Родной знакомый - Екатерина Риз
— Я был занят, не слышал.
— Ещё бы, ты только на звонки Стаса всегда отвечаешь. Для него ты никогда не занят, — злилась я.
Стас Юганов — был школьным другом моего мужа. Они с первого класса школы были не разлей вода. И своей такой долгой дружбой сильно гордились. Наверное, на самом деле, есть, чем гордиться. У меня вот такой подруги в жизни не случилось, такой, с которой с песочницы, со школьной скамьи, все секреты на двоих делили бы. Андрей так и говорил:
— Тебе не понять. Ты не уживчивая.
Когда он впервые мне это сказал, я серьёзно обиделась. Не думала, что муж обо мне такого мнения. Я всегда считала себя человеком открытым, компанейским, коммуникабельным. Я легко общалась, находила общие темы разговоров, казалось бы, с любым, просто не было человека, с которым я дружила бы много лет подряд. И, если честно, выходя замуж, я предполагала, что таким человеком в моей жизни, настоящим другом, для меня станет любимый муж. Иначе для чего создавать семью, правда? Быть всегда и во всем рядом друг с другом, поддерживать, выслушивать в трудную минуту, помогать. Быть, прежде всего, друзьями, а уже потом супругами и вспоминать про штамп в паспорте. Но как со временем выяснилось, настоящий друг у моего мужа уже была, и второго он заводить не планировал. А я, так сказать, жена, и функции у меня совсем другие.
— Это какие же? — решила я поинтересоваться однажды. Поинтересовалась не вовремя, потому что в этот момент рядом с нами была его мама, и ответ тут же дала мне она, а Андрей благоразумно промолчал.
— Жена, Наташа, — начала тогда свою назидательную речь Любовь Григорьевна, — это поддержка мужчине, она поддерживает семейный очаг, рожает детей, заботится обо всех. Жена — это радетель за благополучие семьи. Хозяйка. А не дружбан, с которым можно выпить пива, поболтать за жизнь или перебрать двигатель автомобиля. Так что, не придумывай ерунды. Твоя обязанность — заботиться о муже, а не ездить с ним на рыбалку!
— Я и не езжу с ним на рыбалку. Мы, вообще, никуда вместе не ездим, — тихо пожаловалась я, очень жалея, что Любовь Григорьевна не к месту оказалась рядом. Свекрови всегда, в любой ситуации, удавалось выставить виноватой меня, и защитить сына. На самом деле, защитница семьи. Не то что я.
Вот и получалось, что я вечно недовольная, капризная, приставучая жена, которая всегда ждет мужа дома и пилит его, пилит. По крайней мере, все вокруг так считали. Хотя, я Андрея и не пилила, уже давно. Поняла, что это бесполезное занятие. Какой смысл в моих претензиях и увещеваниях, если после он пойдет и пожалуется маме или Стасу? А, скорее всего, им обоим. И я снова буду чувствовать себя гадко.
Наверное, читая всё это, вы думаете, для чего я с Андреем живу в браке, будто мучаюсь все эти два года. Я порой задумываюсь над этим вопросом. Ведь та бесконечно жаркая влюбленность, которая между нами когда-то была, прошла со временем. Мы стали жить в этом городе, на глазах у родственников, которые беззастенчиво вмешивались в любые наши с мужем планы, разговоры, недомолвки, а это очень угнетало. Но сказать, что я не люблю мужа, я не могу. Люблю, просто моя любовь трансформировалась, и я всё ждала, ждала того момента, когда мы с Андреем останемся одни, со своими радостями и даже горестями, когда родственники перестанут влезать в нашу жизнь, и я была уверена, что тогда между нами всё непременно наладится. И мы с Андреем, наконец-то, станем настоящей семьёй. Когда оба достаточно повзрослеем, станем самостоятельными и перестанем спрашивать, а, точнее, ждать совета старших, по тому или иному вопросу. Пугало то, что это ожидание вошло в привычку, и я, принимая какое-то решение или сильно чего-то желая, инстинктивно себя останавливала, говорила, что нужно сначала озвучить свои планы родителям Андрея. Ведь иначе мне потом покоя попреками не дадут. Да и Андрей, зачастую, слыша от меня какие-то просьбы или предложения, отмахивался и предлагал:
— Посоветуйся с родителями.
— Возьми и сам посоветуйся, — огрызалась я.
— Что ты все время злишься? — спрашивал он, а я от этих вопросов пугалась. Мне сразу начинало казаться, что я, на самом деле, без конца злюсь. Получается, что я ворчливая, склочная, нервозная. А как такую можно любить? Как с такой можно жить? Я пугалась и сменяла гнев на милость. То есть, сама шла к Любови Григорьевне советоваться по тому или иному вопросу. Правда, позже, успокоившись, спрашивала себя: зачем я это сделала? Ведь и без мнения свекрови прекрасно знала, как нужно поступить. Но, в итоге, получалось так, что только родители мужа могли дать дельный совет нам, молодым и неразумным.
В банкетном зале веселье шло полным ходом. Застолье как-то быстро переросло в танцы. Я опоздала меньше, чем на час, задержалась в дороге, а гости уже выпили, закусили и пошли в пляс. Я шла через зал и улыбалась людям, в качестве приветствия.
— Наташа, какая ты красивая! — сделала мне комплимент тётка мужа.
— Наташа, а где Андрей? — спросил кто-то. Пришлось остановиться, обернуться.
— Скоро приедет. Задерживается на работе.
— Вот вы, молодежь, всю свою молодость на работу тратите!
— Что поделаешь, — пожимала я плечами и виновато улыбалась.
Я, наконец, добралась до именинника. Виктор Викторович стоял в компании мужчин, некоторые, как и он сам, были одеты в полицейские мундиры. Они о чем-то беседовали, серьёзными голосами и довольно громко, но было заметно, что все уже успели выпить.
Я подступила к свекру и громко и торжественно проговорила:
— Виктор Викторович, разрешите мне поздравить вас с юбилеем!
Свекор ко мне повернулся, окинул внимательным взглядом, а затем довольно загоготал:
— Слыхали, какая у меня невестка вышколенная? — И повторил за мной: — Разрешите поздравить!.. Всё по уставу! Ну, давай, Наталья, поздравляй, разрешаю!
Его насмешливый, но в то же время довольный тон, был немного неприятен и даже оскорбителен. При этом присутствующие рядом гости смотрели на меня в ожидании, как на дрессированную собачку. Ждали, когда я начну исполнять свой номер. К сожалению, мне пришлось его исполнить.
— Сердечно вас поздравляю. Вы у нас
