Фейрин Престон - Прелестная воровка
— Да, да. Я сейчас. Я скоро. Увидимся утром. Позже, лежа в кровати, Жюли думала о своем промахе. Она не смогла полностью сконцентрироваться и допустила серьезную ошибку. Несколько лет назад она решила стать лучшим специалистом по охранным системам и добилась своего. Но сегодня она явно не справилась с задачей. Сигнализация сработала, хотя Жюли надеялась, что все сделала как надо.
Это не должно больше повториться.
То, что произошло сегодня вечером, заставило ее сомневаться в своем профессионализме. А она считала себя настоящим мастером в этом деле.
Жюли вздохнула. Ладно, сейчас нельзя зацикливаться на этом. Она еще сможет вернуться на прежний уровень, ее мастерство никуда не исчезло.
На следующей неделе она все начнет заново.
2
Зал, где проходил прием, представлял собой настоящее произведение искусства. Жюли, стоя в стороне и стараясь не смешиваться с шумной толпой гостей, внимательно наблюдала за происходящим. Сверкающие люстры, представляющие собой несколько тысяч хрустальных капелек, каскадом устремившихся вниз, освещали элегантно одетых мужчин и красивых женщин. Они соперничали друг с другом обилием и стоимостью драгоценностей, дорогие ткани переливались под ярким светом, шуршание длинных вечерних нарядов сливалось с гулом голосов.
Центром торжества была уникальная коллекция полотен французских живописцев, чьи работы с большим мастерством разместили на стенах по всему залу. Для каждой картины было сделано особое освещение.
Официанты и официантки, мелькавшие в толпе, своими костюмами повторяли изображенных на картинах людей. Танцовщица в пышной красной юбке, готовая пуститься в пляс в любой момент, — именно такой ее и изобразил Тулуз-Лотрек. Молодая женщина в марокканском национальном костюме, словно сошедшая с полотна Матисса. Странствующие циркачи Пикассо — Арлекин и акробат. Румяная женщина кисти Сезанна в голубом костюме и эксцентричной шляпе с цветами разносила канапе.
Но центром этого пышного сборища был, конечно, его хозяин Джоун Дамарон.
Жюли не могла понять, почему ее взгляд все время возвращается к нему. Она говорила себе, что, если не будет терять его из виду, ей будет легче избежать встречи с ним. Но она сама себе не верила.
В данный момент Джоун стоял в центре зала с другими членами семьи Дамарон. Сразу можно было сказать, что все они родственники, даже если бы у них не было этой седой пряди в волосах — фамильной черты Дамаронов. Было что-то особое в том, как они двигались, в их манере держаться, что указывало на их принадлежность к этому клану. И они всегда старались быть рядом друг с другом, как будто их притягивал какой-то внутренний компас, заложенный в каждом из них.
Но Джоун, так по крайней мере показалось Жюли, несомненно выделялся среди остальных Дамаронов. Он невольно приковывал к себе взгляды окружающих. После коллекции картин он был, бесспорно, самым ярким событием вечера. У него были темные густые волосы, которые при электрическом освещении становились черными. Жюли с дальнего расстояния не могла разглядеть, какого цвета у него глаза.
Она наблюдала, как женщины пытались привлечь к себе его внимание. Каждый раз Джоун отвечал им легким вежливым поклоном, но было очевидным, что он полностью поглощен беседой с привлекательным мужчиной с такой же серебристой прядкой, как и у него. И ни одной женщине пока не удалось отвлечь его от разговора с родственником.
«Кто она такая?» — не переставал спрашивать себя Джоун, рассеянно слушая праздные речи своего кузена Синклера. В ее внешности не было ничего яркого, броского. Чтобы понять, что она действительно красива, недостаточно было мимолетного взгляда. В нее нужно было пристально вглядеться, чтобы рассмотреть ее красоту.
Джоун сделал это и теперь не мог отвести от нее глаз. В этой женщине все было спокойным и ровным, как ее длинное черное платье. Кто она?
Джоун был озадачен своей реакцией на эту женщину. Ему почему-то казалось, что он обратил на нее внимание по какой-то другой причине. И эта мысль не давала ему покоя.
Разве что… Джоун знал почти всех присутствующих на этом вечере. Даже если он не со всеми был лично знаком, он знал, с кем пришли те или иные гости. А эта женщина была ему совершенно неизвестна. Вела она себя тоже довольно странно. Нельзя сказать, чтобы ее особенно интересовали картины или гости, и в то же время ее взгляд был очень внимательным. Тогда что же, что ее интересовало?
Внезапно к нему подлетела элегантная красивая блондинка, чья расплывшаяся талия выдавала беременность.
— Попалась! — засмеялся он, прижимая к себе кузину. — Будь осторожна, Джо! Ты можешь навредить себе и малышу.
— Не волнуйся, со мной все в порядке. — Улыбаясь, Джоанна Дамарон Уитфилд игриво ударила его по руке: — А ты где пропадал так долго? Хорошо хоть появился на этом приеме. — Она отстранилась от Джоуна и погладила себя по округлившемуся животу. — Подождем еще немного, и у тебя появится новая двоюродная сестричка или братик.
Джоун поднял руку и прикрыл ладонью глаза.
— Где мои солнечные очки? Ты так ослепительна, что на тебя больно смотреть. Готов поспорить, что Кейл без труда находит тебя в темноте. Джоанна засмеялась:
— Спасибо за комплимент, но на самом деле я не так уж и ослепительна. Я сильно растолстела.
В этот момент к ней подошел ее муж и обнял за плечи:
— Я уже не раз говорил тебе, Джо — ты совсем не толстая. Это все временное явление…
Она повернулась к нему, в ее широко раскрытых глазах читалось счастье и недоверие:
— Кейл, я же переваливаюсь как утка.
Синклер усмехнулся и добавил свою порцию комплиментов:
— Но ты это делаешь очень грациозно, Джо. Она снова засмеялась:
— Обычная семейная лояльность, ничего больше.
— Я не собираюсь тебя обманывать, — сказал Син. Но насмешливые огоньки в его глазах говорили как раз об обратном. — Кстати, моя малышка Лили ждет не дождется, когда у нее появится братик или сестричка. Она недавно сообщила мне, что ей надоело быть одной среди взрослых. Она хочет собственных братьев и сестер.
Джоанна искренне удивилась:
— Ей всего четыре года, а она уже говорит такие вещи!
— Конечно, почему бы и нет? — вступил в разговор Джоун. — Лили — очень сообразительная девочка.
Синклер довольно улыбнулся:
— Лили без ума от Джоуна. Когда дочка услышала, что он вернулся домой, она не хотела ложиться спать, пока он не пришел поиграть с ней.
Джоун пожал плечами:
— Что мне на это ответить? Женщинам действительно трудно устоять передо мной.
