Жена моего брата (СИ) - Пожидаева Ольга

Но Лиза спала, Ваня тоже. Я не решился их беспокоить. А вот сейчас самое время.

Стараясь не наваливаться всем весом, я опирался на локти и двигался. Она была такая тесная и горячая. Лиза стонала в подушку, стараюсь заглушить звуки, и это заводило меня все сильнее и сильнее.

В такой позиции я не мог ее ласкать, только целовал плечи, между лопатками, проводил языкам по шее, кусал за ушком и шептал грязные пошлости, надеясь, что она сможет кончить со мной.

— Тебе нравится, да? Я не делаю больно?

— Нет, хорошо. Нравится. Очень, — отвечала она отрывисто, почти вскрикивая от каждого моего толчка.

— Мне тоже, малышка. Ты такая горячая и тесная. Сдвинь ножки, Лиз, сожми меня сильнее.

Она завыла в подушку, исполняя мою просьбу. Я почти лежал на ней, но Лиза не жаловалась. Судя по всему, ей нравилось то, что мы делали. Она стиснула меня так крепко, что я охнул совсем не мужественно. Этот звук как будто толкнул ее за край, и я почувствовал сокращение стеночек вокруг моего члена, чертовски сильную пульсацию оргазма.

Ужасно хотелось кончить в нее, но я снова вышел, смазывая удовольствие. Сейчас действительно рано думать о втором ребенке.

Я упал рядом на подушку, притянул жену к себе, но она почти сразу вскочила, схватила с пола сорочку, которая никак не слушалась. Я решил спаси ее от этого неравного боя, встал и надел на Лизу свою майку. Не знаю, от кого она собиралась прикрыться, но раз хочет то пусть будет так.

По всей видимости, Лиза не хотела смущать ребёнка, потому что пошла в спальню, едва прикрыла наготу. Я посмеиваясь следовал за ней. Ваня спал, да если бы и нет… Он еще ничего не понимает. Даже мне это ясно.

Встав у кроватки, жена констатировала очевидную вещь:

— Артур, он спит.

Я не сдержался и стал посмеиваться.

— О, да, кэп. Спит, как ангел.

Лиза обернулась и треснула меня по груди.

— Очень смешно.

Она приложила ладонь ко лбу сына, не удовлетворилась этим и поцеловала.

— Кажется, холодный.

— Я же говорил.

— Он проспал всю ночь. Или ты его кормил?

— Нет, — ответил я. — Ваня спал. Не будить же.

— Как же так? — продолжала недоумевать Лиза, заламывая руки и едва не плача.

— Он растет, малышка. Это нормально. Все мы спим ночью. Ваня, видимо теперь тоже до этого созрел. Радуйся. У нас теперь ночью много других дел.

Жена обернулась и ткнула в меня пальцем.

— Ты абсолютно бессовестный.

— Знаю. — Я поднес ее пальчик к губам и поцеловал. — А ты абсолютно прекрасна.

Прихватив по дороге радио-няню, я потащил жену в душ. Ваня не мешал нам и в этот раз. Идеальный ребенок.

Разумеется, Лиза упиралась и не хотела идти со мной. Разумеется, я применил немного силы и утащил ее, уверяя, что это отличный способ сэкономить время и воду. А что? Окружающая среда — это важно.

Мне бы хотелось еще раз заняться любовью с женой. Это было не на физическом уровне потребности. Утром я достаточно удовлетворил свой сексуальный голод. Но гладить Лизу мыльными руками, наслаждаться ее прикосновениями — это будило во мне что-то иное. Она была такой родной, красвой, желанной во всех смыслах. Я мог продолжить мыльные игры, но не стал пугать ее напором. К тому же Ваня, скорее всего, проснулся бы очень не вовремя. Не стоит злоупотреблять покорностью жены и идеальностью ребенка.

Морально я вполне был удовлетворен совместным душем, а все остальное лучше оставить до тихого часа днем.

Решение оказалось верным. Едва мы вышли из душевой, Ваня завозился, даже сам стал сползать с кровати. Я поймал его уже на полу. Оставив Лизу сушить волосы, мы поменяли памперс и отправились вниз готовить завтрак. Варить кашу сегодня было категорически лень, и я решил развести коробочную. Лиза, конечно, предпочитала обычную крупу, но сегодня можно сделать исключение.

Жена спустилась, когда мы уже заканчивали завтрак. Она сегодня выглядела светящейся и нарядной в простом домашнем костюме, без макияжа, с распущенными волосами. Вроде бы обычная Лиза, но я не мог отвести глаз.

К сожалению, пришлось. У меня был назначен деловой завтрак. Я спешно собрался, чтобы не опоздать.

— Сегодня обещал прийти доктор, — напомнила Лиза, провожая до двери.

Она уже трижды успела сунуть Ваньке градусник, и тот показал впервые за эти дни чуть больше тридцати шести.

— Ага, спасибо, что напомнила, — я допил кофе и притянул жену к себе, чтобы поцеловать. — Я ему позвоню, может подберу у клиники в городе, чтобы вместе спокойно добраться.

Лиза смущённо съёжилась, но я все равно нашел ее губы и поцеловал. Крепко. Невольно увлекаясь, жалея, что в душе не было быстрого секса. Она тоже быстро привыкла к поцелую, запрокинула голову и стала отвечать. Но Ванька, маленький бандит, сидел у нее на руках и решил, что мы ему мешаем дышать. Я почувствовал маленький кулачек, что уперся мне в грудь, отпихивая.

— Мы про тебя не забыли, приятель, — засмеялся я, отстраняясь и целуя пацана в макушку.

Лиза тоже посмеивалась, снова смущенно опустив голову. Я поднял ее за подбородок, чтобы она посмотрела на меня. Как всегда велел:

— Звони, если что. И просто так — тоже. Увидимся.

Она кивнула и не попыталась избежать прощального быстрого поцелуя в губы.

Днем, после встречи, я, как и планировал, созвонился с педиатром и захватил его по дороге домой. Забавно, но всю дорогу мы общались исключительно о детях. Оказывается, я столько всего не знал. Мне казалось, что уже в год мелкие становятся взрослыми и все понимают. А — нет. Внезапно выяснилось, что все дети разные. Нам с Лизой невероятно повезло с Ванькой. Доктор велел ценить это, но не забывать, что бывает иначе. Если вдруг со вторым у нас будет больше хлопот.

Второй ребенок.

В этот момент я неожиданно для самого себя осознал, что не воспринимаю Ваню, как племянника. Кажется. Я считал себя его отцом. Самолично назначил, так сказать. А еще я был не против в второго ребенка. Конечно, сейчас об этом рано говорить, но ночью… Если бы Лиза была не против… Если бы я не стал спрашивать… Если бы она забеременела…

Я тряхнул головой, приказывая себе не думать сейчас об этом. Мне нужно сосредоточиться на компании. Отцовские чувства к племяннику отчасти меня наверно, оправдывают. Я буду вполне искренним, когда предложу Лизе усыновить Ваню. Надеюсь, она воспримет это с радостью.

Доктор пробыл у нас минут сорок. Он обнаружил у Ваньки сыпь на спине, сделал какой-то анализ, собрав с горла мазок.

— На всякий случай, — объяснил он, пугая даже меня.

Лиза просто стала белой.

— Сыпь, это же плохо. Это очень плохо, — бормотала она. — Почему я не видела? Не заметила…

Она, похоже, собралась снова окунуться в чувство вины и самоуничижение. Я готовился активно работать, чтобы снова выбить из ее прелестной головы эти глупости. Но за меня это сделал доктор.

— Это же не менингит? Я читала… — совсем запаниковала жена.

— Поменьше читайте, Лизонька, — оборвал ее врач. — Хотя, конечно, нужно учитывать все. Сыпь появилась, скорее всего, только что, поэтому вы ее и не заметили. Температура упала, пупс чувствует себя хорошо, улыбается, тест мы имеем отрицательный. Значит никакой скарлатины-ангины, никакого менингита. Это розеола. Вирус. Им болеют один раз в жизни. Маленькие дети подхватывают легко, переносят тоже достаточно легко. Можно сказать, вам в первый раз повезло. Кашля, насморка и прочего веселья можно не ждать. Побольше гуляйте, погода отличная. К году жду вас на осмотр и прививки. Сестра позвонит, напомнит.

Лиза долго благодарила доктора. Надо признаться, у меня тоже отлегло. Я отвез его домой, хотя тот отказывался.

Вернувшись, я нашел жену в гостиной с ноутбуком. Ваня, похоже, спал. Я не смог сдержать улыбки. Работает, увлеченная, губы кусает. Даже не заметила, что я дома. Не знаю, сколько я стоял у двери, прислонившись к косяку, наблюдая за Лизой. Внутри меня все одновременно пело и переворачивалось. Я никогда ничего подобного не чувствовал. В этот момент мне хотелось, чтобы между нами не было родственных связей, запутанного брака по расчету и грядущего возвращения в столицу.