дыхание, и Олеся цепляет пальчиком каплю, облизывает ее.

Вот же охуенная блядь.

Толкаю ее вверх, снимая с члена и вперед, заставляя, буквально свесится с кровати, лицом вниз.

При этом держу за бедра и начинаю дочиста вылизывать свой же вкус с ее взбухшей вагины.

Язык на клиторе совершает резкие, остервенелые движения, пока Олеся вдруг не прекращает стонать и начинает просто сотрясаться в конвульсиях наслаждения, тихо поскуливая:

— Прохор, Прохор….

Когда последняя волна спадает, подтягиваю ее к себе и несу в ванну.

— Спать хочется, — шепчет моя умница, обнимая меня за шею. — Всегда мечтала проснуться от оргазма.

Я скалюсь на этих словах, и быстро ополоснув себя и ее, несу в кровать свое сокровище.

Свое сокровище, которое неожиданно упало мне в руки, сокровище, которое я сама отвоевал у судьбы.

Глава 33. Олеся

Прохор все решил. Поговорил с Дашей, выяснил что ту подговорила его бабушка.

И тогда, несмотря на все мои уговоры, он отправил старушку в лечебницу.

— Это жестоко, — тогда сказала я ему.

— Я буду жесток с каждым, кто посмеет тебя обидеть, — ответил он мне тогда и принялся раздеваться прямо там, в коридоре, где мы ругались.

Сейчас сидя перед зеркалом в шелковой сорочке, расчесывая волосы и скучая (Прохор уже два дня в командировке) я с волнением вспоминаю, как неистово Прохор был в те дни, с каким животным напором таранил мою киску, хлестал по заднице и рычал, что я его сука!

— У-у — срывается стон с губ и я сжимаю бедра от возбуждения.

Но те дни закончились спустя несколько месяцев.

Теперь Прохор стабильно нежен и если честно меня это немного раздражает.

Его понять можно, первый ребенок. Он волнуется и за меня и боится навредить Артему. Так мы решили назвать нашего малыша. С Вовой Прохор держится осторожно, словно боится сделать что-то не правильно, но сам сынок к нему тянется и меня это очень радует. Сейчас он сладко спит в своей комнате, а рядом добрая няня Нона, женщина с двадцатилетним стажем и знанием английского языка.

Меня вообще в этот год радовало почти все. И свадьба, по моему желанию скромная. И поездка в Грецию, и жаркий порой жестокий секс несколько раз в неделю, но особенно мне нравится, что если Прохор надо мной или в принципе шутит, я смеюсь вместе с ним.

Да, меня все радует, кроме возможности последние полгода нормально потрахаться.

Нет, мне конечно приятно что Прохор меня на руках таскает и дарит много подарков и просто окружает нежностью. Но я бы все это променяла на его член в своей вагине на полной скорости, на то, чтобы он не сдерживался, и отжарил меня как следует, потому что теку, только при одной мысли о нем и его мускулистом теле.

Откладываю расческу, наслаждаясь тем, как ровно лежат волосы и автоматически тяну руку киске, вот только….

Живот мешает. Он уже большой и я не вижу своих половых губок, а дотянуться до них весьма проблематично.

Встаю, наклоняюсь вперед, задираю подол сорочки, оголяя задницу и со стоном наконец достаю до клитора.

— У кого-то я смотрю в одном месте зуд, — раздается раскатистый бас и я резко поднимаюсь и с испугом поворачиваюсь.

— Прохор, — хриплый стыдливый голос и я хочу спрятать руку испачканную в собственной терпко пахнущей смазке.

— Олеся, только не говори, что все еще меня стесняешься, — говорит он насмешливо, откладывая дорожную сумку и пальто, шагая ко мне медленно и вальяжно.

А я смотрю, как под рубашкой проступают мышцы, как дыбится ширинка. Как же я хочу быть им отодранной.

— Я не стесняюсь, — задираю я смело подбородок, но теряю всю браваду когда он подходит близко и обхватывает мои плечи, чтобы прикоснуться к губам. — Просто…

— Просто кого-то давно не трахали? — шепчет он мне, щекоча языком верхнюю губу и медленно и сладко целуя. — Сучка обижена, что ее пизду давно не пользовали, как следует?

Говорит он и обходит меня по кругу, словно жеребец около кобылы.

Меня пронзает сладостное предчувствие. Обычно он просто ласкает меня и избегает разговоров о жесткой ебле, а сейчас сам…

— Что ты делаешь? — спрашиваю, когда он просто одним длинным движением стягивает с меня сорочку.

— Хочу дать то, что тебе и мне, охуеть, как нужно. — гортанно говорит он и гладит по ягодице, потом по второй и нащупывает сокровенное место, по которому неожиданно шлепает.

— Тебе тоже? — говорю и вскрикиваю.

— Ты думаешь, мне нравится то ванильное дерьмо, которым мы занимаемся? — я даже задыхаюсь от возмущения.

— Было хорошо, — говорю ему и смотрю в глаза когда он снова оказывается напротив меня.

— Но ты же хочешь лучше? — берет он мои руки и облизывает каждый палец, да еще так медленно, что меня пронзает невиданной силы предвкушение и между ног уже стекает по ноге влага.

— Хочу, но ты говоришь, что нельзя, — шепчу я, и тянусь руками к его ширинке.

— Но сегодня я звонил врачу.

— Да, что ты… — расстегиваю ремень, не отрывая похотливого взгляда от сосредоточенного лица. — И как?

— Она убедила меня, что тебе пора рожать и мне теперь можно не сдерживаться.

Замираю на этих словах, чувствуя, как в душе рождается восторг и счастье.

Выдергиваю рубашку из ремня и слышу треск ткани и смех Прохора.

Он гладит мой круглый живот, пока я снимаю с него рубашку, закусывая губу от мощной груди, предстающей перед моим взором, и сдергиваю брюки, облизываясь на удава в боксерах.

— Тихо, тихо родная, — говорит он со смешком и вдруг поднимает меня в воздух, даже не поперхнувшись и садит на трюмо, широко раздвигая ноги. — Нужно удостовериться, что ты достаточно возбуждена.

Фыркаю. От моего возбуждения скоро потом всемирный начнется.

В чем, в принципе Прохор и убеждается, когда засовывает пальцы в мягкое розовое лоно и растягивает его для своего удава, вырывая у меня тихий всхлип.

— О, пожалуйста.

— Ты готова, но теперь надо проверить готов ли я.

Судя по величине того, что рвется из боксеров у него с готовностью тоже полный порядок, но я, тем не менее, слезаю со столешницы и стягиваю с него трусы, усмехаясь, когда крупная головка выпрыгивает и шлепает меня по лицу.

Обхватываю огромный член двумя ладошками, и начинаю ими двигать посмотрев на вверх, в затянутые похотью глаза.

— Как прошла командировка.

— Главное, что она, наконец, закончилась и ты прямо сейчас можешь взять в рот.

Я облизываю губы, поддразнивая мужа еще немного, но с ним так нельзя. Он резко хватает меня за голову двумя руками, наклоняется, коротко целует и тут же насаживает ртом на свой могучий член с признанием:

— Люблю тебя, моя сучка.

Глава 34. Прохор

Когда член заходит так глубоко в узкое, невыносимо тесное горло, я на вершине блаженства. Она принимает и мой размер, и мой темп. То, что сегодня я могу не сдерживаться и трахать ее со всей дури, только добавляет огня в крови.

Сжимая челюсти наблюдаю, как через пухлые губки ритмично хлюпая скользит член, как полностью скрывается в ее ротике и так же полностью выходит, чтобы она облизала яйца.

И самое главное ее взгляд. Смесь блядской невинности, от который хочется выть, особенно когда не видишь его пару дней.

Хочу сегодня оттрахать ее как следует, поэтому резким движением зажимаю ее нос рукой и отчаянно долблюсь в горло, так что она захлебывается слюной, что густыми каплями стекает по полным, уже налитым молоком титькам. Скоро я буду смотреть, как она кормит нашего сына, буду ревновать к его губам, что он будет смыкать на сосках, чтобы наесться.