Марион Леннокс - Принцесса Лили
Воспоминания о его бесполезной клятве не давали ему покоя.
Затем она позвонила. К тому времени он уже вернулся на Манхэттен к своей привычной жизни.
Это произошло утром. У него только что был напряженный телефонный разговор, и он все еще злился на Лили за ее внезапное исчезновение. Ее звонок застал его врасплох, и он отпустил грубую шутку. В следующую секунду он об этом пожалел, но Лили не дала ему возможности извиниться, бросив трубку.
Черт побери, он совсем не хотел в нее влюбляться. Не хотел эмоционально привязываться к кому-либо, тем более к родственнице Миа.
Он совершил большую ошибку и постарался укрепить свою защиту.
И вот она появилась здесь.
Он говорил правильные вещи, совершал правильные поступки, шел уверенной поступью по церковному проходу, но все это время высматривал в толпе ее. Женщину в скучном черном костюме с крикливым шарфом на волосах.
– Привет, Алекс, ты великолепно держался. – Это был Никос, а за спиной у него стоял Стефанос. В детстве они трое были лучшими друзьями. Алекс был с острова Сапфирос, Стефанос – с Хризеиса, а Никос – с Аргироса.
– Когда мы вырастем, мы будем вместе управлять островами, – говорили они.
Когда-то эти три острова, входящие сейчас в состав Объединенного королевства Бриллиантовых островов, были отдельными княжествами. Двести лет назад крон-принц Сапфирового острова завоевал своих соседей и переписал конституцию. Согласно ей, три острова должны были управляться как одно королевство, пока у него есть прямые потомки мужского пола.
В течение многих поколений короли разоряли острова. Георгиос не был исключением. В довершение всего он не интересовался женщинами, и всем долгое время казалось, что с его смертью прямая линия наследования закончится.
Как племянник Георгиоса, Апекс был его единственным наследником. Он стал бы королем Сапфироса, Стефанос – Хризеиса, а Никос – Аргироса. Когда острова снова превратились бы в независимые государства, молодые сильные правители восстановили бы их экономики, перестав транжирить деньги на роскошь и увеселения. Но Георгиос неожиданно женился на Миа, женщине, которая была моложе его на сорок лет, и она родила ему сына. Будучи племянником Георгиоса, Алекс мог править, но только в качестве принца-регента, пока его кузену не исполнится двадцать пять лет. Этот малыш станет их следующим королем.
Таким образом, он был связан по рукам и ногам, подумал Алекс, по-прежнему ища взглядом Лили. Друзья поздравляли его, но сам он был в ужасе от того, как все получилось. Он вынужден стать отцом ребенку, отца которого ненавидел. Управлять в ближайшие двадцать пять лет страной, законы которой презирал, и не иметь полномочий что-либо изменить. А его друзья… За их улыбками скрывалось отчаяние.
– Посмотрите-ка на него! – воскликнул Стефанос, хлопая Алекса по плечу. – Еще одна кисточка, и он будет похож на рождественскую елку.
– Точно. Не хватает только гирлянды из лампочек, – рассмеялся Никос. – Но это легко исправить.
– Сестра Миа здесь, – сказал Алекс, прежде чем они успели продолжить. – Лили.
Его друзья посерьезнели. Они оба были знакомы с Лили и знали о его чувствах к ней.
– Где? – Никос огляделся по сторонам. – Я ее не вижу.
– Она решила изобразить из себя скромную провинциалку. Скучный черный костюм и несуразный шарф на волосах. Наверное, думает, что так ее никто не узнает.
– Как у нее только наглости хватило сюда приехать? – возмутился Стефанос. – Если бы только люди знали… Они жаждут линчевать Миа.
– Лили не Миа.
– Не тебя ли она обвела вокруг пальца? – произнес Никос с ухмылкой, но его глаза были полны сочувствия.
– Да, она меня здорово зацепила, – ответил Алекс с деланой беспечностью. – Меня обманули точно так же, как Георгиоса.
– Миа его не обманывала. Она вышла за него замуж и родила ему сына.
– Ей были нужны только его деньги и положение.
– А ты запал на ее сестру.
– Это была всего лишь короткая интрижка. Какого черта она здесь?
– Спроси у нее.
– Полагаю, я должен это сделать, – решительно произнес Алекс. – Если Лили думает, что все еще может считать себя членом королевской семьи…
– Ты поставишь ее на место? – спросил Стефанос.
– Можешь не сомневаться. Затем она уедет.
Рождение наследника у короля, смерть короля, ребенок, брошенный сбежавшей королевой…
Лили понадобилось много времени, чтобы все связать воедино.
Она задавала вопросы гостям, и их ответы приводили ее в ужас. Островитяне были потрясены не меньше ее. В стране возникло массовое недовольство. Угроза свержения монархии была велика. Впрочем, на это Лили было наплевать. Она не считала себя членом королевской семьи. Ей нужен был только ее малыш.
В конце концов Лили набралась смелости и отправилась в детскую. Она без труда ее нашла, спросив у горничной, куда идти. Ее голос прозвучал повелительно, и ее спокойно пропустили.
В детской никого не было, кроме маленького наследника. Михалес спал в колыбели, посасывая большой палец. У него были черные кудри, слишком густые для такого маленького ребенка. Его длинные темные ресницы слегка подрагивали во сне.
Он был таким красивым.
Он был ее сыном. Михалес, названный в честь ее отца Майкла. Это было единственное обещание, которое выполнила Миа.
Последние несколько недель она думала о том, что испытает, когда впервые его увидит. Сейчас ее охватило множество чувств, главным из которых была безграничная любовь.
К ее сыну. К Михалесу.
– Что ты здесь делаешь, черт побери?
Услышав голос Алекса, она вздрогнула. Он подкрался незаметно, словно пантера к добыче.
Повернувшись, Лили увидела его в дверях.
Двенадцать месяцев назад она не смогла перед ним устоять. Он был нежным и страстным.
Сейчас его глаза были полны гнева. Он так отличался от Алекса, которого она знала.
– Я… я приехала к своей сестре, – пробормотала Лили.
– Видишь ли, Миа уехала. Бросила своего ребенка. Бросила все, чтобы сбежать с одним из богатейших мужчин в мире. Хочешь сказать, что ты ничего не знала?
– Не знала, – твердо произнесла она, несмотря на его ледяной взгляд. – Она прислала мне приглашение. Я прибыла сегодня утром и обнаружила, что она…
– Сбежала с сыном шейха, – бросил Алекс. – Очевидно, она начала планировать побег сразу после смерти мужа. Или даже до. Кто знает?
– Мне жаль.
– Тебе жаль? – Он посмотрел на нее так, словно она была частью своей сестры. Внешне они были похожи, и сейчас он видел в ней Миа. Негативное отношение Алекса к ее сестре было очевидным.
