Джейн Кренц - Лето в Эклипс-Бэй

Со временем они с Салливаном снова помирились, благодаря вмешательству всей семьи. По крайне мере, они снова стали разговаривать. Но в глубине души, Ник был неуверен, что Салливан когда-нибудь полностью просит его.

На самом деле, он никогда не винил деда. Салливан своими потом и кровью построил «Харт инвестментс». Он представлял себе, как фирма переходит от поколения к поколению Хартов. Компания стала его личным триумфом, фениксом, восставшим из пепла, после распада «Харт и Мэдисон», коммерческой фирмы по купле и продаже недвижимостью, которую он основал со своим бывшим партнером, Митчеллом Мэдисоном, здесь в Эклипс-Бей.

Банкротство компании десятки лет назад породило вражду между Салливаном и Митчеллом, которая все разрасталась, но лишь до недавнего времени. Размолвка между Хартами и Мэдисонами стала легендой в этих краях. Она давала пищу для сплетен в Эклипс-Бей на протяжении трех поколений.

Первая трещина в стене, разделявшей две такие разные семьи, появилась, когда Рейф Мэдисон, паршивая овца семейства Мэдисон, женился на сестре Ника Ханне. Еще несколько кирпичей обрушились в прошлом месяце, когда его вторая сестра, Лилиан, вышла замуж за Гейба Мэдисона.

Но поразительная новость о том, что «Харт инвестментс» и компания Гейба «Мэдисон коммершл» обсуждают объединение стала последней каплей, по мнению жителей Эклипс-Бей. Новоиспеченная корпорация, в конце концов, очень успешно воссоздавала компанию, которая развалилась в самом начале ссоры. Жизнь, видимо, вернулась к исходной точке.

— Наверное, ты прав насчет рисунка Уинстона, — сказал Ник. — Но дом тоже очень хороший. Зеленый цветок — это сильно.

— Ага, но на выставке будет много домов и цветов. Все ребята, которых я знаю, любят рисовать дома и цветы. А вот собак, по-моему, больше не будет. Вряд ли хоть кто-то может нарисовать собаку, особенно такую же хорошую как Уинстон.

— Уинстон уникален. Признаю.

Карсон поднял на него глаза, выражение его личика было задумчивым. — Я тут подумал, пап.

— О чем?

— Может, тебе не стоит идти со мной, когда я завтра понесу свои рисунки к мисс Брайтуэлл.

Ник поднял брови. — Ты хочешь, чтобы я подождал в машине?

Карсон улыбнулся с явным облегчением. — Хорошая идея. Так она тебя даже не увидит.

— Ты в самом деле боишься, что я могу помешать тебе сделать так, чтобы твой рисунок вывесили в галерее?

— Я просто не хочу рисковать.

— Извини, приятель. Но у меня свои планы, и я не собираюсь терять прекрасную возможность сделать продвинуться с их выполнением, просто потому что ты боишься, что она не вывесит твой рисунок.

Хоть он и не слишком интересовался семейным бизнесом, он все же был Хартом, подумал Ник. Он был таким же целеустремленным и умел сконцентрироваться на цели, как и любой в их семье.

— Если ты подождешь в машине, — заискивающе начал Карсон, — я обещаю сказать мисс Брайтуэлл, что не будет ничего плохого, если она сходит с тобой на свидание.

Один из семейных девизов Хартов в действии, подумал Ник, не без искреннего восхищения. Если тебя загнали в угол, выторгуй себе путь на свободу.

— Давай проясним ситуацию. — Он заткнул большие пальцы за пояс своих джинсов и посмотрел сверху вниз на сына. — Если я соглашусь не мешать тебе завтра, ты замолвишь за меня словечко?

— Я ей нравлюсь, пап. Думаю, она согласится пойти с тобой, если я попрошу ее.

— Спасибо, но нет. Может, я и не пошел по стопам семьи, как папа или дедушка, но это не значит, что я не знаю, как получить то, чего хочу.

А он очень хотел Октавию Брайтуэлл.

Это, подумал он, и есть настоящая причина того, что они с Карсоном так долго остаются в Эклипс-Бей. Он приехал сюда, чтобы осадить крепость Королевы Фей.

— Ну ладно, но обещай, что не станешь мне все портить.

— Сделаю все, что в моих силах.

Карсон покорно снова повернулся к рисунку собаки. — Думаю, Уинстону нужно побольше меха.

Он выбрал карандаш и приступил к работе.

Она была ужасной трусихой.

Октавия сидела на стуле за конторкой галереи, зацепившись каблуками своих босоножек за верхнюю перекладинку, и подперев подбородок руками. Она уставилась на телефон, словно это была змея.

Одно свидание.

Что плохого в том, чтобы всего разок сходить на свидание с Ником Хартом?

Но она знала ответ. Если бы она приняла хоть одно приглашение, она, наверняка, приняла бы и следующее. Потом было бы третье. А может быть, и четвертое. Рано или поздно, она бы оказалась с ним в постели, а это стало бы самой большой ошибкой в ее жизни. Некоторые скоростные гонки просто слишком опасны.

В Портленде его называли Бессердечным Ником. Ник славился своим умением ограничивать все свои романы осторожными недолгими связями, которые заканчивались, как только его партнерша начинала давить на него, требуя обязательств.

По слухам, Ник никогда не спал с женщиной без предварительного, так сказать, Серьезного Разговора.

Говорили, что этот самый серьезный разговор это просто предельно краткое, четкое заявление, после которого становилось ясно, что его не интересуют длительные соглашения, вроде брака. И женщины, решавшиеся спать с Ником Хартом, вступали с ним в любовную связь, полностью отдавая себе в этом отчет.

Поговаривали, что даже если затащить его в постель, он сбежит задолго до рассвета. Судя по сплетням, ходящим вокруг него, он никогда не оставался на ночь.

Здесь в Эклипс-Бей, где слухи о Хартах и Мэдисонах были возведены в ранг изящного искусства, люди были уверены, что им известна настоящая причина пресловутого Серьезного Разговора. Местная мифология гласила, что Ник, будучи настоящим Хартом, не мог полюбить снова, потому что до сих пор оплакивал потерю своей любимой Амелии. Над ним висело проклятие, говорили некоторые, он обречен никогда больше не встретить настоящую любовь, пока нужная женщина не рассеет сковавшее его колдовство. И тот факт, что он никогда не оставался на ночь с какой-нибудь из своих любовниц лишь раздувал пламя этой легенды.

Правда, это не мешало посетителям супермаркета Фултона разглагольствовать на тему, как важно Нику снова жениться, чтобы у его сына была мать. То же самое говорили на почте и в скобяной лавке.

Но Карсону не нужна была мать, подумала Октавия. Ник очень славно его воспитал, насколько она могла судить. Мальчик был самым самоуверенным, общительным, не по годам развитым ребенком, которого она встречала в своей жизни. И он не страдал от нехватки женского влияния. У Карсона была теплая, сплоченная, большая семья, включая не чаявших в нем души бабушку, прабабушку и двух теток, Лилиан и Ханну.