Сандра Браун - Прозрение
– Говорить ты об этом можешь, но сразу замыкаешься, когда это касается лично тебя.
– Я уже пожелала тебе спокойной ночи.
– Успокойся, Син. – Джош снова взял ее за руку, но Син передернуло от этого прикосновения. – Вот видишь? Ты боишься, даже когда мужчина просто берет тебя за руку, – крикнул он вслед Син, спешащей к своей машине. – Если товар не продается, то не надо его рекламировать?
К тому времени, как Син выехала со стоянки, руки у нее перестали дрожать, но она все еще кипела от злости. Эгоизм доктора Мастерса был чудовищным и просто невыносимым. Да как он осмелился говорить ей такое только потому, что она не позволила их нескольким свиданиям за ужином перерасти в любовную связь!
Остановив машину перед светофором на одном из самых оживленных городских перекрестков, Син уткнулась лбом в руки, крепко сжимавшие руль.
А может, Джош и прав. Может, она действительно боится секса. Ее сексуальные чувства не умерли вместе с Тимом, но и ложиться в постель в первым встречным она не собиралась. Так что же делать в наш век СПИДа симпатичной, уважаемой в обществе вдове с ребенком, если объект ее сексуальных вожделений больше недоступен?
Сложный вопрос. Слишком сложный, чтобы попытаться решить его сегодня вечером. Вообще нынешний день плохо начался прямо с завтрака, а дальше пошло и поехало. Сейчас Син больше всего нуждалась в человеке, которому могла бы излить душу и который внимательно выслушал бы ее.
Когда загорелся зеленый свет, она, к неудовольствию других водителей, свернула в другой ряд и, вместо того чтобы ехать прямо, повернула налево.
– До свидания, и наслаждайся долгими выходными, – пожелала миссис Хардиман Уорту, когда он проходил через приемную.
– Это я и намерен сделать. И ты не торчи здесь долго, считай, что уже началась пятница.
– Спасибо. Я так и сделаю.
Лифт, бесшумно опускавший Уорта в подземный гараж, представлял собой образец современного модерна, как, впрочем, и все здание, где размещалась брокерская фирма. Уорт обменялся приветствиями с другими молодыми служащими, которые тоже уходили с работы.
Среди них была и женщина – адвокат с ногами газели и глазами лисы. Уорт уже несколько месяцев приглядывался к ней и решил, что на следующей неделе предпримет решительные действия. Он покажет этой «лисичке», что значит настоящая хитрость.
Уверенный в успехе с длинноногой адвокатшей, Уорт вышел из лифта и, насвистывая, направился к своей спортивной машине. Но улыбка моментально слетела с его лица, когда он увидел на лобовом стекле машины конверт, прижатый щетками.
Еще не вскрыв его и не прочитав записки, Уорт уже знал: содержимое конверта ему не понравится. И оказался прав. Бетонные стены гаража эхом отразили несколько его крепких выражений.
– Прекрасно, – пробормотал Уорт, садясь за руль и поворачивая ключ зажигания. – Это просто великолепно.
Солнце уже почти село, когда он добрался до своего многоэтажного дома на Тэтл Грик. Сдержав данное себе слово, Уорт заехал после работы в спортзал, где на тренажерах и баскетбольной площадке отвлекся от неприятных воспоминаний сегодняшнего дня.
Подкатив к воротам, где машину для парковки у него принял одетый в форму привратник, Уорт заметил у тротуара симпатичную женщину, прислонившуюся к капоту автомобиля.
Когда она увидела Уорта, то улыбнулась и помахала рукой. Махнув в ответ, он взял с пассажирского сиденья спортивную сумку, сунул чаевые привратнику и побежал к газону, к тому месту, где была припаркована ее машина.
– Черт побери, как я рад тебя видеть. – Он притянул женщину к себе и крепко обнял.
Син Маккол опустила голову на плечо Уорта и тоже обняла его.
– И я рада.
2
Они направились к солидному, красиво оформленному входу в дом.
Син улыбнулась швейцару, когда Уорт провел ее мимо него, а затем через сводчатый вестибюль с фонтаном.
– Я уже собиралась уезжать.
– Очень рад, что не уехала. Долго ждала?
– Около часа. Ты заезжал куда-нибудь выпить?
– Нет, после работы я поехал в спортзал.
В лифте они прислонились к противоположным стенкам кабины и смотрели друг на друга, улыбаясь. Син критически оглядела шорты и спортивную майку Уорта.
– В спортзал, говоришь? Надеюсь, ты не носишь такой наряд в офисе фирмы «Лансинг и Маккол». Иначе я была бы вынуждена сделать тебе замечание.
– Если ты приехала с намерением поругать меня, то лучше не надо. Ты просто не представляешь себе, какой у меня сегодня был трудный день.
– И у меня тоже. Я приехала попросить у тебя бокал вина.
– Пожалуй, найду один для тебя. – Радушно улыбаясь, Уорт пропустил Син вперед при выходе из лифта и повел по коридору к своим апартаментам, расположенным на двадцатом этаже.
Уже у двери Син повернулась к нему.
– А ты уверен, что там нет девушки, которая залезла в ванную и с нетерпением ждет твоего прихода?
– Ты считаешь меня таким испорченным? – Открыв дверь, Уорт подтолкнул Син вперед. – Эй, все красивые и голые девушки, убирайтесь отсюда! – закричал он. – Пришла женщина, наставляющая меня на путь истинный.
– Боже упаси. Наставлять тебя на путь истинный – это бесконечная и неблагодарная работа. – Син бросила свою сумочку на столик в прихожей. – Почти такая же неблагодарная, как и та, которой я сейчас занимаюсь.
– Что я слышу? – Уорт приставил ладонь к уху. – Профессиональное разочарование?
– Разочарование, жалость к себе и отчаяние.
Уорт вскинул бровь.
– Я думаю, это потянет на два бокала вина.
– Только небольших. Мне еще ехать домой.
– Я займусь вином, и встретимся на балконе.
Спустя несколько минут Уорт пришел туда. Син стояла, облокотившись на перила, и смотрела на центр города. Он находился от нее в нескольких милях, но казалось: можно протянуть руку и потрогать его.
Лучи заходящего солнца отражались в стеклянных небоскребах, которые стали отличительным признаком Далласа и превратили город в образец архитектуры конца двадцатого столетия. Вечер стоял холодный, ощущалось приближение осени. Небо было кристально чистым, ярко лиловым на востоке и пунцовым на западе.
Чудесный вид, открывавшийся с балкона, – одна из причин, по которой несколько лет назад Син уговорила Уорта купить эту квартиру. А Тим убедил его, что это будет беспроигрышное вложение денег.
Уорт протянул ей бокал с вином. Взяв его, Син сказала:
– Каждый раз, выходя на этот балкон, я думаю о Тиме.
– Почему? – Уорт уселся в плетеное кресло, снял кроссовки и носки и осмотрел волдырь на подошве, который натер во время тренировки.
– Потому что здесь он произносил тост за тебя в тот день, когда ты переехал в эту квартиру. Помнишь? Мы открыли бутылку шампанского…
