Измена. Наследник мэра (СИ) - Черничная Даша
Проблема в том, что все это просто фарс, не более того.
Стас кладет одну руку поверх моей, и я тут же сжимаю ее в кулак. Я бы ударила, да силы мои — ничто по сравнению с этой глыбой. Наверняка он даже не заметит моего удара.
Вторую руку мужчина поднимает и подносит к моему лицу. Я не успеваю отреагировать на то, как Стас проводит большим пальцем по моей верхней губе, будто стирая что-то, и тихо говорит:
— Какой же ты котенок, — засовывает свой палец, которым провел по моей губе, в рот и облизывает его.
Замираю на мгновение, а потом будто по голове бьет оглушающий молоток. Собираю все силы и отталкиваю Севера, отпрыгиваю в сторону и ухожу к окну.
Стас стоит на месте, лишь следит за мной как хищник.
— Пошел ты, Стас, — произношу слова с ненавистью. Горло свело, но я продолжаю: — Зачем пришел? Посмеяться надо мной? А чего свою рыжую шлюху не взял с собой? Вдвоем бы поржали над глупой идиоткой, которая верила тебе!
Не могу сдержаться, перехожу на крик. Подлетаю к нему и влепляю пощечину. Я знаю, что у него отличная реакция, он мог бы остановить меня в любой момент, но не сделал этого. Север позволил мне ударить себя.
По щекам бегут слезы, падают на губы, снова болит в душе рана, которую я глушила весь день.
— Мне никто не был нужен, кроме тебя. Никто, слышишь? Лишь ты один. А ты просто чурбан бесчувственный, которому плевать на тех, кто любит тебя, — я никогда не признавалась ему в любви.
Считала, что как только скажу, — окажусь за бортом его жизни. А оно вот как… и любви оказалось не нужно, чтобы оказаться там.
— Зачем ты так со мной? — от крика сводит горло, поэтому я перехожу на шепот. — Я ведь думала, что у нас все серьезно. Ты же про семью говорил… Какая семья с тобой, Стас?
Он молчит, его лицо будто сделано из камня, оно не передает ни одной эмоции. Толстокожий, бездушный мужик. Стоит безмолвно и обжигает меня взглядом.
— Неужели я заслужила такое? Зачем вся эта грязь? Ведь если не нужна… если надоела… можно было по-другому? По-честному все сказать. А ты? Предатель, вот ты кто, Стас Северов!
Должно же что-то дрогнуть на его лице? Но все бесполезно. Он будто не слышит меня, а я так сильно чувствую одиночество, ощущаю в груди давящую боль, которая разъедает изнутри душу.
— Я бы все отдала за тебя. Ради тебя. За что ты так со мной, а? За что?!
— Разве я просил тебя о любви, Алена? — спокойно спрашивает он и цитирует меня: — «Я бы все отдала». А ты спросила меня, нужна ли мне эта жертва? Никто не виноват в том, что ты настроила себе иллюзий и жила в них. Ты знала, что наша связь временна, и вот пришел ее конец. Если ты, конечно, не хочешь быть третьей.
Я не могу слушать это, кажется, меня режут ножом по живому.
Вытираю слезы и обхватываю себя руками сильнее, чтобы хоть так чувствовать мнимую защиту от него.
— Нет. Говори, что тебе от меня нужно, и проваливай, — велю хрипло.
Как можно скорее мне нужно остаться одной, потому что все, что сейчас происходит, еще более невыносимо, чем то, что я видела вчера.
Стас выпрямляется, достает из внутреннего кармана пиджака банковскую карточку.
— Я пришел убедиться, что с тобой все в порядке. Вижу, так и есть. Ничего, детка, поплачешь, и пройдет, а чтобы быстрее прошло, вот тебе карта. Съезди отдохни, сходи в СПА. Если нет, так купи машину или новую квартиру в приличном районе, а еще лучше — в новом городе. Денег тебе хватит.
Он протягивает мне ладонь, в которой лежит золотая карта, и я поверить не могу его словам. Это что, он так откупается от меня?
Стас и раньше делал мне дорогие подарки: серьги, шубу, смартфон. Но это… что это вообще такое?
Я смотрю на карту в ладони мужчины, а вижу вместо нее пистолет, который он протягивает мне, и предлагает пустить себе пулю в лоб.
Север, понимая, что я не возьму карточку, кладет ее на стол и подходит ближе, сокращая расстояние между нами. Поднимает руку и стирает мои слезы:
— Прощай, красивая. Поверь, без меня тебе будет лучше.
Разворачивается и уходит, оставляя меня в одиночестве. А я ведь даже не подумала о том, чтобы ему рассказать о ребенке. Забылось как-то на фоне всех этих слов.
Да и что изменил бы ребенок в наших отношениях? Наверняка Стас оставил бы вот так же карточку и сказал: «На тебя и ребенка. Бывай».
Выдвигаю ящик, достаю оттуда ножницы. Беру ненавистную карту и режу ее на мелкие кусочки. Возможно, я совершаю глупость, о которой пожалею. Но брать эти деньги не буду. Отступные пусть платит своим бабам, а раз я для него никто — так тому и быть.
Только пусть знает — и для меня он теперь никто.
Для нас с маленьким Стаса Северова отныне не существует.
Глава 4. Визуал героев
Познакомимся с главными героями поближе?
Дальше у нас пойдут события 5 лет спустя, поэтому возраст указываю актуальный:
Захарова Алена, 28 лет (на момент возвращения в город с ребенком).
Работает администратором в ресторане. Милая, добрая, по всем фронам положительная.
Станислав Северов. Он же Босс. Он же Север. Он же #козел_который _бросил_Алену.
40 лет. Мэр (или бывший криминальный авторитет)
У Стаса есть взрослая дочь Ольга (19 лет) ее история тут https:// /ru/book/tot-kto-menya-zashchitit-b449964 В этом романе Стас является второстепенным персонажем.
Глава 5 Пять лет спустя
Алена
— Тимох, давай, солнышко, поторапливайся, — подгоняю сына, а сама волочу за собой тележку с огромными чемоданами.
Сколько мы были тут, в чужой стране, вдали от родных? Месяца три, не меньше. Причина — критически важная. Здоровье моего малыша.
Нам несказанно повезло, что дали квоту на лечение, которая покрыла все, даже сверх меры. Именно по ней я смогла оплатить перелеты, свое проживание и питание в чужой стране.
Мне сказали, это какая-то новая программа, поэтому я просто пожала плечами и послала в небо молитву и слова благодарности, за то, что вышло именно так.
Теперь все позади. Сложнейшее дорогостоящее лечение пройдено, детальные анализы и тесты — отличные. Тимофей здоров, хоть ему и предстоит пройти реабилитацию, но все это такие мелочи, когда ты слышишь о том, что жизни твоего ребенка ничего не угрожает.
— Ма-ам, — тянет Тим, — я устал.
Мы и вправду прошли очень много. Наша стойка регистрации, как назло, находится в самом конце, поэтому волочить багаж пришлось из другого конца аэропорта. Как бы мне ни хотелось ему помочь, я физически не могу тянуть на себе все наши вещи и Тимофея.
— Солнышко, нам чуть-чуть осталось, — уговариваю его, и Тим серьезно кивает, прижимая к груди своего любимого зверя — затертого до дыр мишку.
Присаживаемся на свободные пластиковые стулья и выдыхаем.
Тимоха вертится и с интересом озирается по сторонам. Еще бы! Аэропорт имени Джона Кеннеди огромен. Куча людей, магазинов. Все вокруг светится. Пока сын увлечен разглядыванием самолетов через окно, я разглядываю его.
Господи, с каждым годом он становится похожим на Стаса все больше и больше.
Мой маленький Север и по характеру мало что взял от меня. Он серьезный, даже слишком, для такой крохи. А еще он ревновал меня ко всем мужчинам-врачам.
Если кто-то подходил ко мне слишком близко, начинал пыхтеть как паровоз, а после недовольно бурчал. Это было бы умилительным, если бы в каждой фразе или прищуре глаз я не видела бы Стаса.
Он становится настоящей его копией. И сейчас я вынуждена вернуться в город, в котором у нас все началось с его отцом.
После той отвратительной сцены я решила уехать из родного города, попросила у руководства перевести меня в другой филиал. Начальство даже обрадовалось этому, потому что открывался новый ресторан в небольшом городке на побережье, в тысяче километров от нашего мегаполиса, и им нужен был проверенный человек.
