Софи Кинселла - Шопоголик и сестра

— Ясно, — церемонно кивает Люк.

— Люк, вы вправе гордиться своей женой, — улыбается ему Чандра. — Ведь она только что совершила свой самый удивительный поступок.

Секунда молчания. Люк смотрит на меня, потом на тлеющие угли, на притихшую группу и снова переводит взгляд на Чандру.

— Чандра, — говорит он. — Поверьте мне: то, что вы сейчас видели, — это еще цветочки.

Занятие заканчивается, все идут к террасе — там уже приготовлен поднос с прохладительными напитками. А я все сижу на коврике, медитирую, дабы доказать свою преданность высшим истинам. При этом я представляю себе и ослепительно белое сияние, и восхищенные аплодисменты Труди и Стинга, перед которыми я пробегусь по тлеющим углям. Насладиться триумфом мне мешает чья-то тень, упавшая на лицо.

— Приветствую тебя, о, сама духовность, — слышится голос Люка.

Открываю глаза и вижу, что он протягивает мне стакан сока.

— Ты просто завидуешь, тебе-то до истинной духовности далеко, — парирую я, и небрежно откидываю волосы, чтобы было видно красную точку на лбу.

— До слез завидно, — соглашается Люк. — На-ка, попей.

Он усаживается рядом и передает стакан. Я отпиваю глоток божественно прохладного сока маракуйи, и мы вдвоем устремляем взоры к скрытому в дымке горизонту за далекими холмами.

— Так бы всю жизнь и сидела, — вздыхаю я. — Шри-Ланка — рай земной. Теплынь… сказочные пейзажи… народ такой приветливый…

— То же самое ты говорила в Индии. И в Австралии, — добавляет он, как только я открываю рот. — И в Амстердаме.

Боже, Амстердам! А я про него уже и забыла. Кажется, туда мы ездили после Парижа. Или до?

Ах да, это там я проглотила странную таблетку, уж не знаю от чего, и чуть не свалилась в канал.

Я отпиваю еще один глоток сока и вспоминаю прошедшие десять месяцев. Мы объездили столько стран, что всего и не упомнишь. Воспоминания смешались, и получилось что-то вроде смутного видеоряда с десятком ярких кадров. Подводное плавание среди голубых рыбок у Большого Барьерного рифа… египетские пирамиды… сафари на слонах в Танзании… пестрые шелка в Гонконге… золотой рынок в Марокко… потрясающий бутик Ральфа Лорана в Юте…

А сколько еще было приключений! Я удовлетворенно вздыхаю и снова подношу к губам стакан.

— Совсем забыл тебе сказать, — Люк протягивает мне стопку конвертов, — пришла почта из Англии.

— «Вог»! — радостно вскрикиваю я, вытаскивая свой специальный номер для подписчиков, запечатанный в блестящий целлофан. — Ой, смотри, у них на обложке фото «ангельской сумочки»!

В ответ — ноль эмоций. Даже обидно становится. Как можно быть таким равнодушным? В прошлом месяце я прочитала ему целую статью об «ангельских сумочках», снимки показала и все подробно объяснила.

Да— да, у нас, конечно, свадебное путешествие, но иногда мне очень жаль, что Люк -не девушка.

— Ну помнишь, «ангельские сумочки»? Самые классные и модные сумочки со времен… со времен…

Ой, да что тут объяснять. Впиваюсь вожделеющим взглядом в фотографию сумки. Она сшита из нежнейшей кремовой телячьей кожи, на передней стороне — расписанный вручную рельефный силуэт ангела, а под ним стразами выведено «Гавриил». Ангелов всего шесть, и за них знаменитости буквально дерутся. В универмаге «Харродз» эти сумочки вечно «уже распроданы». «Божественное чудо», — гласит подпись.

Я так увлеклась, что не заметила, как Люк протянул мне другой конверт.

— Юзи, — донеслось до меня.

— Что? — спрашиваю, очнувшись.

— Я говорю, еще письмо пришло, — терпеливо повторяет он, — От Сьюзи.

— От Сьюзи? — Забыв про «Вог», хватаю конверт.

Сьюзи — моя самая близкая подруга. Я по ней ужасно соскучилась.

Конверт плотный, кремово-белый, с гербом на обратной стороне и девизом на латыни. Я уже и забыла, какая Сьюзи у нас важная. На Рождество вместо обыкновенной открытки она прислала нам фотографию шотландского замка ее мужа Таркина с отпечатанной шапкой «Из поместья Клиф-Стюарт» (правда, почти весь снимок был заляпан отпечатками синих и розовых ладошек Эрни, годовалого сынишки Сьюзи).

Я разрываю конверт, из него вываливается открытка.

— Это приглашение! На крестины близнецов.

Разглядываю официальную каллиграфическую вязь, и у меня вдруг щемит сердце. Уилфрид и Клементина Клиф-Стюарт. Сьюзи родила двойню, а я малышей даже не видела. Им уже месяца четыре, наверное. Интересно, на кого они похожи? И как там дела у Сьюзи? Сколько всего произошло, пока нас не было дома!

Переворачиваю открытку и вижу кое-как нацарапанную приписку Сьюзи:

Да знаю я, что вы не сможете приехать, но приглашение все-таки посылаю… надеюсь, что вы там не скучаете! С любовью, Сьюзи. Целую и обнимаю.

P . S . Эрни не вылезает из китайских одежек, спасибо тебе огромное!!!

Я показываю открытку Люку.

— Крестины через две недели. А нас там не будет. Так жалко…

— Да, — соглашается Люк, — не будет. Пауза. Люк заглядывает мне в глаза и как бы между делом спрашивает:

— Тебя ведь еще не тянет домой?

— Нет! Конечно, нет!

Мы путешествуем всего лишь десять месяцев, а собирались поколесить по миру хотя бы годик. Да и кочевать мы уже привыкли. Может, мы теперь вообще не сможем вести нормальную оседлую жизнь — как старые морские волки, которым не сидится на суше!

Я прячу приглашение обратно в конверт и отпиваю еще сока. Как там мама с папой? Что-то давно от них нет писем. Как выступил папа на том турнире по гольфу?

Крошка Эрни сейчас уже, наверное, ходит. А я, его крестная, даже не видела его первых шагов.

Ну и ладно. Зато мир посмотрела.

— Пора решать, куда поедем дальше, — напоминает Люк, откидываясь назад и опираясь на локти. — Курс йоги мы скоро закончим. Вроде в Малайзию планировали.

— Да, — помедлив, отвечаю я. Не то из-за жары, не то еще по какой причине мысль о поездке в Малайзию не вызывает у меня энтузиазма.

— Или еще разок в Индонезию? А может, подадимся на север?

— М-м, — уклончиво мычу я. — Ой, смотри, мартышка.

Просто удивительно, как быстро я пресытилась экзотикой. Когда в Кении я впервые увидела бабуинов, извела на них целых шесть пленок. А теперь вот — «ой, смотри, мартышка».

— Или махнем в Непал… или обратно в Таиланд…

— Или просто домой, — вдруг вырывается у меня ни с того ни с сего.

Тишина.

Мистика какая-то. Само с языка сорвалось. Не поедем мы домой, еще чего! Ведь и года не прошло!

Люк рывком садится и смотрит на меня:

— Домой? Насовсем?

— Да нет! — со смешком отвечаю я. — Шучу! — И, поколебавшись, добавляю: — Но вообще-то…

Мы оба молчим.