Старшая жена. Любовь после измены - Лия Султан
- Мы найдем, что им сказать, как объяснить. Я лишь хочу все выстроить, как цивилизованные люди. Сейчас многие наши друзья и люди нашего круга так живут. Аскар с Камилой, Ренат с Розой, да я могу перечислять и перечислять. Этим сейчас никого не удивишь. Мы не первые и не последние.
Во мне вскипает ядовитая ярость. Я еле держусь, чтобы не закричать.
- А знаешь, что? – зло усмехаюсь, встаю с кресла и приближаюсь к нему, не отводя взгляд. – Давай попробуем жить, как Аскар и Камилла. У него 25-летняя токалка, а у нее молодой любовник, который ее полностью удовлетворяет. Секрет Полишинеля: все всё знают, но молчат. Семейная идиллия. Мы же тоже так можем, милый? Могу даже кандидатуру любовника у тебя утвердить, – смахиваю невидимые пылинки с итальянского пиджака и замечаю, как дергается его кадык и играют желваки на скулах. Взбешен.
- Ты с ума сошла? – Рустам хватает меня за запястье и больно сжимает. – Чтоб я такого больше не слышал. Ты – моя жена. Никакого мужика рядом с тобой не будет, - цедит сквозь зубы.
- А что так? – смеюсь я. – Я не хочу одна носить рога. Тебе они тоже пойдут, - говорю это в миллиметре от его губ, а он срывается и целует меня жадно, страстно, неистово. Как раньше, когда мы были счастливы. Я отвечаю на его поцелуй, потому что мой разум отключается. Это сумасшествие. И я не знаю, к чему оно нас приведет.
Глава 3
Яркий солнечный свет слепил и нервировал. Пришлось зашторить окна, чтобы ото всех спрятаться и подумать. Но последнее совершенно не получалось, потому что тараканы в моей голове устроили бешенные скачки. Мои губы горели от его поцелуя, а сердце кровоточило, будто в него запустили миллион ядовитых стрел. Я сама отстранилась от него и ударила по лицу. Это ему не понравилось, ведь женщина ни при каких обстоятельствах не должна поднимать руку на мужа. Но он только яростно процедил:
- Мне надо уехать. Я приеду к началу праздника.
Ушел. Сбежал. А я все пыталась понять, где я свернула не туда? Почему Рустам не просто завел токал, но и полюбил ее? И как получилось, что я так долго ни о чем не догадывалась? Ведь наверняка были тревожные звоночки, которые я не заметила.
В нашей стране все знают, что токалки – привилегия богатых и влиятельных. Среднестатистический мужчина никогда не приведет домой младшую жену, потому что ему бы одной справится. Ведь по негласному закону, муж обязан содержать своих женщин в равной степени. Токалки бизнесменов и даже политиков живут в шикарных квартирах или домах, ежемесячно получают деньги на свои хотелки, ездят отдыхать на дорогие курорты. При этом детей от токал мужчина обязан признать и дать ему свою фамилию.
А все началось много веков назад. Тогда многоженство практиковала лишь степная знать. Ведь содержать нескольких женщин было накладно. Они, конечно, тоже не прохлаждались, а много работали: следили за скотом, вели хозяйство, рожали детей. Одна женщина, учитывая бесконечные переезды в связи с кочевым образом жизни, просто не вывозила, быстро старела и дурнела. И тогда мужчина приводил в юрту молодую жену – токал, которая должна была во всем слушаться байбише – старшую жену, рожать наследников и ублажать господина. В древности первая и вторая жены неплохо ладили и даже вместе воспитывали детей. И брали токал только с согласия байбише. Кроме того, если у мужины умирал брат, то он должен был забрать его жену и детей к себе и заботиться, как о родных.
В советские годы многожество запретили. Нечего здесь прелюбодействовать. Даешь одному мужу по одной жене! Но 90-е снова все изменили. Принято негласно считать, что институт токалок возродился, когда столицей стала Астана. Министры, депутаты, банкиры и прочие высокие чины уезжали в маленький городок, где не было еще хорошей инфраструктуры. Жен и детей оставляли в прогрессивном Алматы. Но в длительной командировке мужское так и лезло наружу. После тяжелого трудового дня им надо было как-то разрядиться. Желательно с постоянной женщиной. Так и появились новые токалки – вторые, командировочные жены. Позже начали шутить, что Алматы – это город старших жен, а Астана – младших.
Примеру чиновников последовали крупные бизнесмены, которые успокаивали и оправдывали себя тем, что это – древние традиции. Во только что делать обманутым женам, горько рыдающим в подушку? Одни выбрали смирение, другие – развод и раздел имущества.
Мой отец был одним из тех, кто уехал работать в новую столицу в далеком 98-м. Он был гениальным финансистом и занимал хорошую должность в Министерстве финансов. О том, что у него есть токал и внебрачный сын моя мама узнала в 2002. Мне тогда было шестнадцать, но я хорошо помню их скандалы и ее слезы. Тогда папа уговорил ее не разводиться, а попробовать оставить все, как есть: она будет жить в Алматы, а другая женщина - в столице. Это было ее ошибкой. Мама много нервничала, страдала, жутко ревновала и в итоге слегла. Я тогда жутко обиделась на отца и не разговаривала с ним. Он хотел, чтобы я училась в Англии, но я решила остаться с мамочкой, и правильно сделала, потому что вскоре она умерла.
Вместо Лондонского университета я окончила наш иняз. Я с детства была билингвом и говорила в совершенстве на русском и казахском. Моя бабушка (та, что филолог) заметила, что мне легко даются языки. Я выучила сначала английский, затем начала французский. В университете добавился испанский (привет бабушке, которая обожала мыльные оперы). Отец говорил, что я могу работать в каком-нибудь посольстве. Но в 20 лет я познакомилась с Рустамом на светском мероприятии, куда меня привел отец. Ему тогда было 23, и он только вернулся из Америки. Я влюбилась в него с первого взгляда. Он говорил, что тоже. Наши отцы были только рады: как говорится, деньги к деньгам. Через год я родила Анель, а следом Лау́ру. Мы были по-настоящему счастливы. Вот только Рустам и его родители хотели мальчика – наследника, продолжателя рода и фамилии. Пять лет назад я, наконец, забеременела. Это был мальчик. Мы все очень ждали нашего
