Мажор под Ёлкой (СИ) - Стишковская Юлия
Момент будто встал на паузу, а холодный воздух наэлектризовался. Его лицо слишком близко. Внутри меня вспыхивает тысяча бенгальских огоньков. Очень странное ощущение.
Влад крепче прижимает меня к себе. Можно подумать, боится уронить. Под моей ладонью яростно колотится его сердце. Я затаиваю дыхание.
Почему он так смотрит?
Взгляд Медведева бродит по моему лицу, а я не силах произнести хоть что-то.
— Я отвезу тебя домой! — хрипло говорит мажор.
Это помогает опомниться. Я ведь до сих пор на руках у этого засранца.
— Пусти! — рычу, начиная вырываться.
— Ладно! — он действительно разжимает пальцы.
Я плюхаюсь задницей прямо в снег. Хотя бы мягко.
— А поставить на ноги нельзя было? — хмурюсь.
— А зачем? — идёт к снегоходу, даже не поворачивается ко мне.
С трудом встаю. От холода тело немеет. Как же я замёрзла!
— Едешь? — спрашивает, садясь на своего зверя.
— Нет! Я пойду пешком.
Моё упрямство меня погубит.
— Как хочешь! — говорит и правда уезжает.
Я думала, он дольше будет надо мной прикалываться. Надо было согласиться.
Гляжу по сторонам и осознаю, что самой не выбраться. Я понятия не имею, куда идти. Если ориентироваться по дереву, на котором сидела, то туда.
Пытаюсь отыскать следы, но их уже замело. Метель усиливается. Через минут пятнадцать понимаю, что заблудилась. Медведь далеко меня увёл от дома.
Я уже начинаю паниковать, когда снова слышу звук снегохода.
— Обязательно быть такой упрямой? — сердито спрашивает Влад.
А я выдыхаю с облегчением. Он всё же не бросил меня одну.
Глушит мотор.
— Прекращай это! Поехали уже домой. Твои бабушка с дедушкой, думаю, уже нервничают.
Ох, а он прав! Они у меня старенькие. Не хочу, чтобы переживали.
— Поехали!
Медведев помогает мне взобраться на снегоход.
— Держись за меня!
Но я отказываюсь, цепляюсь за сидение. Тогда Влад насильно перекладывает мои руки к себе на живот. Через пару секунд мы срываемся с места.
Чтобы снег не попадал в глаза, прислоняюсь щекой к широкой спине однокурсника и сильнее прижимаюсь к нему. Парень почему-то резко напрягается! Наверное, ему противно, что обнимаю его?
Едем быстро, но внезапно наш снежный транспорт начинает глохнуть и тормозить.
Только этого не хватало!
Останавливаемся. Медведев пытается завести снегоход, но не получается. Снова и снова глохнет.
— Чёрт, бензин!
— Что?
— Придётся идти пешком.
Как пешком? Я ног не чувствую.
Он слезает первым, а потом без спроса хватает меня под мышки и ставит на землю.
— Пойдём! — берёт за руку и тянет за собой.
— А ты уверен, что нам туда? — я вообще не узнаю эту местность.
— Я уже ни в чём не уверен?
— Как не уверен?
— А вот так! — сильнее сжимает мои пальцы. — Похоже мы заблудились!
Глава 4
Влад
И что я должен, блин, сейчас делать?
Крепко держу эту колючку за руку. Влипли мы, конечно, конкретно. Снег валит всё сильнее и сильнее. Почти ничего не видно, сложно ориентироваться.
Прибить бы Савину! Какого чёрта она сюда попёрлась? Еле идёт за мной, застревает в глубоком снегу.
— Как ты вообще тут оказалась? — злюсь очень сильно.
— Хотела шишки собрать для ёлки. — говорит тихо.
Щеки у неё сейчас красные от сильного мороза.
— У чёрта на куличках? — наезжаю.
— Я не хотела так далеко забираться.
— Не хотела, но забралась. — всё внутри переворачивается от мысли, что мы можем не выбраться отсюда.
И за эту колючку беспокоюсь больше, чем за себя.
Не хотел повышать тон, просто понимаю, что самим нам не найти дорогу обратно.
— Не кричи! Я не просила тебя приходить и спасать меня. — выдирает руку.
— Не просила, а я вот пришёл. — сталкиваемся лбами.
— Зачем? Чтобы трепать мне нервы? — ещё немного, и она покусает меня.
— Какая же ты дура! — закатываю глаза.
— Это я дура? Вообще-то бензин у тебя закончился. Каким надо быть идиотом, чтобы поехать кататься на снегоходах и не проверить бак. — возмущается, а мне ужасно хочется её придушить.
В баке достаточно было топлива, просто я услышал, что Снежану ищут и кинулся на поиски. Пока нашёл, исколесил здесь всё.
— До дома мне бы хватило! — не признаюсь, что искал эту вреднючку.
— Так надо было ехать, а не возвращаться за мной.
Снежинки покрывают нежное лицо девушки, она постоянно вытирает их с щёк. Вижу, как сильно трясутся её руки.
— Ты замёрзла?
— Нет! — упрямо выпячивает подбородок.
С трудом обходит меня. Маленьким ножкам колючки всё сложнее топать по снегу.
— И куда ты?
— От тебя подальше!
Я хватаю её за локоть и резко дёргаю на себя. Она наваливается лицом мне на грудь. Шокированная поднимает свои синющие глаза. А мой пульс сразу подскакивает до предела.
— Твоё упрямство убьёт тебя. Вокруг не души. Хочешь довести своих бабушку с дедушкой?
Отрицательно мотает головой.
— Ну тогда держись рядом со мной! — обхватываю румяные щёки и подтягиваю девчонку к себе. Хлопает своими густыми светлыми ресницами, на которых росинки от растаявших снежинок. — Вместе мы сможем выбраться.
— Хорошо! — кивает, виновато опуская взгляд.
Её послушание отдаётся теплом во всём теле. Несмотря на лютый холод мне становится жарко.
— Ну наконец! — нехотя отпускаю Снежану.
Она быстро отстраняется. А я вспоминаю, что, когда колесил по окрестностям, видел здесь неподалеку старый охотничий домик.
— Я знаю, где мы сможем переждать снегопад.
— Где?
— Нам туда! — показываю на восток.
Недоверчиво, но всё же шагает за мной.
И о чудо, спустя минут десять мы находим эту хижину. Надо поскорей пробраться внутрь. У Савиной уже губы синие.
— Закрыто! — дергает ручку.
Я заглядываю в окна. Здесь явно давно никого не было.
— Придётся ломать двери.
— Так нельзя! — встаёт перед дверью.
— Ну тогда, давай, присядем на ступеньки и позволим буре заморозить нас.
Она опускает руки и отодвигается.
Я поднимаю камень, ломаю стекло на двери в маленьком окошечке и просовываю руку. Отпираю замок изнутри. Дверь поддаётся. Сначала вхожу сам, проверю дом. Он старый, и тут может быть не безопасно.
Есть дровяной камин. Сможем согреться. Снежана медленно заходит за мной. Закрывает дверь и в окошко быстро пропихивает первую попавшуюся тряпку. Чтобы холод не заходил.
Я окидываю её взглядом. У неё джинсы мокрые аж по колено. Надо что-то с этим делать.
Я осматриваюсь. Вижу керосиновые лампы “Летучая мышь”. Благо спички сухие, сразу их зажигаю и приступаю к камину. Нарубленных дров достаточно.
Снежана стоит в сторонке, топчется с ноги на ногу и молчит. Бегает глазками по комнате.
— Поищи в других комнатах одеяло. Нам нужно просушить вещи.
Кивает и сразу исчезает. Тем временем камин вовсю разгорается.
Я снимаю с себя куртку. Прав был отец. Надо было брать собой не просто пуховик, а специальную непромокаемую куртку. Вижу и Снежинка совершила ту же ошибку. Но тут понимаю, что удачно мы совершили её. Сейчас нам обоим придётся снять мокрые вещи и просушить.
Чего-то колючка там очень долго?
— Ты где пропала? — иду искать.
Нахожу её в одной из комнат, стоит и топчется.
— Ты чего?
— Ничего! — поджимает губы.
— Снежана?!
— В туалет хочу. А его нет в доме.
— Я видел его во дворе.
— Ну всё, значит, описаюсь! — сжимает кулачки, не в силах терпеть.
Стараюсь не заржать.
— Я покараулю.
За окном темнеет. Одну не пущу. В лесу водятся и медведи, и волки.
— Я не смогу.
— Сможешь! Ты же не хочешь опозориться передо мной. Об этом потом весь универ узнает.
На самом деле никому не расскажу, просто не хочу, чтобы терпела.
— Ладно. — сдаётся.
Я быстро накидываю на себя куртку, и мы выходим во двор. Дверцу туалета еле открываю. Там, к счастью, не грязно и не воняет, но унитаза для Снежинки нет.
