Мой сексуальный препод (СИ) - Меллиса Мертон
— Да, хочу попробовать, — ее щеки порозовели, снова. — Тему могу скинуть вам на почту.
— Хорошо, я не против. Пиши, — улыбнулся ей. Она подмигнула и так же быстро исчезла, оставляя меня в одиночестве. Наконец-то.
Я вновь остался в одиночестве и погрузился в мысли о той самой взбалмошной отличнице. Подумать только: за одну встречу какая-то студентка смогла вывести меня на такие острые эмоции. Адреналин кипел в крови, а мысли путались в единый ком.
Я знал одно: моя месть будет страшна для такой идеальный девочки, как она. Ведь Дягерева только и делала, что строила из себя невинного ангела. А как только я вспылил, дамочка резко согласилась на диалог со мной. Потрясающая хватка, Милена Игоревна. Ничего, я уже предвкушал плоды моего триумфа.
Представлял, как она, абсолютно голая, оставив лишь кружевные трусики и лифчик чёрного цвета, лежит на кафедре, а я подхожу ближе, кладу руки ей на плечи, хватаю за горло, стягивая кожу до протяжных стонов.
Милена кричит, не то от боли, не то от наслаждения. А я чувствую, как член в штанах упирается в ткань, тягуче изнывая. Она смотрит мне в глаза, и снова я вижу в них желание, страсть, похоть. У меня снова поднимается член.
Не в силах больше сдерживаться, я срываюсь и, схватив её за волосы, тяну на себя. Дягерева вскрикивает, пытаясь вырваться, но я сильнее сжимаю её горло.
— Не дёргайся, — шепчу я ей в ухо. — Ты ведь знала, на что шла.
Она пытается вырваться ещё раз, но силы уже не те. Раздвигаю ее худые ноги, обнажая лоно.
— Боже, детка, ты вся течешь.
Дягерева смотрит на меня, широко раскрыв глаза, её губы дрожат. Я чувствую, как она потекла, и это сводит меня с ума. Приподнимаю её за бедра, чтобы она раздвинула ноги. И резко вхожу до упора, доводя отличницу до хрипа. Она хватает воздух ртом, глаза закатываются от удовольствия.
Я удерживаю её на месте, чувствуя, как её бёдра бьются о мои ноги. Через минуту Милена уже лежит на столе, её грудь вздымается, глаза закатываются. Я подхожу к ней, наклоняюсь, провожу рукой по груди, стоячей, возбужденной.
Боже правый, о чем я только думал. Лишь спустя какое-то время осознал, что конкретно завис на мысли трахнуть эту студентку. Где моя педагогическая этика? Куда пропала вся чертова субординация? В конце концов, я ей годился в отцы. Но сейчас в моей голове лишь рождались новый сценарии для порнофильмов. Встал из-за стола и понял, что пока пускал слюни, мой член, похоже, и вправду был готов к сексу. Черт.
Серьезных романтических отношений у меня не было уже несколько лет. После скандального развода с женой я перестал быть приверженцем стандартных романов, о которых так мечтают все девушки.
В основном я просто ходил по барам, угощал какую-то легкодоступную девушку коктейлем, пару раз шутил, по-пошлому хвалил её грудь, а дальше она сама отдавалась мне в ближайшем туалете. Или в мотеле около клуба. Ночную безудержный секс, иногда умелый минет — все, чего я добивался, и лавры сами стекали мне в руки.
Но невзирая на столь грязные метод удовлетворения своих желаний, у меня было единственное стальное табу — не спать со студентками. Это непоколебимый принцип, которого я придерживался все годы работы в универе.
Просто потому, что для меня они не являлись красивыми девушками — просто людьми, которым нужна была моя помощь в поиске себя и своей будущей профессии. Но эта на язык острая стерва поменяла все планы. И я уже совсем не был уверен в собственных правилах.
Подошел к большому прозрачным окну, где были видны все прелести Екатеринбурга, как на ладони. Осенний пейзаж манил своими темными красками. Поднялся ветер и стал качать деревья, которые стояли на берегу пруда. Они скрипели и издавали тихие звуки.
Тут меня осенило, что с последней пары прошло уже больше часа. И наверняка эта Милена ждала меня на кафедре, уже размышляя, как будет вымаливать прощение. Ох, крошка ещё не знала, что я способен на многое. И теперь эта история приобретала интересный оборот.
Я был готов пожертвовать своими принципами, лишь бы утереть нос этой выскочке. Плевать, что будет. У меня были деньги, связи, в конце концов, бизнес. Даже если серая мышка пожалуется, я просто уйду из университета.
Собрал все вещи под аккомпанемент собственных мрачных идей. Снова подумал о том, как мне осточертел этот универ, как вымораживали глупые студенты, и как я бы мог лежать на пляже где-нибудь в Испании, а не заниматься этой бумажной волокитой каждый грёбаный вечер.
Успокаивала лишь мысль о Дягеревой. Её разовое появление неожиданно внесло в мою жизнь хоть какие-то нотки азарта, стремление двигаться, а не замирать на месте. Пусть и странная мотивация — трахнуть студентку ради мести и удовольствия — но мой мозг активно подпитывал развратные планы новыми звуками, картинками, желаниями и вожделением. Эта сука свела меня с ума.
Вышел из аудитории, закрыл дверь на ключ и побрёл в закрытую комнату, где меня уже должна была ожидать моя невинная Милена. Я вновь представил её лицо, как она мило улыбалась подругам на паре, хотя прилюдно вылила на меня ведро помоев.
Пусть я опоздал на полтора часа, но всё равно ожидал, что при её косяках студентка меня дождётся. В конце концов, отчисление, что грозило ей, это не моя проблема. Именно Дягеревой надо было очень постараться, чтобы убедить меня не писать на неё докладную.
Внутри было пыльно и грязно — конечно, уборщицы полагали, что тут никто не будет рассиживать. Заброшенная аудитория. Здесь изредка сидели преподы, такие же, как я, и выпивали между парами, а иногда и предавались плотским утехам между собой.
Интересно, как долго её выдерживали парни? С таким характером я бы уже давно не выдержал и треснул ей, чтобы иногда в разговорах она включала мозги, а не то, что у неё в трусах. Или она вообще девственница? В двадцать с лишним лет? Бред какой-то, не могло быть.
Да, она стерва, грёбаная хамка, но чертовски сексуальная девушка. Именно по таким парни всегда пускали слюни, а девочки завидовали, с усердием покрывая матами при появлении в свете.
В голове разом всплыл образ отличницы, когда мы только познакомились. Она была одета в короткую джинсовую юбку, которая едва прикрывала ягодицы, и в белую майку, которая, казалось, вот-вот упадет с ее груди. Ее волосы были убраны назад, что открывало
